Человек без души - Игорь Борисенко

Еще один плотник с помощью десятка крестьян чинил или делал заново простенькую мебель, устанавливал двери и окна, менял провалившиеся половицы и восстанавливал лестницы.

Распределив работы, Дальвиг переоделся в богатые одежды из цветного шелка и атласа, с оторочкой из мехов. Лицо он покрыл волшебной краской, которую дала ему Хейла: несколько мазков покрыли лицо морщинами и оспинами, изменили цвет кожи и даже некоторые черты. Пара капель той же самой краски в глаза – и они стали зелеными, как у кошки. Кроме того, Дальвиг без всяких магических ухищрений состриг почти все волосы, росшие у него нетронутыми с незапамятных времен. Это принесло, пожалуй, самые разительные изменения. Глянув в зеркало, Эт Кобос не узнал сам себя и даже пощупал щеку, на которой красовалась маленькая ямочка. Покачав головой, он спустился во двор и отправился в город Крайл.

Там, не жалея денег, Дальвиг принялся нанимать новых солдат, закупать коней, доспехи и провизию, чтобы прокормить свою растущую армию. Лично для себя он приобрел серебряную посуду, подсвечники, мягкие пуховые матрасы и подушки, ковры. Для восстановления каменных стен был нанят мастер с пятью подмастерьями.

Вернувшись из поездки во главе большого каравана на следующий день, Дальвиг не застал Хака. Тот отправился на поиски родителей в деревню, откуда они были родом. Кругом кипела работа, но крестьяне тут же побросали ее и пришли к Дальвигу c жалобой. По их словам, вечером солдаты, напившись вина, принялись затаскивать в башню всех женщин, находившихся в замке. Мужчины, пытавшиеся вступиться, были избиты. Эт Кобос, выслушав эти жалобы, холодно ответил:

– Чем лучше вы будете работать, тем скорее уберетесь отсюда, оставив позади все неприятности.

Сказав это, он повернулся к побелевшим от негодования крестьянам спиной, вскочил на коня и отправился в Шатхайпал за новыми покупками и новыми наемниками.

Так прошли две недели после возвращения домой владельца Беорна. Замок был в значительной степени восстановлен, и злые, изможденные крестьяне отправились по домам. Неизвестно, встревожил ли факт возрождения Беорна кого-то из его прошлых врагов, но до Дальвига пока не доходили никакие слухи. Любуясь по уграм белеющими свежим деревом воротами, вычищенным рвом и ровными гаревыми дорожками, он нет-нет да посматривал на дорогу. Каждый раз он боялся, что посланные в леса засады разоблачены и перерезаны, а враг подкрадывается к стенам. Однако ни Симу, ни остальных не интересовали изменения, произошедшие с Беорном. Эт Кобос, конечно, пригрозил всем крестьянам, чтобы те держали рты на замке, уверяя их, что узнает, если кто-то проговорится, и покарает за это со всей строгостью. Послушались они, нет ли? Спокойные дни продолжали тянуться один за другим. На всякий случай Дальвиг наложил на замок охранное заклятие, которое не выдавало его истинного вида. Со стороны прохожему показалось бы, что он видит только черные неопрятные руины. На сотворение этих чар Дальвиг потратил целую ночь, пожертвовав очередной встречей с Хейлой. Заклинанию его научила она сама, прибыв в замок в первый раз. Целых полчаса в самую глухую полночь Эт Кобос читал длинные и сложные фразы заклинания, большую часть которых он пока не мог толком понять. Хейла не верила, что все получится, и порывалась сотворить волшебство вместо него, но Дальвиг упорно отказывался от помощи, даже запретил ей присутствовать во время колдовства.

Кроме искажения внешнего вида, заклинание давало замку защиту от всевозможных магических и не магических атак. Дальвиг заливал водой огонь, рождал и гасил молнии, дробил в ступке камни и ломал деревянные дощечки. Пот лил с него градом, воспаленный взгляд отказывался воспринимать окружающий мир. Ему казалось, что все тело светится от тех энергий, которые прошли через него из иных измерений и воплотились в невидимый щит, укрывавший замок со всех сторон. Дальвигу представлялось, как за стенами башни с ночного неба срываются клубы чернильной тьмы, бурлят и меняют цвет, рождая вдруг радужное сияние и далекий гром.

Стены, ворота, ров, окна и двери поглощали эту призрачную субстанцию, наливаясь таинственной, неощутимой для простого смертного силой.

Бальядер, который как всегда шлялся по двору допоздна, пьяный и злой оттого, что никто не желает слушать его философствований о смерти и предназначении человека, потом поведал Дальвигу, будто видел беззвучную грозу, бушевавшую над Беорном. Эт Кобос, потративший на заклятие все силы, слушал его в постели, рядом с горящим камином и с кубком густого, подогретого вина в руках. События прошлой ночи казались ему горячечным сном, потому он со вниманием выслушал рассказы старого пьяницы о красной молнии над воротами и багровом тумане, плывшем по двору. Бросив слабой рукой золотую монету, Дальвиг велел Бальядеру помалкивать об увиденном, чем изрядно удивил наемника. Тот-то ожидал, как всегда, неверия и насмешек… Теперь он вдруг стал носителем некоей тайны, известной только ему и могущественному хозяину.

Только к вечеру Дальвига оставила тошнота и он смог встать на дрожащие ноги, чтобы доползти до окна. Снаружи веяло холодом, от которого не спасал даже халат из толстой и нежной шерсти, купленный за десять золотых. Глядя слезящимися глазами на мрачное небо, забитое дождевыми тучами, Эт Кобос впервые задумался, каких же сил, какой цены требует от волшебников настоящая мощная магия? Слов нет, вчера он постарался на славу. Однако не стоит тешить себя напрасными надеждами – перед опытным волшебником это заклинание не выстоит долго. Плод неимоверных усилий, его гордость, его первый серьезный магический опыт падет прахом, если здесь появится Сима. Удрученный такой мыслью, Дальвиг в который раз задал себе вопрос: чего он пытается добиться, отстраивая замок и налаживая в нем жизнь? Долго это продолжаться не будет. Рано или поздно до Симы или до кого-то из его друзей дойдут слухи, и они решат проверить, как обстоят дела. Никакая маскировка не поможет, если за дело возьмется умелый колдун. Все станет на свои места, и Беорну придется плохо. Теперь за его стенами нет равного нападающим противника, каким был отец Дальвига. Сына они раздавят, как гнилой орех, не затратив особых усилий…

Так на что же он надеется, глупый мальчишка? Каким путем вообще можно прийти к мести, столь неподъемной для его слабого плеча? Только одно Дальвиг знал точно. Никогда, ни за что он не сможет забыть обиды и жить, наплевав на. врагов. Пока они топчут землю, ему нет покоя. Или они – или он, совместного существования не будет.

В нем теплилась надежда, что благодаря какому-нибудь счастливому стечению обстоятельств Сима или кто-то еще явится сюда неподготовленным, что Дальвиг сможет захватить врага врасплох и нанести удар до того, как тот станет сопротивляться в полную силу. Призрачная надежда, но тем не менее…