Дыхание богов - Бернард Вербер

С лица царя Олимпа исчезает улыбка.

– Я хочу знать, что за этим окном, – говорю я так решительно, что это удивляет меня самого.

Зевс не отвечает. Я повторяю:

– Я хочу знать, что за этим окном.

Я понимаю, что все окна, балконы, террасы, которые я видел во время прогулки по дворцу, выходили на запад. Ни одного окна на восток. В этом дворце отовсюду видно Олимпию у подножия, но мы на горе, значит, можно увидеть и другой склон.

Реакция Зевса убеждает меня, что речь идет о чем-то важном. Я внезапно вспоминаю: «Слово «апокалипсис» не означает "конец света". Это значит «падение завесы», исчезновение завесы иллюзий, которые мешают нам увидеть правду, потому что она удивительна и мы не смогли бы вынести ее».

– Я хочу знать, что за этим окном!

Зевс все так же неподвижен.

Тогда я бросаюсь к окну, отдергиваю пурпурный занавес, открываю окно, распахиваю ставни.

115. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ПАНДОРА

Ее имя означает «всем одаренная». Прометей подарил людям огонь вопреки запрету Зевса, и тот решил его наказать.

Он попросил Гефеста сделать совершенную женщину, обладающую всеми возможными дарами. Гефест выполнил просьбу Зевса, и все боги одарили ее разнообразными талантами. Пандора необыкновенно хорошо играла на музыкальных инструментах, а Гермес завершил дело, наделив ее удивительным красноречием. Пандора явилась братьям Прометею и Эпиметею. Прометей сразу заподозрил неладное, увидев женщину слишком совершенную, чтобы это было правдой. Но Эпиметей немедленно влюбился и взял ее в жены.

Зевс подарил супругам ларец. «Возьмите этот ларец и храните его в надежном месте. Но, предупреждаю вас, ни в коем случае не открывайте его», – сказал он.

Эпиметей, ослепленный любовью к Пандоре, забыл о предупреждении Прометея – никогда не принимать подарков от богов. Он спрятал у себя дома ларец, полученный от Зевса.

Пандора была счастлива со своим мужем. Мир казался волшебным местом. Никто не болел и не старился. Никто не был зол.

Но Пандора все думала, что же могло быть в загадочном ларце.

– Мы только посмотрим, что там, – упрашивала она Эпиметея, используя все свое обаяние.

– Нет, ведь Зевс запретил нам открывать его, – отвечал ей муж.

Пандора каждый день умоляла Эпиметея открыть ларец, но он отказывался. Однажды утром Пандора воспользовалась тем, что мужа не было дома, и проскользнула в комнату, где был спрятан подарок Зевса. Она взломала ларец и медленно приоткрыла крышку.

Но прежде чем она успела заглянуть внутрь, оттуда раздался страшный вопль, протяжный стон, полный боли. Пандора в испуге отшатнулась. Из ларца вырвались беды и несчастъя – ненависть и зависть, жестокость и гнев, голод и нищета, боль и болезни, старость и смерть.

Пандора попыталась закрыть крышку, но было слишком поздно: беды уже обрушились на человечество. Однако на самом дне опустевшего ларца оказалось еще кое-что. Какой-то пустяк в самом уголке. Это была надежда. И хотя людям пришлось познать горе, но надежда всегда остается с ними.

116. АПОКАЛИПСИС

То, что я вижу, заставляет меня отшатнуться в изумлении. «Боже мой», – шепчу я. Зевс с сочувствием говорит:

– Ты хотел знать. Теперь ты знаешь. Я оглушен.

Зевс подходит и кладет руку мне на плечо. Кажется, он стал немного меньше ростом.

Туман поредел, и передо мной… гора, вершина которой теряется в облаках. Я думал, что уже на вершине, а на самом деле прошел лишь часть пути.

– Вот поэтому я не хотел приходить сюда, – говорит царь богов.

Значит, я не на вершине Эдема. И Зевс не «Верховный Бог».

Он следит за моим взглядом.

– Я тоже каждый вечер смотрю туда и думаю: «Что там наверху?»

Я стою, широко раскрыв глаза. Вдруг наверху, пробиваясь сквозь плотные облака, трижды вспыхивает свет. Словно дразнит нас.

– Я солгал тебе. Я не создал Вселенную, животных, человека, я выдумал все это. Даже моя лаборатория – всего лишь декорации, которые убеждают меня самого в том, что я Верховный Бог. Но… нет. Я не Творец. Я просто Зевс, царь богов-олимпийцев. Я только «8». Восьмерка, бесконечный бог. Но есть что-то, что превыше бесконечности. Это «9».

Он произносит «девять» с благоговением, его голос дрожит от волнения.

Зевс поворачивается к другому окну, которое выходит на запад.

