Жрец Без Имени (СИ) - Стоминин Константин

Как ни странно, по дороге нам не встретились проблемы. Путь от комнаты до выхода занял не так уж и много времени, но я все же мог воспользоваться этой паузой, чтобы как следует подумать. Вот, выберемся мы, предстанем все такие красивые перед отрядом. И? С чего начинать рассказ? С того, что упал, выжил и исцелил? Рассказывать о том, что нашел записи еще утром на складе? А как нашел? Предчувствуя расспросы, я нещадно сжигал ману, освещая нам путь. Эффект поддельного освещения был лишь в пыточной, да и нужен ли свет, когда идти приходится строго по прямой, пусть и с уклоном вверх?

Однако сложности были впереди, причем такие, о которых я и подумать не мог. Мы едва начали приближаться к каменному тупику, замаячившему на границе освещения, как раздался громкий взрыв, заставивший дрогнуть своды прохода. Я лишь успел подумать о том, чтобы закричать, когда тупик буквально разнесло мощным взрывом. Единственное, о чем я успел подумать — безопасность женщины. Пусть дебафы и пропали, защита была нулевой. А потому я инстинктивно кинулся на нее, заваливая на пол и прикрывая от камней, полетевших в нас.

Получен урон: 512. Получена травма головы. Потеря сознания на 30 минут. Максимальный запас здоровья снижен на 20 % на 30 минут.

— Это еще как понимать, — слова Трофима отозвались эхом в пещере и легкой болью где-то в висках. — Вася меня убьет, — последнее, что я услышал, прежде чем отключиться, так и не поднявшись с полуголой женщины. Самое неловкое положение, чтобы терять сознание, ничего не скажешь. Но что еще хуже, рисковать собой ради баб, при этом калечась как только можно, стало входить у меня в привычку. И тенденция эта мне нравится все меньше.

И почему мне так не везет на женщин? Всякий раз, как в жизни возникает новая персона, мне тут же достается по самое не хочу.

Эпилог. Тришула

Алиса сидела в коридоре напротив методично покачивающейся девушки. В отличие от самой Тришы, ее новая знакомая вовсе не умела держать под контролем собственные эмоции, и те читались в каждом ее непроизвольном жесте. И даже несмотря на то, что подобное состояние было оправдано пережитым стрессом, подобная несдержанность вызывала лишь жалость и презрение. На активное знакомство не было ни времени, ни какого-то желания. В качестве акта вежливости девушки представились друг другу, но вдаваться в подробности не стали.

Вновь подняв глаза, Алиса скользнула по ней взглядом. Красные волосы, мягкие черты лица, сжавшиеся в одну тонкую линию губы. Бледная, с чуть подрагивающими плечами и тусклым взглядом. Юлия, как звали эту нервную особу, сейчас вполне подходила на роль врага номер один для своей спутницы. В ее внешности было что-то милое, наивное и невинное, а подобное сочетание качеств очень раздражало людей вроде Алисы. В прочем, здесь любой набор качеств покажется раздражающим, ведь именно из-за Юлии весь вечер пошел псу под хвост. Всего пару часов назад Тришула была окрылена невероятной победой, чувствовала сладкий вкус совместного подвига всей гильдии, а теперь она сидела в приемном отделении и душила в зародыше любые признаки волнения. Человек, с которым она хотела провести время, решил геройствовать и за пределами монитора.

Мужественный поступок своего друга Алиса принимала, как вполне закономерное явление, ожидаемое. Но терялась в догадках, поступил ли горе-герой, как лев или же как павлин, задаром теперь валяющийся без сознания. Он правильно повел себя, попытавшись спасти это нервное и невнимательное недоразумение, но стоило ли оно того?

