Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

– Желтые двинут на соединение со своими основными силами, – высказал мнениеМытарь, отпив чая.

Мы сидели во дворце наместника, который уже освободили прежние хозяева и скромненько, по‑походному пировали. Несколько сортов чая, с десяток блюд, большая часть которых представляла собой вариации на тему риса с овощами. Мясо тоже было, но доминировала все же рыба – в здешней области жили за счет реки, а не охоты или скотоводства. А еще на столах не было ни капли вина или не дай бог самогона, который у местных шел за водку. Дел еще предстояло множество, а какие дела на пьяную голову?

На импровизированный пир в главный зал дворца были приглашены все командиры моей армии, должность которых предполагала управление тысячей и выше. Набралось их довольно много, что неудивительно для армии в почти тридцать тысяч. А ведь были еще руководители служб, которые формально не имели под своей рукой людей, но по должности и званию соответствовали тысячникам. В общем, человек пятьдесят собралось.

Сперва подняли чаши за победу. Потом мы с Мытарем вручал награды отличившимся командирам – повышенное денежное содержание или дорогое оружие. После чего перешли к обсуждению сражения и дальнейших наших планов.

Я не собирал это как совет. Думал, просто небольшой мозговой штурм в приятной обстановке и на сытый желудок. Хотелось понять, чего хотят мои воины, не все же время капитанов слушать. Но, как выяснилось, рассчитывал я на это зря. Строгая общественная иерархия не позволяла командирам говорить по‑настоящему откровенно. В основном они поддакивали и славили мой стратегический гений, но сами ничего не предлагали. Кроме ближнего круга, который давно привык к странностям обновленного Вэнь Тая. Не доросли тут еще до «демократии».

В общем, в итоге получился все же совет. С большим количеством зрителей и немногочисленными выступающими.

– Желтые двинут на соединение со своими основными силами, – сказал Мытарь.

– В этой местности они к дорогам выходить будут долго, – развил мысль Секретаря Ган Нин.

– Надо бы их подловить и разбить, – дополнил Лю Юй.

Я покивал. Не сказать, что прямо свежие мысли, но приятно сознавать, что мои капитаны по‑прежнему рвутся в бой.

– Чтобы их подловить, придется разделить войско, – заметил Юань Мао. Как интендант и специалист по логистике из всех моих капитанов он был самым осторожным в суждениях человеком. Да еще и Стражем, пусть всего пятого разряда.

– Даже если мы разделим войско на две части, каждая его половина будет превосходить засадников числом и уровнем снаряжения! – запальчиво выступил Пират. После удивительно легкого взятия города у него было шапкозакидательное настроение.

– Нельзя забывать, что Юн Вэйдун бродит где‑то по этим землям, пытаясь собрать свои войска в кулак, – напомнил Прапор. – Разделив армию в попытке поймать эти десять тысяч желтых, мы рискуем столкнуться с превосходящими силами противника. Я бы предложил Стратегу начать дополнительный набор новобранцев в армию. Теперь, когда владения Вэнь стали больше, у нас будет достаточно средств на содержание армии.

– Ну, это еще посчитать нужно! – вставил Мытарь. – Налогооблагаемая база, конечно, большая, но, во‑первых, мы еще не контролируем всю территорию уезда, а во‑вторых, время сбора податей лишь через два месяца.

Налоги тут собирали пять раз в год. Некоторые владетели и чаще, но я не желал становиться тем, кто выжимает все соки из трудового народа. А то вообще фигня получится – мы тут воюем за Китай, а те люди, ради которых, по логике, все это затеяно, мрут от голода.

Нет, я не питал иллюзий – в большинстве земель так и происходило, ханьская пастораль с поэзией, благородными господами и сытыми крестьянами, живущими под управлением мудрых князей, осталась где‑то в конфуцианском прошлом страны. Но у себя‑то я мог сделать все нормально, да?

