Путь к Истоку - Анастасия Штука

— Сиара часто говорит, не подумав.

— Странно, а вот я с ней полностью согласен. Думаю, у нас действительно родятся просто очаровательные малышки.

— Малышки? — Колдунья с удивленной улыбкой недоверчиво изогнула бровь, — разве все мужчины не мечтают о сыновьях? А в твоем случае — о наследниках?

Камлен некоторое время непонимающе смотрел на нее, затем усмехнулся. Когда он заговорил, в его глубоком голосе звучали насмешливые нотки.

— Я забыл о том, что в вашей стране трон наследуют сыновья, вернее, перворожденный наследник мужского пола. У нас закон о престолонаследии несколько отличается. На трон восходит тот, кто родился у правящей четы первым, в независимости от пола. Всего три поколения назад страной несколько столетий подряд правили женщины. И я заслуженно могу гордиться достижениями моих предков в их лице.

— Я не слишком хорошо знакома с историей Мораввы, поэтому не знала об этом, — пожала плечами колдунья, удивленная его словами.

— Две, а лучше три девочки, которые будут похожи на их маму…

Яснина открыла, а затем поспешно закрыла рот обратно. На его лице было такое серьезное выражение, что она никак не могла понять, шутит он или говорит серьезно.

— Это слишком много, не находишь? — Осторожно поинтересовалась она, стараясь скрыть свое волнение.

— В самый раз. И пару мальчишек, раз уж я по определению должен хотеть сыновей.

Глядя на ошеломленное лицо колдуньи, которая даже слегка побледнела после его слов, Камлен не выдержал и рассмеялся. Яснина смотрела на него широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Стараясь перебороть смех, он произнес.

— Мне не важно, сколько детей у нас будет. И тем более — кто родится. Главное, чтобы они были. Хотя, я неоднократно слышал слухи о том, что колдуньи могут каким-то образом воздействовать на процесс беременности, поэтому у них так часто рождаются девочки.

— Что за бред, — возмутилась Яснина, поморщившись от отвращения, — как, по-твоему, это должно выглядеть?

Князь пожал плечами, показывая, что никогда не задумывался над этим вопросом, а колдунья не выдержала.

— А ты не думаешь о том, что у нас, — она запнулась на этом слове, но заставила себя продолжить, преодолевая смущение, — могут родиться фейхары?

Камлен усмехнулся, словно ждал от нее этого вопроса.

— Думал, но я не вижу в этом ничего противоестественного. Ты — фейхара, поэтому все вполне закономерно.

— И тебя нисколько не тревожит, что твои дети, наследники престола, могут унаследовать темный дар?

— Продавать их я точно не стану, — он на мгновение закрыл глаза, только закончив фразу, осознав, что именно он сказал, — прости. Думаю, мы должны поставить в известность мою сестру, Лима и Рамира. Велислава, я полагаю, знает правду.

— Нет, — неохотно призналась Яснина.

— Лот так же производит на меня хорошее впечатление. К тому же, он глаз не сводит с моей сестры, а она, похоже, решила ответить взаимностью. Всем остальным достаточно просто знать то, что ты колдунья, и дети унаследовали твой дар. Что же до того, что он темный… Ты — темная чародейка, но мне в это крайне сложно поверить.

— Но это не означает, что мои дети выберут мой путь.

— Мы можем отвечать только за себя, Яснина, и ни за кого более. У нас с братом общие родители, его, так же, как и меня, воспитывал и наставлял Лим, но это не помешало ему стать тем, кем он стал. Я никогда не ограничивал его ни в чем, но ему оказалось мало того, что я ему давал. Все эти годы мы жили под крышей одного дворца, как дружная и сплоченная семья, и я даже заподозрить не мог, что Ховар завидует мне. Он казался довольным всем, что имеет, а внутри у него в это время кипела черная злоба. Он сам выбрал свой путь. Никто и ничто в этом мире не смогло бы ему помешать.

— Он обманул твои ожидания, поэтому ты и разочаровался в нем.

— Я обманул себя сам, слишком долго закрывая глаза на проступки Ховара. Все эти годы я относился к нему как к младшему брату, коим он и является, упуская из виду то, что он очень быстро повзрослел и увлекся забавами, которые не престали наследникам правящей династии.

