Стая - Алексей Ядрышников

       - Еще чего скажешь? - возмутилась, уже окончательно отошедшая от своих сокровенных мыслей Людмила. - Хоть пистолет, какой иметь, и на том можно было бы спасибо сказать. Не доехали до Города, вот и получайте. Черт вас всех дернул соваться прямо к пришельцам в логово. Не имели бы проблем таких, как сейчас.

       Тем не менее, ночь уже вступала в свои законные права, и полномасштабное нападение, неизменно ожидаемое всеми, началось, порождая на свет мерзких вездесущих созданий, таких как грызуны, которых, раз за разом, атака за атакой становилось все больше и многочисленней. Порою, они даже прорывали оцепление солдат, попадая одиночками или небольшими группами прямо к центру периметра, совершенно ослепленные и обезумевшие от яркого света огромного костра. Очумевшие и дезориентированные, они тут же безжалостно уничтожались Антоном при помощи острого меча или простейшего кинжала, что для него уже не составляло какого-то сверхъестественного труда. Только их гнусные головы летели прочь, отсекаемые от не менее безобразных и уродливых тел этих тварей так, что Людмиле приходилось буквально подскакивать вверх, дабы такие прыгающие части не угодили ей прямо в ноги. Стрелы, выпускаемые из арбалетов, со свистом рассекая воздух, отражались в ночной тишине тупыми хлесткими ударами в завершающем своем движении, вонзаясь грызунам то в тело, то в голову, лишая вышеупомянутых созданий возможности передвигаться.

       Василий Николаевич также не терял времени даром и, забравшись непосредственно в свой танк, пытался поразить оных несколькими ударами из пушки, что получалось на удивление довольно эффективно и впечатляюще, особенно если заряд направлялся непосредственно в их нападающую стаю. Взрывы ужасной силы сотрясали землю, оказавшись очень действенными против паразитов данного вида, по крайней мере, в целях даже примитивного устрашения всей такой грязной собратии. Несмотря на предупреждения, высказанные Василием касательно бесполезности представленного вида вооружения, выстрелы порой попадали прямиком в многочисленную группу нападавших, разносив тех буквально в клочья, что естественно вызвало необычайный всплеск неподдельных радостных эмоций окружающих.

       Запах крови сразу заполонил все данное побоище своим незримым влиянием и, несомненно, победа вскорости не замедлила перейти на сторону людей, вызванная скорее не истинным храбрым самопожертвованием, а грамотно проведенной тактикой хорошо построенной защиты. Грызунам срочно пришлось ретироваться с поля боя, отступая на уже недосягаемое для стрел и пушечных выстрелов расстояние. Да и утро следующего дня являло враждующим сторонам свои должные виды, проглядывая сквозь темное небо ощутимыми яркими проблесками. Ночь виделась пережитой, и яростное нападение грызунов на сей раз, было отбито, однако радоваться еще оказалось рано.

       После пятнадцатиминутной передышки вдруг раздался жуткий грохот, как слышалось, всего окружающего воздуха сразу, по всей окрестности, и спереди, и сзади, справа, слева, и конечно сверху, мелькнув знакомым видом своего искрящегося металлического корпуса с отразившихся в нем полной мерой солнечных лучей. Производившая такой гром среди ясного неба, эта большая обоюдовыпуклая тарелка уже спустя пару минут плавно и уверенно плюхнулась прямо на то же самое место, где и стояла ранее до всего описанного выше безобразия, в период плодотворного знакомства ее обитателей с членами важнейшей в истории поселка экспедиции. Все замерли, застыв в несказанном замешательстве, как будто что-то необычайно отвратительное, мерзкое и пакостное, до степени высочайшего неприличия существо приземлилось прямо тут, перед их носом, оставляя в дураках и забирая триумфальные лавры себе. Только проповедник, крестясь и испуская бессмысленные ругательства, опустился в тихом сумасшествии на землю. Целуя крест, он будто сжимался, таким образом, весь до состояния в несколько раз превышающее собственные положенные размеры.

       - ...Вот оно завершение нашего земного существования, - бормотал он в порыве переполняющих его чувств. - Конец близок миру, что, так или иначе, соприкасается со злодеяниями человеческими...

       Первым опомнился Василий, возможно до глубины души впечатленный словами проповедника, судорожно попытавшись протиснуться обратно в транспортный люк, из которого совсем недавно вылез, радуясь долгожданной свободе и отдыху. Через мгновение это ему удалось сделать, и он уже рывками и с нескрываемыми воплями поворачивал башню танка по направлению к неизвестному объекту, попутно самостоятельно засовывая снаряд в дуло пушки и защелкивая за ним затвор.

       - Врешь, не возьмешь! - в яростном неистовстве ревел он, выставляя прицел колесиками наведения прямо по центру злополучной тарелки. - Сейчас от тебя одни осколочки останутся.

       Антон что-то старался прокричать ему вслед, наподобие того, что не стоит так взбалмошно и необдуманно действовать, и следует сначала попробовать договориться с пришельцами, а затем уже принимать решительные меры, но Василий ничего совершенно не слышал. Звук выстрела заглушил слова Антона, образовывая попутно вслед за собой лишь облачко белой дымки, заслоняя от острых пристальных взглядов сражающихся объект его такой яростной атаки.

Глава 12. Теплый прием.

       Наутро владельцы загадочного летательного аппарата, все, без промедления собрались в шлюзовой камере, дабы уже в очередной раз посетить ту самую единственную и разумную в близлежащих окрестностях планету. Хозяева корабля теперь определенно точно были крайне подготовленными к экспедиции, с некоторым знанием обстановки происходящих там дел, хитрым образом выуженных из голов всех присутствующих у них гостей. Предстоящая команда находилась в редкостно полном составе, разве что только за исключением одного Николая Петровича, которого пришлось, очень долго искать по всему кораблю и насильно вытаскивать из некоторого непрекращающегося психического транса с использованием даже восстановительных средств всемогущей медицины. Поначалу тот совершенно не осознавал, где именно находится, да и чем занимался в последнее время. Возможно, данным нехорошим побочным эффектом проявилось такое странное состояние из-за применения в отношении его личности прибора для считывания информации. К счастью память постепенно вернулась в правильное течение, разложив нужные сведения по своим ячейкам, рассортировав произошедшие события в том необходимо должном порядке, в каком они первоначально существовали. Восстановилась даже та запись, которая уж точно бы затерялась обычным предоставленным ею способом в этой кутерьме, всех закоулках и извилинах мозга после прошедшей обильно упоительной вечеринки, какую Николай и Илья провели вчера. Данную информацию абсолютно не следовало было реанимировать, чтобы основательно не покалечить и без того расшатанную нервную систему Николая Петровича. Но каким-то естественно правильным и в тоже время непонятным образом она обнаружилась у него в мозгу сама собой, пройдя сквозь все выставленные ей преграды, дабы донести ее обладателю нужное представление о надлежащем устройстве некоторых существующих вещей.