Бесподобным даши надо подумать (СИ) - "Apelsin"

— Цвет цин безусловно тебе к лицу, но в нынешней ситуации он не подойдет. Мы больше не безразличны к мирской суете, мы ее часть. Черный цвет — цвет благородства. Серый сделает его менее насыщенным, точно туман в ночи. А вышивка в виде цветов на воде кораллового цвета похожа на вспышки пламени, но в тоже время щадящего, как путь сквозь тьму и туман.

— Не слишком ли они темные? — осторожно спросил магистр Юнь.

— Те, кто видит в тебе только тьму, даже в одежде цвета цин увидят только мрак. Прочие же заметят, как оттенилась твоя лучезарная улыбка, которая не померкла с бедами.

Юнь Гун Чжэнь усмехнулся, качнув головой.

— Так этот наряд тебе не нравится? — глядя на Гуй Сина, он стал неспешно все снимать. Жаль, он знал о стойкости этого даши, а значит, даже налюбовавшись зрелищем, тот все равно ничего не сделает.

— Они уже недостойны тебя, — опустив взгляд с лица Юнь Гун Чжэня, ответил Гуй Син, — я хочу, чтобы все видели, как ты невероятен.

Юнь Гун Чжэнь тихо засмеялся.

— Скажи мне это кто-то другой, я бы стал ругаться. Но мне нравится, когда это говоришь ты.

Гуй Син улыбнулся и помог завязать пояс, повесив на него так же талисман с изящной кисточкой в виде цветка. Он выглядел таинственно и загадочно, и при этом совершенно не женственно. Затем Гуй Син принялся за волосы. Он хорошо помнил любимую прическу магистра, как бы это было ни парадоксально, ведь он видел ее всего несколько раз в детстве. Она лишь на первый взгляд выглядела как простой длинный хвост прихваченный заколками, но на самом деле магистр заплетал три косы, чтобы непослушные короткие пряди не выбивались из него, оставляя лишь несколько в виде челки у лица. Гуй Син так же помнил, что магистр предпочитал простые степенные украшения, чтобы они не слишком выделялись.

Наконец преображение было окончено. Юнь Гун Чжэнь неспешно повернулся к Гуй Сину и увидел в его глазах, что восхищение мужчины разгорелось с новой силой. Он смотрел на него с теплом, гордостью, вдохновением, как будто перед ним стояло само божество.

— Неужели тебе так не нравились одежды цвета цин? — не удержался магистр, усмехнувшись.

— Дело не в них. Я просто… Счастлив видеть тебя таким. Ты будто стоишь на вершине мира, глядя на него, а тогда будто был ранен и сломлен.

Юнь Гун Чжэнь промолчал. На самом деле, Гуй Син даже не представлял, как точно описал чувства магистра. Сломленный любимым братом, он чувствовал себя уничтоженным, лежащим у ног в когда-то былом величии одежд магистра. Падшим. Но Гуй Син прав. Он был предан, но никогда не сломлен. Его стремления, идеи, цели, все это осталось с ним. Его ранили, отравили, но он все еще остался тем самым Юнь Гун Чжэнем, вести о котором разлетаются по всему миру. Гуй Син не только заметил это, но и придумал простой способ решения. Просто переодел его и заплел волосы. Такой простой жест, но Юнь Гун Чжэнь чувствовал, будто возродился подобно фениксу.

Гуй Син его возродил.

Юнь Гун Чжэнь сделал шаг навстречу любующемуся им молодому человеку, придержав его лицо за подбородок, и поцеловал. Гуй Син охотно ответил, обняв его за талию и немного поспешно притянув к себе. Только это выдавало, какое на самом деле усилие прикладывает Гуй Син, чтобы сдерживать себя в руках. Он весь полыхал, но с виду мягко светил, согревая. Только он сам мог управлять этим огнем, чтобы не обжечь окружающих. Поэтому он первым отстранился, оставив магистру напоследок припухшие от страстного поцелуя губы. Впрочем, Юнь Гун Чжэнь так же в долгу не остался.

— Нужно идти, — спешно сказал магистр, отстранившись окончательно и поправляя одежду.

Он еще никогда не чувствовал себя таким живым. Смущенный Гуй Син так же наскоро поправил свою одежду, и уверенно кивнул. Вместе они вернулись к уже закончившим сборам остальным. Ученики Юнь Гун Чжэня удивленно воззрились на своего учителя, и в глазах каждого из них появился блеск. Шань Мэй даже проронила слезу.

