Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   Производилась она так: сначала "Гвоздика" утюжила пустую траншею. Затем к этой траншее подводили красноармейцев, и они сами убеждались в их прочности и надежности. Потом начиналось самое главное: бойцы занимали траншею, на которую медленно наезжала самоходка.

  Когда с первым отделение полностью провели занятие, я не выдержал и спросил:

   - Ну как, хлопцы? Знаете, как вести себя в траншее, когда над головой проходит танк?

   - Знаем...

   - Что же недружно отвечаете? Или побаиваетесь?

   - Да нет, не боимся. Но все же... Ведь танк - вон какая громадина! А земля-то мягкая, сыпучая. Всякое может случиться...

   Ничего нового в таком ответе для меня не было. В нашем мотострелковом полку командир поступал следующим образом: не желая тратить моторесурс танкового батальона, начальную обкатку личного состава проводил "Гвоздиками" или КШМками управления, а зачетные упражнения уже как положено танками. Если учесть что в полку более двух тысяч человек, то можно представить от скольких проблем он уходил разом. Ну а офицеров дивизиона наш Суворыч частенько назначал ответственными за это дело. Так что методику обкатки знал досконально.

   Взяв в руку наскоро связанную поясным ремешком связку ребристых гранат:

   - Главный способ поражения бронетанковой техники противника, является фугасный подрыв. Кидать связку гранат необходимо либо под гусеницы, либо на крышку моторного отделения, если позволяет ситуация в открытый люк башни.

   После этого сымитировав срыв кольца, и бросок связки.

   - Очень важно, после этого быстро залечь, а не рассматривать попал или нет, так как при этом вы будете поражены осколками своих гранат! Ясно всем? На морду танка и борта связку не кидать! Танк железный и связка отскочит на землю и никакого вреда танку не нанесет, а вот вас может при этом поразить взрывной волной или осколками! После того как упали на землю обязательно открыть рот, тогда вас не контузит!

   Осмотрев строй, еще раз спросил:

   Все понятно? Если что неясно спрашивайте сейчас, во время боя будет некогда, да и не у кого!

   - А можно по траншее отползи в сторону?

   - Даже нужно, если с нового места кидать удобнее, или надо укрыться от огня танкового пулемета! Еще вопросы будут?

   Больше красноармейцы вопросы не задавали и мы приступили к выполнению упражнения.

   - Ладно славяне, что бы было наглядно показываю! Ничего страшного нет, начальство абы куда не полезет, траншея безопасна, танк не страшен. С этими словами спрыгнул в недавно отрытый окоп, и уже оттуда махнул механику "Гвоздики":

   - Давай!

   Выйдя после проезда САУ из окопа, спросил, отряхиваясь:

   - Ну что, кто первый?

  Дело сразу пошло веселее.

  Один из бойцов связку кинул особенно удачно. После окончания занятия спросив его фамилию, объявил ему благодарность перед строем, а сам взял его на заметку как гранатометчика.

  Поэтому уже после первого раза стал выявлять бойцов которые меньше всего терялись во время упражнений. Они будут кидать связки гранат в бою.

  Чтобы успеть пропустить через это упражнение всех, пришлось просить выделить еще две самоходки, и все равно не успели - около взвода личного состава остались не обкатанными.

   Несмотря на спешку, все равно когда процесс был уже отлажен, вспомнилось как это было у меня в первый раз.

   На нашем танкодроме, недалеко от хлевов подсобного хозяйства был выбран ровный участок, на котором несколько солдат с гауптвахты отрыли около десяти метров траншеи, укрепив стенки плетнем из срезанных в ближайшей посадке веток и кольев. Когда все было готово, первым полез все это испытать. Спрыгнул вниз, подергал для успокоения ближайший кол плетня, высунул голову из-за бруствера и махнул рукой механику самоходки, которого отрядили для этого дела. Когда машина подошла ближе, и стала ощутимо дрожать земля под руками, тоненькими струйками во многих местах осыпаться земля через плетень, вот тогда стало по настоящему СТРАШНО! А когда машина начала медленно наползать на бруствер и заслонила собой полнеба, то честно, до сих пор не понимаю, как я тогда не обделался?!