– Сперва нужно разделаться с Юн Вэйдуном! – когда очередь высказываться снова дошла до Быка, он не стал раздумывать. – Мы должны выступить в направлении южных территорий уезда, которые все еще находятся под его контролем, и навязать ему бой. Отступать ему особенно некуда, так что мы должны давить на него до тех пор, пока он не упрется в земли уважаемого отца молодой госпожи Чэн.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Несмотря на то, что Юэлян уже дважды участвовала в сражениях в составе армии, для побратима, да и для прочих капитанов, она по‑прежнему оставалась «молодой госпожой», а не боевым товарищем. Между собой они могли нарушать все правила приличия китайского общества, зубоскалить друг над другом, перебивать выступавшего или подтрунивать над ним, но на Юльку это не распространялось. Невеста командующего, девушка, дочь знатного южного владетеля – что тут скажешь.

Я видел, что Юэлян это напрягало. Не демонстрируемое уважение к ее статусу и способностям – хотя ценили их всерьез, а то, что ее не принимают во внутренний круг. Она этого желала, но, конечно же, не могла сказать: «Ах, отбросьте вы все эти условности, господа гусары, зовите меня просто Юэ! И шампанского еще пару ящиков – для всех!»

Она, кстати, тоже присутствовала на пиру. Сидела рядом со мной, как и полагалось, но не в платье, а в стилизованном под мужскую одежду костюме. Броню только сняла.

Когда я повернул к ней голову, она выдала:

– Я считаю, что мы должны преследовать отряд засадников. Изнурить их внезапными атаками с разных флангов, заставить постоянно находиться в готовности к бою. У нас превосходство в коннице и стрелках, мы должны это использовать.

Амазонка, сидевшая через стол от невесты, улыбнулась и согласно закивала. Такая стратегия пришлась ей по душе.

Вот что забавно! Все мои капитаны, да и суженая тоже, мыслили в рамках, так сказать, собственной первостихии. Словно Путь определял образ мыслей. Огонь желал немедленной битвы, скачки вперед, чтобы ветер в лицо и волосы назад, Металл – защиты рубежей и усиления возможностей за счет рекрутинга, Земля – планомерного наступления и генерального сражения, а Воздух – молниеносных ударов на изнурение.

Я при этом никакого давления своей воздушной ци не чувствовал. Любой путь, ведущий к победе, был для меня хорошим. Поэтому большую часть времени я сидел молча, слушая соображения своих соратников.

– Чтобы изнурить засадников атаками, нужно, чтобы они сперва вышли на твердую почву. – Прапор покачал головой. – В топкой почве здешних мест наша конница не сможет реализовать свои возможности.

Прежде чем Юля ему ответила, он продолжил:

– И прошу, не забывайте, что оставленные здесь Юн Вэйдуном десять тысяч пехоты, теперь лишены путей снабжения. Такое количество людей нуждается в большом объеме продовольствия, а получить его они могут, только выйдя на территории, еще контролируемые Желтыми повязками.

– Что именно ты предлагаешь? – тут же вступил в спор с ним Пират. – Дождаться, пока солдаты врага издохнут от голода? Это твоя стратегия?

– Вовсе нет! – тоже немного завелся Юань Мао. – У них должно быть достаточно припасов, чтобы без труда выйти к южным землям уезда. В противном случае их специалист по снабжению зря получает жалование. Я лишь говорю, что засадное войско желтых не останется за протокой, а вынуждено будет двигаться на соединение с основными силами.

– Я так и сказал, – напомнил Мытарь.

– Тогда нам нужно выждать несколько дней, а когда получим подтверждение тому, что засадники движутся на соединение с основными силами, последуем за ними. – Амазонка сверкнула глазами. – Пехота позади, а конница, в частности конные стрелки, сядет на пятки их колонне. Заодно и выйдем на основное войско Юн Вэйдуна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это уже было похоже на нормальный план. И силы дробить не придется, и цели будут достигнуты. Лишь бы не нарваться на вдвое выросшую армию генерала желтых. А такой риск существовал.

– Стратег Вэнь Тай, прошу, позвольте высказаться! – услышал я вдруг голос.

Повернул голову и с удивлением увидел, что заговорил один из тысячников. Как же его зовут? Сиюнь Джан вроде бы? Молодой мужчина, простая одежда которого была выдержана в темно‑коричневых тонах. Пехота, неодаренный – тут же дополнил освоившийся в этом мире разум. Одежда тут несла куда больше информации, чем у меня дома.