Казначей общака - Евгений Сухов

– Не будем об этом, – глухо произнес Святой, отводя взгляд.

– Как скажешь, – пожал плечами Рафа. Голос его прозвучал негромко, в нем ощущалась нотка сочувствия. Он, как и всякий блатной, не был лишен сентиментальности. Мог утереть слезу, услышав рассказ о несчастной любви. – Кстати, вот тебе икона, в каюте у Якова нашли. Я-то в этом ничего не понимаю, но тебе, может быть, пригодится. Все-таки ты у нас лицо духовное. – Герасим бережно взял потемневшую от времени святыню, на которой едва просматривались лики. – Вещь-то дорогая?

– Очень, – серьезно отвечал Святой. – Она из того монастыря, где я постриг принимал. Костыль ее забрал… Вот она к Якову и перекочевала.

– А в деньгах-то сколько будет? – настаивал Рафа.

Герасим задумался:

– Не менее миллиона «зелеными».

– Вот как, не думал, – уважительно протянул Рафа. – Вроде бы ничего особенного, даже лиц-то не рассмотреть. Если бы знал, что за нее столько «капусты» можно сорвать, то ни за что бы не отдал, – не то пошутил, не то всерьез добавил Рафа. И уже по-деловому поинтересовался: – Что ты намерен делать? Вернешься в монастырь?

– Сначала верну икону на то место, где она должна быть. А потом… не знаю, – честно признался Святой.

Подъехала милиция. По-деловому, пугнув сиреной собравшихся, пыльный «уазик» подкатил к самому трапу. На мостике стоял капитан с убитым видом. Такое впечатление, что закололи его самого.

– Ладно, поехали отсюда, – негромко распорядился Рафа.

Парень, сидящий за рулем, немногословный, как статуя, лишь слегка качнул аккуратной головой и повернул ключ зажигания. «Мерседес» плавно покатил по набережной. Следом, не отставая, двигался джип с телохранителями.

– Ты знаешь, у меня к тебе есть предложение, – оторвал Рафа взгляд от подъемных кранов.

– Ты предлагаешь кого-нибудь замочить? – губы Святого ядовито скривились.

Рафа сделал вид, что не заметил ехидства.

– Мы тут с людьми перетерли. В общем, так, – более достойной кандидатуры подобрать трудно… а за это время ты себя неплохо зарекомендовал. Другой на твоем месте просто бы не выдержал, а ты молоток, – в голосе законного прозвучали уважительные интонации. – Я-то уж думал, что тебе пушку придется дать с последним патроном, а ты справился. В общем, братва решила предложить тебе быть казначеем. Как ты на это смотришь?

– Не ожидал, честно тебе говорю, – заволновался Святой.

– Признаюсь, и я не ожидал. Но ты, оказывается, у братвы на хорошем счету. Они тебе верят. Ну так какое твое слово? Что передать бродягам?

Словно огромная серая акула в сопровождении стайки мелких рыбешек-лоцманов, «Мерседес» устремился по проспекту.

– Скажи… что я возвращаюсь в монастырь. Пока ничего не могу с собой поделать, так складывается судьба, – не решился Святой открыть Рафе всю правду.

– Жаль, – искренне посетовал смотрящий, – ты был бы настоящим казначеем. Ты уж на меня не обижайся за прошлое. Мало ли что было между нами… Главное – дело. Так ведь?

– Так, – невольно согласился Святой.

– А я ведь еще вчера вечером о тебе думал, – хитро сощурился Рафа.

– Понимаю, о чем. Наверное, думал о том, где было бы лучше меня ухайдакать. Видел я твоего киллера, на «Фольксвагене» уезжал.

– Так вот, эта пуля могла достаться тебе.

У перекрестка Герасим попросил остановиться.

– Что так? – удивился Рафа. – Только задушевный разговор пошел. Сейчас зарулим куда-нибудь в кабак, снимем телок поаппетитнее да продолжим нашу беседу где-нибудь в сауне.

– Как-нибудь в следующий раз, – пообещал Герасим, распахивая дверь. – У меня тут одно дельце есть, мне хотелось бы его закончить.

– Ну если так, – разочарованно протянул Рафа. – Все меня бросают. А бедному татарину, стало быть, одному баб утешать. Да у меня на всех здоровья не хватит!

– Ладно, так и быть, – улыбнулся Святой, – придется помочь тебе, чтобы ты не надорвался. Я подъеду к тебе часа через два. Где ты будешь?

Рафа заметно повеселел:

– Вот это другой разговор. Я к таганским поеду. Кое-какие общие дела появились. Как говорится, заодно и помоюсь. Так что жду.

Святой захлопнул дверцу и проводил взглядом отъезжающую машину.

Неожиданно зазвонил телефон.

– Герасим? – заговорила трубка голосом Пантелея.

– Слушаю тебя, ты чего хотел?

– Ты молодец, только что о тебе говорили. Не удивляйся, работа у меня такая – знать все первым. Что я звоню-то, старый я стал, мне со своими делами уже не справиться. Замену я ищу… так что готовься в наследники… Ты чего молчишь-то, ответил бы чего-нибудь.

– Мне не справиться.

– Справишься… Если что, я у тебя вроде консультанта буду.

– Но ты один не решаешь такие дела.

– Верно, не решаю, – охотно прохрипел старческим фальцетом Пантелей, – а только я со многими уже переговорил, и все на твоей стороне. Формально все оформим как следует…

– Я подумаю.

– Много думать не дадим, – сердито забубнил Пантелей. – Двадцать четыре часа на размышления. Решайся!

В трубке послышались короткие гудки.

С минуту Святой стоял посреди тротуара, и прохожие недоуменно обходили его. Затем отошел в сторону и набрал номер.

– Да, – услышал он строгий голос усатого.

– За мной должок. Я обещал выяснить, кто будет следующим казначеем.

– Так, слушаю, – голос слегка напрягся.

– Так вот, казначеем буду я… Теперь мы в расчете. – И Святой отключил телефон.

Он посмотрел на часы. Всего лишь четыре часа, а столько событий произошло. Он вдруг почувствовал потребность просто так пройтись по улицам. Возможно, уже завтра он не сможет позволить себе подобной роскоши. И он неторопливо затопал вдоль проспекта, заглядываясь на каждые стройные ножки. Сегодняшний день нужно обязательно завершить в бане и непременно в окружении милых незакомплексованных дам.

И чтобы никаких обязательств!