– Я управляю всем, что находится у подножия «моей» горы. Я повелеваю другими богами, которые повелевают ангелами и людьми. Но и надо мной есть то, что выше меня. Я не знаю, что это. Я пытаюсь представить.

Он становится еще меньше.

Толкуя цифры так, как учил меня Эдмонд Уэллс, я пытаюсь понять:

– 9… Линия любви, такой же виток спирали, как у ангела. Но ангел, 6, это спираль, спускающаяся с неба. А «Творец», 9, виток любви, поднимающийся к небу.

Зевс кивает, он тоже думал об этом.

– 9 – цифра, обозначающая вынашивание, возникновение, зарождение.

– Я думаю, что Творец, 9, создал человека и богов по собственному подобию. Для того чтобы понять, чем может оказаться 9, я искал новых ощущений, менял любовниц, любовников, пускался в новые приключения. Я хотел, чтобы реальность показала мне, кто я на самом деле и откуда пришел. Мы все пришли оттуда.

Зевс становится еще меньше. Теперь мы одного роста.

– Однажды я сказал себе: «А если там ничего нет?» Я надеялся на это. Так надеялся. Возможно, самое худшее во всем этом то, что я, Зевс, – «верующий» бог.

– Вы можете превратиться в лебедя и полететь к вершине.

– Она окружена защитным полем. Ни одна птица, ни одно живое существо не может проникнуть туда.

И тут я понимаю, что жалею его. Зевс больше, чем кто-либо другой, осознает, чего лишен. Другие верят в Зевса, но он знает, что он не последняя ступень. «Чем больше знаешь, тем больше осознаешь собственное невежество».

Словно для того, чтобы оторвать меня от созерцания горной вершины, Зевс подталкивает меня к другому окну, из которого видна Олимпия.

– Я отдалился от других богов, чтобы создать собственную тайну, подобную той, которая окружает Его. Чем меньше меня видят, чем больше препятствий на пути ко мне, тем больше они уважают и почитают меня, тем большей таинственностью я окружен. Возможно, ОН, 9, там, наверху, поступил так же. Окружил себя тайной. И Ему это удалось. С тех пор как я здесь, я целыми часами смотрю на вершину Его горы.

Он наклоняется ко мне, чтобы я видел его глаза.

– Я верю в «Него». Я верю, что существует бог, который выше меня.

– Но зачем же тогда нужна Игра «Y»?

– Это самое удивительное. Победивший будет первым и единственным, кому удастся пройти сквозь силовое поле.

– Ученик сделает то, что не под силу самому Зевсу?

Царь Олимпа опускает глаза.

– Однажды сверху что-то упало. Бутылка с запиской внутри. Мне принес ее один из моих приятелей циклопов. Там были инструкции. Я помню каждое слово: «Организуйте игру, чтобы выбрать бога, который предложит лучшее решение «проблемы "Земли-1"». 17 первых выпусков рассматривайте как черновики. Победитель 18-го набора сможет преодолеть силовое поле».

Значит, все предыдущие выпуски были не нужны. Важен только этот.

– Иногда я завидую богам-ученикам. Завидую тебе. Пока ты в игре, ты можешь стать «тем, кого ждут», тем, «кто, может быть, поднимется наверх» – впервые в истории этого мира.

Зевс становится еще меньше. Теперь он на несколько сантиметров ниже меня.

Он поворачивается к восточному окну.

– Туда отправится ученик-победитель. Не Старшие боги, даже не я, Зевс. Только он, Победитель.

Зевс делает неопределенный жест.

– Если хочешь, можешь остаться здесь, со мной. Царь богов утирает вспотевший лоб.

– Почему вы мне это предлагаете?

– Мне скучно. Все скучно. Я старый усталый бог, и мне уже не узнать больше того, что я знаю. Я принимал разные формы, был с разными народами, становился не только гигантским глазом, белым кроликом, лебедем, но и богом-учеником, Старшим преподавателем. Я перепробовал все, знал богинь, героев, героинь. Они больше мне не интересны. Я велел Сфинксу преградить путь тем, у кого ограниченный ум, я хотел, чтобы ко мне приходили только чистые души.

Он расхаживает взад и вперед.

– Никто не пришел, и я пожалел, что Сфинкс задает слишком сложный вопрос. Я испугался, что никто не придет и я навсегда останусь один. Но я не захотел менять загадку.

Зевс садится на пол.

– Даже мой музей, искусство, женщины, компьютеры – все это утомляет меня. Я стараюсь восхищаться, но я пресытился. Бессмертие – это очень долго.

Он подходит ко мне.

– Вселенная не так велика, и в ней не так уж много тех, с кем бы хотелось поговорить. Все такие предсказуемые. Но ты… не знаю почему, но ты забавный.

– Я хочу спуститься, – говорю я. Зевс останавливается передо мной.