Невесты песчаных прерий - Мэгги Осборн

— Когда же мы вернемся назад? Я продрогла до костей!

— Собирайтесь, леди! — распорядился Коуди. — Как только мужчины наведут тут порядок, мы отправимся в путь. Нам предстоит проехать несколько миль до ужина. — Он пристально посмотрел на Перрин.

И в его глазах она прочла то, что он скажет ей позже.

Озаренная счастьем, не чуя под собой ног, Перрин направилась в лагерь.

Коуди положил последний камень на могилу Куинтона. Потом выпрямился и вытер с рук грязь и снег.

— Странно, не так ли? — пробормотал он, обращаясь к Уэббу. — Этот человек несколько лет был у меня бельмом в глазу, и возможно, для него я был тем же… и вдруг… двадцать минут перестрелки — и все кончено. — Коуди помолчал. — Мне кажется, что не я его пристрелил. Полагаю, его убила Сара Дженнингс.

— Что ты собираешься делать с этой парочкой? — Уэбб кивнул в сторону пещеры, где Гек все еще держал на мушке двух раненых бандитов.

— Свяжите их. Мы отвезем их в Кламат-Фоллс, и пускай там с ними разбираются по закону.

По дороге в лагерь Уэбб неожиданно сказал:

— Не важно в конце концов, кто убил Джейка Куинтона.

— Мне бы хотелось сделать это самому, — сквозь зубы проворчал Коуди. — Куинтон похитил мою женщину.

Уэбб ухмыльнулся; Коуди бросил на него негодующий взгляд. И тотчас же оба рассмеялись, и их смех эхом прокатился по лесу.

— Ты прав, — сказал Коуди, оборвав смех. — Ты это желал услышать? По крайней мере я чертовски хотел бы, чтобы ты оказался прав. Тебе придется иметь дело с одним ужасно занудным сукиным сыном, если она не простит меня и не согласится выйти за меня замуж.

Однако он вспомнил блеск в ее огромных светло-карих глазах, когда она смотрела на него, и уверенность подняла флаг на его корабле.

Женщины толпились вокруг фургона Перрин, вспоминая о перестрелке и о своей победе и расспрашивая Перрин о том, что происходило после того, когда бандиты Куинтона захватили ее в плен. Снегопад кончился, и солнышко неуверенно проглянуло сквозь тучи. Сара велела всем расходиться и готовиться к продолжению путешествия.

Перрин поставила греться воду, чтобы смыть с волос кровь. В ожидании задумалась, вспоминая весь путь от Чейзити, все, что с ней за это время случилось. В пути все они постепенно сдружились. Старая вражда забывалась, и завязывались связи — на всю жизнь. А кое-кого они недосчитались.

Незаметно подошла Хильда, коснулась ее руки, обняла.

— Я так рада, что ты вернулась и почти не пострадала, — сказала она, притронувшись к синяку на виске Перрин. — Ты хорошая женщина, Перрин Уэйверли. Мне стыдно, что я поддалась общему настроению. — Румянец залил ее щеки. — Впредь я больше никому не позволю решать что-то за меня. Если ты простишь меня, мы с тобой будем соседями и друзьями до конца жизни. — Хильда улыбнулась. — Я буду учить ваших детей в своей школе.

Во влажных глазах Перрин плясало пламя костра.

— Я расскажу детям, как им повезло, что именно ты стала их учительницей.

— А сейчас, — Хильда бросила на нее виноватый взгляд, — этот проклятый понос… хорошо еще, что мы не в пустыне, тут полно кустов. — С жалкой улыбкой она бросилась в лес.

— У нас в фургоне, кажется, есть настойка опия. Я поищу ее! — крикнула вдогонку Перрин.

Житейская мудрость подсказывала ей, что настойкой опия можно лечить дизентерию. Подойдя к задку фургона, Перрин откинула полог и уже собиралась влезть вовнутрь.

Темная фигура выпрыгнула из фургона и сбила Перрин с ног. Она упала на землю, но тут же вскочила и успела вовремя перехватить руку Уны Норрис. В руке Уна держала разделочный нож.