— Магистр Юнь! — заплакав, она крепко обняла своего любимого наставника, по которому так скучала.

Остальные тоже неожиданно к ней присоединились, а Гуй Син с мягкой улыбкой отошел к Хи Цуо.

— Ладно, — неспешно сказал красивый молодой человек, — я был неправ, не подпуская вас друг к другу.

Он взглянул на удивленного, но счастливого друга.

— Эта твоя глупая улыбка стоит каждой пролитой слезы отчаянья раньше.

Наконец он хмыкнул и снова отвернулся. Их новый путь начинался. Дворец императора, какие тайны он хранил и что их ждет теперь?

Конец 2 тома.

Том 3.

Глава 90. В императорском дворце все еще волнуется пруд

— Почему у меня ощущение, что история повторяется?! — воскликнул Чжэн Нуо, который был вынужден за всеми бежать, пока компания ехала на лошадях, а Юнь Гун Чжэнь расслабленно развалился в телеге с сеном.

— Кто просил тебя пугать собственную лошадь? — фыркнул Го Цзы, — вот и беги теперь до столицы, в ближайших городах мы тебе коня не найдем.

— Почему я не могу поехать в телеге с магистром? — насупился молодой человек.

— Вот еще, — усмехнулся магистр, — почему из-за твоей глупости я должен жертвовать своим комфортом? — он засмеялся и покрутил в руке обсидиановые четки.

— У вас целая телега, одно место можно было бы уступить, — проворчал ученик в ответ.

— Магистр Юнь охраняет провиант, поэтому места там больше нет, — сказал Гуй Син, который управлял телегой впереди.

— Пф, — фыркнул Чжэн Нуо, — просто ты никого, кроме магистра, с комфортом везти не собираешься.

— Ты имеешь что-то против этого? — поинтересовался Гуй Син, но Чжэн Нуо неожиданно не ответил, а просто побежал активнее.

Юнь Гун Чжэнь усмехнулся и подобрался поближе к Гуй Сину. Перевалившись через борта телеги, он во все глаза посмотрел на того.

— Я тебя люблю, — сказал он с мечтательной улыбкой.

— А я тебя, — кивнул Гуй Син, все же не позволяя себе отвлечься от дороги, но на его щеках появился робкий румянец.

— Фи, — прокомментировал это Хи Цуо, отвернувшись.

— Они такие милые, — душевно вздохнула Шань Мэй, лучезарно улыбаясь.

— Если так продолжится, меня вырвет, — скривился Чжэн Нуо.

Магистр Юнь в тот же момент взглянул на него, и ученик захотел забрать слова обратно.

— Отжимания или приседания? — обреченно спросил он.

— Пересказ главы третьей о призраках, — усмехнулся мстительно магистр Юнь.

Чжэн Нуо обреченно закатил глаза и начал декларировать указанную главу вслух, начиная с начала каждый раз, когда называл факты не верно. И пусть в его голове эти данные сохранялись лишь как стихотворение, вызубренное до запятой, но без понимания, это все еще могло быть полезным тем, кто мог его спросить и сделать выводы на основе услышанного.

Юнь Гун Чжэнь кратко изложил Гуй Сину, Хи Цуо и Дайрэну случай прошлых лет, когда они спасали Императора от проклятья. Ну, или от Чжэн Нуо. Дайрэну, кстати, пришлось свой привычный облик все же поменять на более привычный людям, хотя бы одеждой, а верного скакуна променять на обычную лошадь. Но он недолго был этим недоволен, быстро рассудив, что так может быть ближе к Шань Мэй, чья лошадь его шума теперь не пугалась.

Хи Цуо тем временем подогнал лошадь поближе к Гуй Сину.

— Не скучаешь? — спросил он друга.

— Устал? Присаживайся, — сразу догадался тот, притормаживая лошадей и отсаживаясь в сторону.

— Чжэн Нуо, бери лошадь, — сказал Хи Цуо, пересаживаясь.

— Так что, можно было?! — раздраженно высказался ученик, вызвав смех у остальных.

Что-то в мире менялось, но точно не Чжэн Нуо. Когда все расселись и поехали дальше, Юнь Гун Чжэнь достал из пространственного кольца тетрадь, в которой начал делать заметки.

— Ты выглядишь уставшим, — заметил Гуй Син, взглянув на Хи Цуо, — плохо спал?

— Плохо спал Го Цзы, которому не повезло разделить со мной комнату, — пожал плечами тот и отбросил свои прекрасные волосы назад, — а я просто утомился.