Столкновение миров - Стивен Кинг

Он чувствовал себя усталым… очень усталым.

— Вулф, — сказал он. — Вулф, перестань!

— Не могу, Джеки! — всхлипывал Вулф. Он все еще сжимал руками голову, как будто боясь, что она разорвется.

— Ты должен, Вулф. Мы должны выйти в коридор.

— Не могу, Джеки. — Всхлипывал Вулф. — Плохое место, плохие запахи…

Из коридора кто-то, Джек подумал, что это Гек Баст, крикнул: «Все на исповедь!»

— Все на исповедь! — отозвался другой голос, и его подхватил целый хор. «Все на исповедь! Все на исповедь!» Казалось, что это хор футбольных болельщиков выкрикивает лозунг своей команды.

— Если мы хотим выбраться отсюда, сохранив свою шкуру, мы должны это сделать.

— Не могу, Джеки, не могу, плохо…

Через минуту дверь распахнется, и Баст или Сонни Сингер, а, может быть, оба, войдут… К ним не относится «исповедь», что бы это ни означало. Еще Джек подумал, что, пока к вновь прибывшим проявляются какие-то поблажки, необходимо использовать их настолько полно, насколько это возможно, чтобы разведать обстановку. Тогда их шансы на освобождение будут выше. Но с Вулфом сложно будет не нарваться на неприятности. «Прости, что я втянул тебя во все это, — подумал Джек. — Но дела обстоят так, как они обстоят. И если мы не сможем управлять ситуацией, она будет управлять нами. Так что если я буду жесток с тобой, то только для твоего же блага. Надеюсь».

— Вулф, — прошептал он. — Ты хочешь, чтобы Сингер опять ударил меня?

— Нет, Джек, нет…

— Тогда лучше пойдем со мной в коридор, — сказал Джек. — Ты должен помнить, что от твоего поведения зависит то, как Сингер и Баст будут обращаться со мной. Сингер ударил меня из-за твоих камешков…

— Кое-кто может дать ему сдачи, — ответил Вулф. Его голос был тихим и мягким, но глаза внезапно сузились, вспыхнув оранжевым светом. На мгновение Джек увидел, как между губами Вулфа сверкнули зубы.

— Даже не думай об этом, — сердито сказал Джек. — Это только все ухудшит.

Вулф опустил руки.

— Джек, я не знаю…

— Но ты попробуешь? — спросил Джек. Он тревожно взглянул на дверь.

— Я попытаюсь, — потерянно прошептал Вулф. В его глазах блеснули слезы.

Верхний коридор должен был быть освещен ярким послеполуденным светом, но это было не так. Как будто на окнах в концах коридора были закреплены какие-то фильтрующие устройства, так что можно было выглянуть наружу и увидеть настоящий солнечный свет, но внутрь этот свет не проникал. Казалось, он падал мертвым на узенькие подоконники высоких викторианских окон.

Перед двадцатью дверями, по десять с каждой стороны, стояло сорок мальчиков. Джек и Вулф появились намного позже всех, но их опоздание осталось незамеченным. Сингер, Баст и еще двое парней уже нашли себе жертву и не обратили на них внимания.

Их жертвой был узкогрудый парнишка в очках, лет пятнадцати. Он стоял, виновато опустив голову. Штаны были спущены до ботиков. Он был без трусов.

— Ты все еще не прекратил? — Спросил Сингер.

— Я…

— Заткнись! — выкрикнул парень из компании Сингера и Баста. Все четверо были одеты в голубые джинсы и белые свитера с длинными воротниками, в отличие от остальных, носивших костюмы из грубой ткани. Джек вскоре узнал, что выкрикнувшего звали Варвик. Четвертого, толстяка, звали Кейси.

— Когда мы захотим тебя послушать, мы тебя спросим! — заорал Варвик. — Ты все еще дрочишь, Мортон?

Мортон задрожал и не ответил.

