Дитя падшего бога - Барб Хенди

Магьер остановилась перед двустворчатыми воротами, высокими, в ажурных чугунных завитках. Одна створка покосилась, сорвавшись со сломанной нижней петли и образовав косой проем. Следы на снегу вели через внутренний двор к широкой каменной лестнице, на которой, странное дело, не было ни снежинки.

— Нет… птиц… — прошептала Магьер и, запрокинув голову, вгляделась в высокую арку, образованную створками ворот. — Все… другое. Неправильное… старое… сломанное.

Она ухватилась обеими руками за ржавые чугунные завитки и сквозь плетение ворот уставилась на высившийся за ними замок. Плечи ее ссутулились, напряглись, словно она намеревалась сорвать чугунную створку и с верхней петли. Лисил торопливо схватил ее за руку, а Сгэйль прошипел:

— Не шуметь! Мы себя выдадим.

Лисил покачал головой:

— Кто бы ни засел в этом замке, ему наверняка уже известно, что мы здесь. Возможно, он увел Винн и Мальца только для того, чтобы заманить нас сюда.

Магьер выжидательно заглянула в его лицо, но ее руки в перчатках все так же крепко сжимали завитки ворот.

— Усмири свою ярость! — властно сказал ей Лисил. — Ты привела нас сюда, а теперь приведи себя в чувство.

Магьер сморщила лоб и, казалось, собралась зарычать, но затем ее лицо разгладилось. Кажется, она поняла, что ей сказали. Она быстро провела языком по губам. Затем сделала глубокий вдох и со свистом выдохнула. С губ ее слетело в стылом воздухе облачко пара.

— Есть! — прошептала она и выпрямилась, расправив плечи… но глаза ее остались непроглядно-черны.

Вздохнув с облегчением, Лисил повернулся к Сгэйлю:

— Вельстил упоминал «древних», но мы не знаем, сколько их на самом деле. От ваших стилетов проку не будет. Достань мои старые клинки и отдай один из них Оше.

— Нет, мы не умеем сражаться твоим оружием, — ответил Сгэйль. И поднял левую руку, показав рукоятки гарроты. Серебристая проволока была обмотана вокруг его пальцев. — Зато мы способны обезглавить кого бы то ни было.

Магьер поглядела на гарроту и одобрительно кивнула:

— Хорошо.

Вместо того чтобы сорвать створку с оставшейся петли, она просто толкнула ее, и ворота отворились. Лисил проскользнул в проход вслед за Магьер.

— Саблю, — бросила Магьер.

Лисил оглянулся и, увидев, что Сгэйль колеблется, рыкнул:

— Отдай ей саблю!

Сгэйль снял со спины клинок. Магьер приняла его и привесила к поясу. Оша, не дожидаясь новой просьбы, протянул ей длинный боевой кинжал. Магьер заткнула его сзади за пояс.

Солнце уже опустилось за вершины западных гор. Хотя небо еще оставалось светлым, на покрытую снегом равнину уже легли глубокие тени, накрыв сумраком замок и его окрестности. Лисил в который раз выругал себя за то, что в бурю разминулся с Винн. Если бы не его безудержное стремление отыскать ее и Мальца, он настоял бы, чтобы все они вернулись в лагерь и пришли к этому замку уже засветло.

В снежном покрове, который гладко застилал внутренний двор, чернели массивные камни, в незапамятные времена обвалившиеся со стен. Нижняя ступенька широкой лестницы провалилась вдоль стыка между двумя каменными плитами. Лисил и его спутники поднялись по лестнице. Чугунная двустворчатая дверь была изрядно изъедена непогодой и временем, однако выглядела еще достаточно прочной, чтобы преградить дорогу непрошеным гостям.

Магьер налегла плечом на одну створку и толкнула. Створка подалась едва ли на дюйм.

Магьер, пробудившая в себе дампирскую натуру, была сейчас сильнее любого из своих спутников. В образовавшейся щели Лисил разглядел только темноту.

— Мне это не нравится, — проворчал он. — Дверь даже не заперта.

— Ее и не требуется запирать, — отозвалась Магьер. — Помогите мне.

Сгэйль присоединился к Лисилу, и они вместе с Магьер налегли на створку. И вздрогнули от ржавого скрежета, когда дверь отворилась шире. Магьер, не колеблясь ни минуты, первой проскользнула внутрь.

Лисил вошел следом, за ним — Сгэйль и Оша. Полуэльф остановился, чтобы глаза привыкли к темноте. Здесь было так же холодно, как снаружи.

Лисилу и Магьер уже доводилось прежде входить в вампирские логова — вначале это был пакгауз Рашеда и Тиши в Миишке, потом роскошный особняк Крысеныша в Беле. Всякий раз какая-то мелочь — вышивки Тиши, картины в особняке Крысеныша — вызывала у Лисила ощущение, что место обжито. Эти фальшивые признаки «жизни» свидетельствовали о том, что у дома есть хозяин. Здесь же, когда глаза освоились с темнотой, он не увидел ничего подобного.

Тусклый сумеречный свет, сочившийся из приотворенных дверей, представлял собой довольно скудное освещение. Лисил стоял в длинном каменном коридоре, который в ширину превосходил зал совета в Беле. Вдоль стен тянулись в два ряда колонны размером с деревья эльфийского леса, они расширялись у основания. В пространстве между ними могли пройти в ряд семеро вооруженных мужчин. Коридор уходил далеко в потаенные недра замка. Стены за двойным рядом колонн разглядеть было нелегко, но их каменные плиты тут и там были явно изъедены временем.

— Ты сказала, что тут все другое… неправильное, — прошептал Лисил на ухо Магьер. — Ты имеешь в виду — по сравнению с тем, что было во сне?

— Во сне это место было не такое старое, — ответила она. — Все выглядело прочным, чистым, хоть и было покрыто снегом и льдом.

— Может, ты просто видела его облик в прошлом? — спросил Лисил, — Глазами того, кто… кто привел тебя сюда?

Магьер шагнула к одной из колонн и резко принюхалась.

— Достань амулет, — прошептал Сгэйль.

— Так близко от него не будет проку в поисках, — возразил Лисил.

— Зато он светится, — не отступал Сгэйль. — В этих стенах есть что-то странное.

Магьер обвела взглядом коридор, вновь принюхалась и на сей раз сморщила нос.

Лисил выудил из-за пазухи амулет:

— Что-то не так?

Магьер покачала головой:

— Какой-то знакомый запах, но… я не уверена. Слабый — и повсюду.

Оша не сводил с нее взгляда:

— Винн? Или Мальца?

— Нет, — ответила Магьер.

Сгэйль похлопал Лисила по плечу:

— Пойдем.

Он обогнул первую колонну слева и остановился перед стеной. Лисил последовал за ним, и взгляд его упал на каменную плиту, изъеденную временем. Амулет осветил выщербленное пятно.

И оно превратилось в безумную путаницу выцветших черных строчек, разбросанных по стене.

Строчки были буквально врезаны в камень, и все равно Лисил не мог их разобрать. Пару раз ему попались буквы белашкийского алфавита, но слова, которые были написаны этими буквами, оказались ему совершенно незнакомы.