Больше всего Тришу злило то, что он рискнул здоровьем, не думая о ней, о том, что делать ей, если геройство доведет ее последнего близкого человека до могилы. А ведь он мог погибнуть, если бы не какое-то нелепое чудо. В какой-то момент она была даже уверена, что может прощаться с ним в последний раз. Рекламный щит упал прямо на него, придавил. В таком положении ему должно было переломать кости, и Триша могла бы с пеной у рта доказывать, что видела кровь. Но даже себе девушка в этом не признавалась. Вселенная не любит болтливых умников, а чудеса имеют привычку происходить редко и лишь с теми, кто готов в них верить. Свои воспоминания девушка валила на минутное помутнение, раз за разом повторяя про себя "мне показалось". Простая фраза, ставшая за прошедшие пару часов мантрой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Если девушку и волновало что-то кроме состояния ее компаньона по рейду, то это мысли, которые могли кататься в голове у виновницы происшествия. Пусть невольно, но это Юлия спровоцировала неприятности, что автоматически взваливало на ее плечи ответственность, по крайней мере в глазах обозленной Триши. Ей же оставалось лишь догадываться, как себя чувствует тот, из-за которого хороший человек уезжает на скорой. И что важнее, видела ли она то, что так яростно списывала на разыгравшееся воображение Алиса. Об этом можно было спросить прямо, но девушка в упор не видела ни единственной возможности завязать разговор, и при этом избежать обвинений в адрес этой красноволоски.

Вот только и молчать, сидя друг к другу носом уже изрядно надоело.

— Ты как? — все же выдавила из себя Алиса. Слова давались тяжело, будто она уже давно не раскрывала рот.

Даже голос звучал незнакомо и неуверенно. А ведь когда медики только приехали, это ей пришлось рассказывать о том, что и как произошло, пересказывая такие подробности чужого здоровья, которых она и о себе не вспомнит, вроде наличия хронических заболеваний или случаев травм, проблем с давлением и прочими, бесконечными системами организма. И ведь она все это знала, как будто не зря каждую неделю вламывалась в чужую квартиру с ревизией.

Жаль, что сейчас этот опыт не имел особого смысла, как и большая часть навыков девушки. Разве что умение заткнуть и построить отряд в две дюжины человек мог быть полезен, так как мягкое обращение осталось незамечено. Погруженная в себя, Юля снова качнулась чуть вперед и пристально вгляделась в сложенные на коленях руки. В этом крепком замке напряженных пальцев она силилась разглядеть что-то или же напротив, пыталась не замечать ничего вокруг.

— Кхм, — хмыкнула Триша и немного расплавила плечи. Шуметь в больнице было дурной затеей, потому она и пошла от противного. Максимально опуская связки, она тихо и вкрадчиво позвала девушку по имени.

— А? — в глаза красноволосой красавицы вернулся блеск разумности. Она едва не подскочила на месте, тут же впиваясь взглядом в Тришу. От столь затравленного поведения становилось не по себе даже мейн-танку. Она в принципе не часто позволяла себе инициативу в общении с посторонними, а тут еще и девчонка, похожая на красноперого цыпленка.

— Как ты, Юль? — повторила свой вопрос, возвращая голосу привычное спокойное звучание.

— А, нормально, — уклончиво отозвалась девушка и поспешила отвести глаза.

— Волнуешься, — констатировала Алиса. — За него?

— Конечно же за него! — воскликнула спасенная, словно бы очевидный вопрос мог ее оскорбить. — Как тут не волноваться, если это я виновата. Сколько раз меня предупреждали, не ходить ни с телефоном, ни с наушниками.

— Ну, поздновато дошло, — отозвалась Триша.

После этих слов возникло неловкое молчание, ведь по всем законам жанра ей стоило возразить чужому самобичеванию, выказать поддержку. Да только в планы разборки с чужой совестью не входили, иным был замысел единственной трехрогой демоницы. Пауза затягивалась, и приходилось вновь брать инициативу.

— Если ты так нервничаешь из-за того, что этот псих переломал себе тушу, можешь расслабиться. Такую глупость он вряд ли мог допустить, слишком расчетливый, — сказала Алиса и почти поверила собственным словам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Почему псих? — Юлия нашла, за что зацепиться и немного даже выпрямилась. — Потому что кинулся?

— Если бы, — хмыкнула Тришаула. — Он постоянно выкидывает какие-то глупости, объясняя их самыми бредовыми мотивами. В некоторые моменты это звучит так надуманно, что мне кажется, что он меня троллит.