— ОТВЕЧАЙ ЕМУ! — завопил Кейси. Это был плотный толстяк, который чем-то напоминал злого клоуна.

— Нет, — прошептал Мортон.

— ЧТО? ПОВТОРИ! — выкрикнул Сингер.

— Нет! — простонал Мортон.

— Если ты не будешь заниматься этим целую неделю, то получишь свои трусы обратно, — сказал Сингер тоном величайшего одолжения, которое он делает столь недостойному субъекту.

— А теперь надень штаны, скотина.

Мортон, шмыгая носом, наклонился и поднял штаны.

Мальчишки направились на исповедь и ужин.

Исповедь проходила в совершенно пустой большой комнате рядом со столовой. Сводящие с ума запахи жареных бобов и сосисок исходили из столовой, и Джек увидел, как ритмично раздуваются ноздри Вулфа. Впервые за весь день глаза Вулфа оставило выражение тоски, и он выглядел заинтересованным.

Джек опасался «исповеди» больше, чем хотел бы показать Вулфу. Лежа на верхней койке, закинув руку за голову, он увидел сегодня в дальнем верхнем углу комнаты что-то черное. Сперва он подумал, что это мертвый жук или хотя бы его крылышко, и что, если он подберется поближе, то увидит паутину, в которой этот бедолага запутался. Это действительно был жучок, но не природного происхождения. Это был маленький, старомодный микрофончик, прикрученный к стене шурупом. От него сквозь дыру в пластиковой облицовке уходил в стену шнур. Никаких специальных усилий, чтобы замаскировать его, не предпринималось. Просто часть местного сервиса. Длинное Ухо Солнечного Гарднера.

После этого жучка, после отвратительной сцены с Морганом в коридоре, он ожидал, что исповедь будет зловещей и пугающей. Кто-то, возможно, сам Солнечный Гарднер, а скорее всего Сонни Сингер или Гек Баст, будут заставлять его признаться, что на дороге пользовался наркотиками, что среди ночи взламывал дома, что грабил на дорогах, что отдавался на панели и занимался онанизмом после целого дня пути. Если он будет от всего отказываться, то они все равно выбьют из него эти признания. Они попытаются сломать его. Джек подумал, что он сможет выдержать, но не был уверен в Вулфе.

Но больше его всего поражало, что все мальчики Солнечного Дома с радостью шли на исповедь.

Внутренняя гвардия, парни в белых свитерах, сели в первых рядах. Джек огляделся и увидел, что все остальные с нетерпением смотрят на входную дверь. Он подумал, что все ожидают ужина, потому что пахло действительно здорово. Особенно после целых недель, в течение которых тебе приходится есть только гамбургеры вприкуску с желанием съесть что-нибудь еще. Затем в дверь вошел Солнечный Гарднер, и Джек увидел, что выражение ожидания сменилось выражением восторга. Да, видимо, они ожидали не ужина. Мортон, который всего пятнадцать минут назад стоял в коридоре со спущенными штанами, был почти в экстазе.

Мальчики вскочили на ноги. Вулф сидел с раздувающимися ноздрями, растерянный и испуганный, пока Джек не поднял его.

— Делай то же, что и они, — прошептал он.

— Садитесь, мальчики, — улыбаясь произнес Гарднер. — Садитесь, прошу вас.

Все сели. На Преподобном Гарднере были выцветшие синие джинсы и шелковая рубаха навыпуск с открытым воротом. Он, улыбаясь, оглядел собравшихся. В большинстве своем мальчики глядели на него с обожанием. Джек увидел, как один мальчик с волнистыми каштановыми волосами, спадающими до подбородка, с руками, тонкими и белыми, как будто фарфоровыми, отвернулся в сторону и прикрыл рукой рот, чтобы прикрыть усмешку. Джек приободрился. По крайней мере, не все головы забиты тем, что здесь происходит… но многие действительно задурманены. Очень многие смотрели на Солнечного Гарднера с обожанием.