Романтическая история мистера Бриджертона - Джулия Куинн

– Если бы ты не опубликовала свою последнюю колонку, - проговорил он, - мы бы не оказались в нашем нынешнем положение, это так, но речь сейчас идет о другом, разве не так?

– Колин, - прошептала она, - Если ты скажешь всем, что я леди Уислдаун, и они прореагируют на это, так как я думаю, ты никогда не увидишь свои мемуары опубликованными.

Его сердце остановилось.

Потому что в этот момент, он, наконец, понял ее

Она говорила, что любит его, и доказывала это всеми возможными способами, которыми он научил ее. Но никогда еще ее любовь не была такой явной, откровенной и такой чистой.

Все это время, когда она просила его не делать объявления - все это было лишь ради него. Он с трудом сглотнул, от переизбытка чувств он не мог ни говорить, ни даже дышать.

Она подошла и ласково прикоснулась к его руке, ее глаза умоляли, щеки были мокрыми от слез.

– Я никогда не смогу простить себе этого, - прошептала она. - Я не хочу разрушить твои мечты.

– Они никогда бы не стали моими мечтами, если бы я ни встретил тебя, - прошептал он.

– Ты не хочешь опубликовать свои дневники? - спросила она, смущенно моргая. - Ты делал все это лишь ради меня?

– Нет, - ответил он, потому что она заслуживала честность с его стороны, - Я действительно хочу их издать. Это - моя мечта. Но эту мечту дала мне ты.

– Но это не значит, что так же просто я могу отнять ее у тебя.

– Ты и не отнимаешь ее у меня.

– Да, я -

– Нет, - убежденно произнес он, - Ты не отнимаешь мою мечту. А издание моих мемуаров… ну, это не так уж и важно. Моя самая настоящая мечта - это провести всю свою жизнь с тобой.

– Ты в любом случае останешься со мной, - мягко проговорила она.

– Я знаю, - улыбнулся он, немного самоуверенной улыбкой. - Так, что же в итоге мы потеряем?

– Возможно даже больше, чем можем себе вообразить.

– А возможно меньше, - сказал он, - Не забывай - я Бриджертон. А сейчас, ты тоже Бриджертон. Мы обладаем приличным весом и властью в обществе.

Ее глаза широко раскрылись.

– Что ты имеешь в виду?

Он скромно пожал плечами.

– Энтони готов оказать тебе полную поддержку.

– Ты рассказал все Энтони? - задохнулась она.

– Я должен был рассказать все Энтони. Он глава семьи. И на свете есть очень мало людей, кто решиться пойти ему поперек дороги.

– О, - Пенелопа задумчиво пожевала свою нижнюю губу.

А затем, потому что должна была знать, спросила: - Что он сказал?

– Он был очень удивлен.

– Я ожидала большего.

– И даже доволен.

Ее лицо осветилось радостью.

– Правда?

– И весьма поражен. Он сказал, что восхищается женщиной, сумевшей больше десяти лет скрывать такую тайну. Так же он сказал, что ждет, не дождется, когда сможет раскрыть эту тайну Кейт.

Она кивнула.

– Я думаю, ты теперь просто должен сделать объявление. Тайны уже нет.

– Энтони сохранит эту тайну, если я попрошу его, - заверил ее Колин. - Но это не имеет никакого отношения к тому, почему я хочу открыть твою тайну всему миру.

Она посмотрела на него с надеждой и немного осторожно.

– Правда, в том, - проговорил Колин, беря ее за руки, и привлекая к себе поближе, - что я горжусь тобой.

Она чувствовала, как радостно улыбается ему, хотя несколькими минутами ранее, даже не могла себе представить, когда она теперь снова сможет улыбнуться.

Он наклонился к ней, и нежно поцеловал ее в нос.

– Я хочу, чтобы все знали, что я горжусь тобой. К тому времени, когда я закончу говорить, никто в Лондоне не будет сомневаться в том, что ты самая умная и прекрасная женщина на свете.

– Они могут возненавидеть меня, - сказала она.

– Они могут, - согласился он, - Но это уже будут их проблемы, а не наши.

– Ох, Колин, - вздохнула она, - Я так люблю тебя. Это так прекрасно.

Он улыбнулся. - Я знаю.

– Нет, я, действительно, тебя очень сильно люблю. Я думала прежде, что люблю тебя, вообще-то так и было, но это просто ничто по сравнению с тем, что я чувствую к тебе сейчас.

– Очень хорошо, - произнес он, в его глазах заплясали изумрудные искорки, - Это мне нравится. А теперь, пошли со мной.

– Куда?

– Сюда, - проговорил он, и толкнул дверь.

К изумлению Пенелопы, они оказались на небольшом балкончике, который возвышался на всем танцевальном зале.

– О, Мой Бог, - сглотнула она, пытаясь вырвать у него свою руку, и шмыгнуть обратно в комнату.

Никто их еще не заметил, они все еще могли скрыться.

– Тс-с, - пробормотал он, - Смелей, моя сладкая.

– Может, ты просто сделаешь объявление на бумаге, - быстро прошептала она, - Или может, лучше скажешь кому-нибудь, а слухи сами распространятся, а?

– Нет ничего лучше такого широкого жеста, как сделать объявление перед всем залом.

Пенелопа судорожно сглотнула. Жест, похоже, собирался стать чересчур широким.

– Я не выношу находиться в центре внимания, - пробормотала она, стараясь дышать спокойно.

Он ободряюще пожал ее руку.

– Не волнуйся, я буду в центре внимания.

Он поискал в толпе, и встретился глазами со своим шурином, герцогом Гастингским. По кивку Колина, Саймон начал пробираться сквозь толпу к возвышению, на котором находился оркестр.

– Саймон знает? - задыхаясь, прошептала Пенелопа.

– Я все рассказал ему, когда приехал, - рассеяно пробормотал Колин, - Как ты думаешь, откуда я узнал, как попасть в комнату рядом с балконом.

И затем случилась необычная вещь. Словно из неоткуда, явилась целая армия слуг, и стала снабжать всех бокалами с шампанским.

– Вот наше шампанское, - одобрительно сказал Колин, беря бокалы с небольшого столика. - Как я и просил.

Пенелопа молча взяла у него свой бокал, все еще не способная постигнуть то действо, которое разворачивалось вокруг нее.

– Представь себе, что это небольшая уютная комнатка, - прошептал Колин конспиративным шепотом для того, чтобы успокоить ее. - Это лучшее, что я мог сделать, учитывая обстоятельства.

Но Пенелопа лишь в ужасе сжимала руку Колина, беспомощно наблюдая, как Саймон заставляет оркестр умолкнуть и привлекает всеобщее внимание к своему брату и сестре, стоявших на балконе.

Брату и сестре, с удивлением подумала Пенелопа. Бриджертоны всегда выполняли свои обязательства перед семьей. Она никогда не думала, что герцог когда-нибудь назовет ее сестрой.

– Леди и Джентльмены, - заговорил Колин, его сильный и уверенный голос, был хорошо слышен по всему залу, - Я хотел бы предложить тост в честь женщины, самой замечательной во всем мире.

Низкий ропот голосов прокатился по комнате, Пенелопа стояла неподвижно, наблюдая за тем, как все наблюдают за ней.

– Я новобрачный, - продолжал Колин, очаровывая завсегдатаев вечеринок своей обаятельной улыбкой, - И поэтому вы все нужны мне, чтобы помочь мне, томящемуся от любви, выразить то, что у меня на сердце.