Мои двенадцать увольнений (СИ) - Комаров Артем А. "КАА"

— А Вы что здесь делаете?

— Домой лечу.

— Но Вас же там ждут.

— Денег переслал, без меня обойдется.

— Как так можно?

— Так и можно.

— Жестоко же.

— Николь Александровна, мы же договорились личную жизнь не обсуждать.

У меня был целый один день до выхода на работу, который я провела в переезде. Пока я бороздила просторы вселенной, моя мамулька нашла мне квартиру. Классную квартиру, недалеко от дома Лады, а значит, скоро мне будет кому рассказывать свои приключения и жаловаться на окружающих. Никогда еще в моей жизни не было столько желающих помочь мне освободить квартиру, почти весь этаж пытался вынести мои пожитки, а если бы я указала им точный адрес нового места обитания, то они бы их туда доставили.

Старая квартира в старом надежном доме. Тут ремонт косметический требуется, но мне было в ней комфортно и спокойно. Давняя подруга мамы уехала к сыну, и сдала мне квартиру за квартплату и уход за многочисленными цветами.

— Сплю на новом месте — приснись жених невесте.

Какая же белиберда мне снилась! А жениха так и не увидела.

На работе никаких потрясений за время моего отсутствия не случилось, да и главный землетряс был под моим контролем, ну или я под его.

С утра раздала сувениры, показала фотки и успела собрать все сплетни. А потом погрузилась в разбор служебной почты. Вот шеф, уже вчера успел всяких указаний надавать. Что ж ему не сидится на попе ровно?

Все вернулось в привычное русло, и только Кольцо Всевластья (каюсь, не устояла перед соблазном и купила парочку колечек) напоминало о сказке. Незаметно наступил февраль, а значит еще немного и весна. Но раньше весны будет набег Кравца в наши угодья. Мой любимый матершинник присылал мне каждый день сообщение с обратным отсчетом.

— Дни считаю до встречи с тобой.

— И я, Савелий Евгеньевич, и я.

Так обычно заканчивалось наше скайп общение на еженедельном совещании всех директоров.

Да это не комната отдыха, а подслушивательный пункт какой-то.

— Тут поговорим, а то разговор конфиденциальный, не для чужих ушей.

— Хорошо, Савелий. Что случилось?

У моего шефа с Кравцом разговор тайный, а тут с пакетом рубашек под дверью замерла, знаю, что подслушивать плохо, но так интересно.

— Ты же помнишь, на каких условиях я согласился с тобой работать?

— Помню, ты говоришь что надо, я это достаю, покупаю, выделяю деньги.

— Так вот, помощник мне нужен.

— Бери, штат увеличу, какие проблемы, составь требования, Софья найдет.

— Нашел уже — Николь. Я ее забираю себе.

— Что?

Мне это «что» совсем не понравилось, после него обычно у Ковина шевелюра начинает дымиться и из ушей пар идет.

— Николь заберу. Она тебе все равно не нужна, то и дело увольняешь, а мне такой человек нужен.

— Не отдам, — упрямо сказал мой Биг Бос.

— Ты хорошо подумал? Знаешь же последствия.

И я знаю, не будет у нас тогда главного по науке. Куда же мы без Савелия?

— Знаю. Но не отдам.

— А я согласна, я же всегда говорила, что Савелий Евгеньевич мужчина моей мечты.

Мое вываливание из комнаты отдыха было фееричным.

«Я от нее третий месяц отгоняю брюнетов, блондинов, молодых, накачанных, а она о Савелии мечтает?!»

Так быстро я еще в Зимний сад никогда не попадала, меня туда вынесли, почти с дверью.

— Да отпустите, мне же больно.

— Ты чего творишь!

— Ничего я не творю. Это вы сейчас Кравца упустите, и накроется наша наука медным тазиком.

— Не ваше дело. Не отпущу!

— Да Вы меня через неделю обратно заберете.

— Чего?

— Он меня и неделю не выдержит. Сам Вам меня и отдаст еще и поклянется в вечной любви и верности.

— Что?

— Господи, вон водичка в лейке, умойтесь и охладитесь, может и начнете думать нормально.

Ковин нехорошо прищурился, но уже не напоминал Везувий.

