Золотой гобелен - Рэд Инин

— В казематах Цитадели. Точнее не скажу: мне известно ненамного больше, чем тебе.

— Нас убьют? — я так легко спросил об этом, что сам удивился. Присутствие Хоге вселяло странное спокойствие.

— Вряд ли. Сам посуди, что мешало сделать это раньше и не утруждать себя тасканием трех человек через всю Цитадель.

— Расскажи мне об этом мире, — беспомощность и изоляция от друзей сыграли пагубную шутку: я с удовольствием болтал с существом в своей голове.

— Теперь ты меня понимаешь, — я услышал в его голосе сарказм, но он был какой-то не злой. — Даже не знаю, с чего начать. Ты ведь про Горм спрашиваешь, а я сам здесь был всего один раз. Я только наблюдаю за тем что происходит. Сначала мне казалось, что мой мир не совершенен. Эти дыры, оставленные чужой вселенной, неполадки со временем… Из-за того, что мы находимся слишком близко к его краю или по какой-то другой причине, время на Горме течет неравномерно. Некоторые области планеты словно застряли в одном времени, а в Лесу оно вообще меняется непредсказуемо. Можно провести в нем несколько минут и выйти, когда люди в Ксанфе даже имя твое забыли.

Мы немного помолчали, изучая потолок. Камеру освещал только узенький луч, пробивавшийся откуда-то сверху. Наверно, устройство темницы позволяло дневному свету попадать сюда. О том, что будет ночью, думать не хотелось.

— Но теперь я понял, — продолжил Хоге, — что в этом что-то есть. Ты знаешь, я же видел другие миры и другие звезды, когда был молодым. Вторжение не нарушило в них порядок вещей. Там все правильно и… скучно. От скуки обитатели тех миров очень агрессивны. Другое дело здесь. Всегда есть чем заняться и о чем поразмышлять.

Я уже мог пошевелить пальцами. В руках словно поселилась армия муравьев, и они теперь пытались проесть во мне дыру. Оставалось только терпеть и ждать, когда тело придет в норму.

— Как думаешь, портал разрушен? — спросил Хоге.

Я вспомнил, как по старинному мутноватому зеркалу расползлась паутина трещин. Следом за этой картиной, словно повторяя ее, что-то рассыпалось внутри меня. Лан, Гранни и Ириэль остались на той стороне.

Глава 12. ИСПОВЕДЬ НАБЛЮДАТЕЛЯ

Я дернулся, пытаясь сесть. Тело еще не слушалось.

— Надо что-то делать, — подначивал Хоге.

— Что ты предлагаешь? Я даже пошевелиться не могу, — отчаянно борясь с собственным телом просипел я, надрывая непослушные голосовые связки. — Лучше расскажи, как ты попал в мою голову?

— Век за веком я наблюдал, как течет жизнь на Горме. Его фантазии не было предела: он придумывал все новых и новых существ, а я давал им имена. Это было нашей любимой игрой.

Краем сознания я продолжал следить за так и не затянувшимися прорехами в пузыре вселенной, но больше на нас никто не покушался. Несколько раз мимо проплывали тусклые формы чужих миров и исчезали в пустоте.

Дэа и Орг тоже пытались создать у себя нечто подобное. Но то ли таланта не хватило, то ли не случалось больше таких потрясений, как те, когда Горм совершил свое маленькое чудо, но другой жизни кроме самих повелителей красного и золотого поясов на них не было.

Однажды я заметил, что серебряные искорки голубого пояса начали интересоваться краем вселенной. Некоторые даже выбирались за него и переселялись в проплывавшие мимо миры. Это происходило не часто, но похоже, они наладили что-то вроде исследовательских экспедиций, и самые отчаянные шныряли в прорехи с завидной регулярностью.

За то время, что я был занят наблюдениями, звезды нашего мира удалились на такое расстояние, что их свет уже не доходил до нас. Я еще помнил, что за горизонтом есть множество галактик, но добраться до них, не потеряв свою собственную, было невозможно, и я навсегда оставил эту затею.

До горизонта катила волны вечная ночь. Я устроился поуютнее в своем коконе размышлений. Из него было удобно наблюдать за Окоре Фэфэ. И тут меня посетила мысль, вернее чувство. Оно скребло мягкой лапкой по нервам, которых у меня отродясь не было. Тихий, слабый отголосок, потянувший что-то из далекого прошлого, из тех времен, когда Тари была молодой звездой, а мне было скучно. Стоило мне об этом подумать, и призрак той давней тоски уже не оставлял меня ни на мгновенье. Мне снова стало одиноко. Миллиарды живых существ Горма были заняты своими делами. Сам Горм, не останавливаясь, плел свою историю.

Даже Дэа с Оргом, устав от бесконечного выяснения отношений, придумали себе разумное занятие. Они изобрели множество игр, правила которых менялись в зависимости от времени суток, времени года, фазы оборота одного из низ вокруг голубого пояса или вокруг звезды, или просто от настроения. Иногда они запутывались в выдуманной ими игре, и тогда снова начинали ссориться. Огненная птица в порыве гнева пыталась испепелить ледяного великана, а тот метал в нее морозные дротики размером с небольшую комету. В такие дни жители Голубого пояса выходили из своих домов и завороженно наблюдали за странными явлениями, происходившими в небе.

Вот тогда царапающая краешек сознания мысль добралась до меня: мне было бесконечно, невыносимо скучно, — закончил Хоге свой рассказ.

Вот так-то. Оказывается, мои сны были воспоминаниями Хоге, и он уже давно пытался рассказать мне свою историю.

— Как думаешь, что будет с теми, кто остался в пещере? Мы можем связаться с Гормом? — спросил я.

Ответом была тишина. Голос исчез.

Стало совсем тоскливо. Я устал судорожно дергаться на полу и теперь лежал тихо, наблюдая за тем, как медленно гаснет луч света. И не заметил, как наступила полная темнота. Или это мои глаза закрылись, и я погрузился в сон?

Мне снилась долина, усыпанная пестрым ковром цветов. Я парил над ней, впитывая льющийся от земли цвет. Небо было темным: не было ни одной звезды. Земля внизу светилась собственным светом. Призрачным и нереальным был этот свет, льющийся ниоткуда.

Вдруг, начиная от горизонта, земля начала сворачиваться, как огромный пестрый ковер. Край