   Как мне потом сказал один из офицеров, проходивший мимо по своим делам, когда я вылез из траншеи, был весь в пыли, мокрый от пота, с окровавленной губой, шальными глазами и перекошенным лицом. После этого такое повторялось десятки, если не сотни раз, но запомнился этот, ПЕРВЫЙ. Тогда я понял почему часто солдаты не выдерживали такого нервного напряжения и сломя голову бежали не видя и не понимая куда и зачем. Постепенно, от занятия к занятию, методика обучения совершенствовалась, некогда ровный участок превратился в полноценный мини полигон, на котором уже проходила не только обкатка, но и более сложные упражнения, например такие как выдвижение бойца навстречу танку, используя естественные укрытия - ложбинка, склон бугра, стена дома... Командир полка, даже получил благодарность за... творческий, не догматичный подход к учебному процессу.

  Но сделали многое, взвод семидесятишестимиллиметровых орудий успел сменить позиции - переместившись в небольшой колок, который удачно расположился на склоне пологого холма, напротив которого был крепкий деревянный мост. Его мы и не видели из-за складки местности. Когда это вскрылось, дергаться было поздно. Что бы как-то сгладить этот просчет комбат выдвинул балочкой две самоходки второго взвода, приказав расстрелять мост как только начнется артподготовка или авиаудар, под шумок так сказать.

   Чижиков - командир взвода "Шилок" и пограничники с пленными немцами прибыли практически одновременно. Небольшой затык был с переводчиком, но решили этот вопрос через радиосвязь со штабом, Хотя комбат прослуживший в ГСВГ несколько лет очень неплохо шпрехал по ихнему. Так даже лучше оказалось - не надо потом докладывать Суховею результат допроса - он сразу в курсе. Хлопцы оказались из третьего отряда двадцать первой эскадры ближней тактической разведки приписанного к одиннадцатой танковой дивизии вермахта.

  Упирались не долго, рассказали очень много интересного, вплоть до того какая ближайшая задача танкистов противника. На самом интересном месте, меня как связиста отправили на место падения "рамы". По указаниям Шполянского мне необходимо было демонтировать все радиооборудования, невзирая на то целое оно или нет. Капитан Агранович дал совет как ловчее демонтировать фотоаппарат. Выделенный в проводники пограничник вывел на место падения самолета без блуканий.

   Пилот посадил машину на краю небольшого поля, где стойка шасси подломилась, попав в противопожарную борозду, была она изрядно покорежена, корпус и плоскости пробиты снарядами "Шилки", лопасти погнуты, но приборы, оружие, радиооборудование остались практически целыми. Умудрились снять даже фотоаппаратуру, хотя весила она немало. Тут сильно помог пограничник - мужик оказался жилистым, крякнув от натуги он практически в одиночку допер аппарат до БТРа. Все снятое мы отправили с попутной машиной - она увозила легко раненных в нашу санчасть. Про нашего врача уже начали слагать легенды.

   Назад в батарею мы вернулись почти перед началом атаки. Началась она совсем необычно, во всяком случае для меня. Сначала в небе послышался вой, не гудение, а именно вой. Затем в воздухе появилось пара фашистских самолетов с раздвоенными хвостами. Покружив немного, вражеские летчики сбросили дымовые шашки, указывая своим фланги наших боевых порядков. Оранжевые дымы довольно точно обозначили полосу нашей обороны. Но почему-то Чижиков огонь не открыл. Только эти "гости" исчезли, как прошло предупреждение по радио о подходе немецких бомбардировщиков. И вот тут немцев ждал большой сюрприз. Они уже открыли бомболюки, как буквально в течении полуминуты от девятки "Юнкерсов" осталось пять машин. "Шилка" успела сделать всего четыре залпа, каждым сбив самолет, остальные сбросив бомбы мимо цели ушли на бреющем в разные стороны. Пламя от выстрелов четко наблюдалось через вершину холма, за которым была позиция "Шилки".