— Вы соглашаетесь на его условия. Он же не знает какое я «счастье великое», а когда узнает, сам меня отдаст. Через неделю и заберете меня из Владивостока.

— А если не отдаст?

— Сомневаетесь в моих способностях?

— Нет.

— Тогда переводите меня к Кравцу, пусть получит, что хочет и насладится в полной мере.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Моя кровожадная улыбочка понравилась Шефу, он был уже почти спокоен. Ну окажусь я там на несколько дней раньше Ковина и что? Успею проверку провести вместо Веры, еще какие-нибудь поручения до приезда босса выполню, кровь мужику попорчу заодно, чтоб думал о чем просит в следующий раз.

— Раз девушка согласна, так и быть отдам ее тебе, Савелий. Через неделю буду у тебя, навещу бывшую сотрудницу.

Шеф набрал Софью и приказал быстро сделать документы о моем очередном увольнении и приеме на работу. Кравец был немного напряжен, не так выглядит человек получивший, что хотел.

Часть. Владивосток, на маяке твоем не гаснет огонек (с).

— И что теперь с тобой делать буду?

Вопрошал меня Кравец, когда мы уселись в кресла самолета.

— То есть?

— Не планировал я с тобой работать. Хотел убедиться, что Андрей поумнел и не отпустит тебя больше. А то, что ты влезешь, в мои планы не входило. Давай так, Николь, через неделю Ковин все равно приедет, так я тебя и верну, скажу, что ты просто невыносима и что теперь я понимаю, почему он тебя увольняет. Договорились, а?

Что я могла ответить? Мой хохот напугал впереди сидящего пассажира.

Не влезай, а то убьет, а в моем случае — уволит.

Но есть и положительные стороны — во Владивостоке я еще не была.

— Эх, не в то время ты ко мне собралась, Николеттка! — сокрушался Савелий, доедая бутербродик с рыбкой, мне он с икрой отдал.

— А я и не собиралась особо, сами вытащили.

— Мы в следующий раз, обязательно договоримся заранее, чтоб Андрея разыграть. Главное чтоб лето было, я тебя на яхте покатаю, махнем в Японию.

— В Японию я уже махала, — да намахались мы тогда саке с Розиным до полного окосения, пригласившие сами были не в лучшем виде, но им же не пришлось топать в этих странным неудобных деревянных сабо. — И что значит, в следующий раз разыграем? Это Вы у нас шутник великий, а я всего лишь жертва обстоятельств.

— Великий шутник у нас Ковин. Он меня знаешь, как разыграл в твое последнее увольнение, то есть уже предпоследнее. Сказал, что ты совсем ушла и больше не вернешься, так сказал, что я даже поверил. Ему значит можно над моими сединами издеваться, а я и пошутить беззлобно не могу.

— А он и не шутил. Я не собиралась возвращаться.

— Это как это?

— А вот так.

— Николь, ты же вернешься обратно, ты же Андрея не бросишь? Ну, куда он без тебя?

— Не решила еще.

— Это что получается — Андрей старался, возвращал, а я по дури тебя опять уйти заставил. Вот, черт. Это ты специально согласилась, чтоб от него сбежать, а виноват буду я!

— Не особо он и старался, просто не люблю незавершенные дела.

— Не нравятся мне твои ответы, Николеттка, не отпущу тебя от себя и близко, а то еще сбежишь, а мне потом Андрей голову оторвет, он же через неделю примчится, в этом-то уж я уверен.

А может действительно сбежать?

— Не примчится.

— Посмотрим.

— Можем даже поспорить, через неделю его не будет.

— Будет. На что спорим?

— На бутылку коньяка.

— Тогда уж на ящик.

— Хорошо.

Никогда мне так легко не доставался коньяк, да еще ящик, а всего лишь надо было посмотреть почту перед посадкой в самолет. Ковин рванет в Гонконг, какие-то проблемы по контракту, требуется его высочайшее присутствие. Как раз в те дни, что он планировал провести во Владике, он и рванет решать проблемы.

Я так и не уснула, а вот Кравец с наслаждением похрапывал в своем кресле, любовно укатанные двумя пледами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ерец, мать твою.

Ага, значит, почту открыл Савелий.

— Ничего, еще неделя не прошла, есть шанс получить с тебя коньяк.