— Ты просто не был в Литоре, — улыбка колдуньи получилась немного циничной. Мало кто при дворе короля, в том числе и сам монарх, мог похвастаться кристально чистой биографией. Большинство придворных, полагаясь на титулы и власть, а также богатство, которые лучше любых других средств защищали их от последствий, еще в ранней молодости пускались во все тяжкие, мало задумываясь о будущем. Она знала некоторых, для кого пагубные пристрастия к вину и экзотическим дурманящим средствам оказались плачевными. К ней несколько раз обращались за помощью родители именитых наследников, которые и сами не могли, впрочем, похвастаться безукоризненным поведением, с просьбами исцелить своих ненаглядных чад от каких-нибудь заболеваний или бесплодия.

— Я прекрасно осведомлен о том, насколько низко пало большинство именитых семей Талвинии, об их аморальном поведении ходят легенды далеко за пределами страны. Но мы живем не там, где все это считается издержкой знатности, и уже давно стало привычным, не вызывая ни у кого особого удивления. Еще на заре образования княжества был принят свод законов и устоев, которые наши предки сочли разумными. И мы все эти века чтили их, следуя тем правилам, которые помогли нашей стране не погрязнуть в собственных пороках. Меня воспитывали на их основах, и все эти годы я только убеждался все больше с каждым днем в их необходимости. У каждого человека есть свои слабости, поэтому все это учитывается и принимается во внимание. Но при моем дворе не принято отлавливать мага и запирать его в собственных покоях, опоив возбуждающим зельем, только потому, что он не ответил на чувства взаимностью.

— Постой, — колдунья недоверчиво прищурилась, вскидывая руку, — Лот рассказал тебе о том, как его, хм, внимания всеми доступными и запретными способами добивалась жена второго министра? Он никогда об этом не говорит.

— Скажем, у нас была содержательная и крайне увлекательная беседа о том, как различаются наши страны. Кстати, он также рассказал мне, кто его вытащил, — Камлен взял ее руку в свою, сплетая их пальцы. Его рука была теплой, а прохладное золото тяжелой печатки с огромным изумрудом на среднем пальце приятно холодил кожу. Он слегка наклонился, поднося ее руку к лицу, поочередно целуя каждый пальчик. — Мне всегда казалось, что это роль мужчин — спасать честь женщин.

— Видел бы ты эту картину, — тяжело вздохнула Яснина, без особого удовольствия вспоминая события того вечера. Благодаря врожденной внимательности ей удалось заметить, как вышеупомянутая особа щедро выплескивает содержимое хрустального флакончика в бокал с вином зазевавшегося мага. Лот всеми способами пытался избавиться от навязанного ему общества, не решаясь напрямую послать высокопоставленную даму всем известной дорожкой, ведущей через лес и поле. Поэтому он и отвлекался, потеряв бдительность. Колдунья видела, как они вместе покинули зал, в котором проходил пышный прием. Не то, чтобы она переживала за мага, ведь он был большим мальчиком и мог позаботиться о себе сам, но вот только цвет влитого в его напиток зелья напомнил ей один очень распространенный при дворе сильнодействующий опиат, от которого теряли голову даже самые выдержанные и хладнокровные люди. Поэтому она и подкупила служанку, послав ее отвлечь жену министра, а сама пробралась в комнату и попыталась привести в чувство утратившего ощущение реальности Лота, который вместо благодарности за спасение своей шкуры, и не только, полез к ней с объятиями и поцелуями. Сильный разряд, прошедший по телу, быстро привел его в себя, на раз прочистив затуманенные мозги. Вот только пока Яснина возилась с не слишком ясно соображающим мужчиной, разъяренная обманом покусительница на честь и достоинство бедного колдуна вернулась, поэтому им и пришлось выбираться из спальни, расположенной на втором этаже, через большое окно. — А в какой восторг пришел Глава Ордена, который в это время как раз вместе с другими магами собрались в саду. Стоят они под окнами, разговаривают, а тут сверху из одного окна дружно вылезаем мы с Лотом, с переругиваниями спускаясь вниз.