Но Перрин была слишком слаба после всего пережитого, а Уна обладала недюжинной силой сумасшедшей. И явно одерживала верх.

Первой к Коуди прибежала Сара, за ней по пятам следовала Хильда.

— По очереди, — приказал Коуди. — Говорите по очереди, я ничего не понимаю, когда вы трещите все вместе.

— Тия увидела, что Копченый Джо связан и лежит за ее фургоном, — выпалила Сара, задыхаясь.

— Копченого ударили ножом. Он потерял так много крови, что мы сперва подумали, он мертв. Но он все же жив…

— А Уна сбежала! — вскрикнула Хильда, заламывая руки.

— Мы нашли Уну у фургона Перрин. — Сара схватила Коуди за рукав. — Она повалила Перрин на землю и держит нож у ее горла. О Господи! Уна говорит… Она хочет, чтобы ты посмотрел, как она перережет ей горло… чтобы ты знал, что она тебя любит.

Он больше не стал медлить — вместе с Уэббом устремился через лесок. Когда они добежали до фургона Перрин, Коуди застыл на месте как вкопанный. Одного взгляда на бледные лица женщин было достаточно, чтобы понять ситуацию.

Уна сидела, прислонившись спиной к стволу дерева, одной рукой удерживая Перрин перед собой, другой она прижимала разделочный нож к ее горлу. Коуди как завороженный смотрел на лезвие и крошечную красную капельку, набухающую на кончике ножа. На мгновение в ней отразился луч солнца, затем она скатилась за воротник Перрин. Перрин устремила на него полный ужаса взгляд, не пытаясь издать ни звука.

— Наконец-то я поняла, — сказала Уна. Она улыбнулась ему. — Ты сердишься, потому что я всего лишь ранила ее. Не убила, как ты хотел.

Подняв обе руки, Коуди сделал шаг вперед. Он заговорил спокойным, бесстрастным тоном:

— Ты ошибаешься, Уна. Я не хочу, чтобы ты причинила вред Перрин Уэйверли или кому-нибудь еще.

Уна кивнула в сторону свидетелей этой ужасной сцены; женщины не верили своим глазам. Слова Коуди вызвали появление еще одной красной капельки, набухающей на кончике ножа, и Перрин поморщилась от боли.

— Ты вынужден это говорить, потому что они нас слушают. Я понимаю. Но я знаю: ты хочешь, чтобы я ее наказала за то, что она встала между нами. Я тоже хочу ее наказать.

Коуди увидел, как напряглась жилка на тонкой руке Уны.

— Подожди! — Лоб его покрылся испариной. — Перрин уже проучили. Тебе не нужно наказывать ее. Теперь нам ничего не мешает, мне и тебе.

— Я предупреждаю тебя, — злобно бросила Уна. — Не подходи, пока все не будет кончено. Я не хочу, чтобы ты потом говорил, будто я не смогла убить ее. Или что тебе пришлось делать это вместо меня.

Взгляд Перрин заметался и остановился. Она смотрела на Коуди с полным доверием, смотрела на него взглядом, который подтверждал, что она любит его, взглядом, говорившим ему последнее прощай.

Он вытер пот со лба и сделал еще один шаг вперед:

— Уна, послушайся меня. Ты не должна делать этого.

— Ну уж нет, должна! — Уна была уверена, что Коуди просто сомневается в ее решимости. — Я уже делала такое. Я убила Эллин, потому что она предала тебя. Когда я узнала, что ребенок Эллин не может быть твоим, я поняла, что Бог подает мне знак и я должна убить шлюху, чтобы мы могли соединиться. — Уна кивнула, и еще одна красная капля появилась у лезвия. Перрин сжала зубы и закрыла глаза. — Это было так просто. Я держала подушку у Эллин на лице. Я наказала ее за разврат, потому что знала: ты этого хочешь. — Морщинка появилась на лбу Уны, она смотрела на него недоуменным и печальным взглядом. — Я рассержусь, если ты снова позволишь шлюхам отрывать тебя от меня. Надеюсь, мне не придется наказывать тебя за то, что в нашей жизни появилась еще одна шлюха. Это разобьет мое сердце.