Судебные речи - Андрей Вышинский

Но этим дело не ограничивается. Мы имеем факт замораживания котла № 8, когда не были закрыты шибера — тоже совершенно сознательно — и когда это привело тоже к аварии.

В конце 1931 года выводится из строя на той же электростанции углеподача. При двух углеподачах, из которых одна играет резервную и очень важную роль, умышленно и опять-таки очень тонко, под видом некоторого рода переустройства, — тоже своего рода рационализация, о которой здесь говорил подсудимый Гусев, — разрушают фундамент, а затем начинают ремонт углеподачи, выводя ее из строя и оставляя станцию в таком состоянии, которое на их вредительском языке получило специально техническую формулу — «аварийного состояния» станции.

Мы имеем, наконец, задержку в переоборудовании котлов № 1, 2 и 11, что привело станцию в такое положение, когда она должна была иметь и имела в действительности только сниженную мощность, и сниженную очень значительно, примерно наполовину: с 12 000 киловатт нормальной мощности станция могла развить едва только 6000 киловатт. Вы помните, товарищи судьи, как эти аварии производились. Нельзя сказать, чтобы они производились уж очень сложным способом. Наоборот, как показывал здесь уже Гусев, авария с мотором в 1400 л. с. была вызвана очень легким путем — введением в междужелезное пространство между статором и ротором постороннего металлического предмета.

Анализируя причины этих аварий, и в частности и прежде всего аварии 10 апреля, мы видим, что целый ряд других аварий с тем же мотором, о котором я говорил сейчас, — аварии 12 мая и 13 июня и другие — явились прямым результатом недоброкачественного, недобросовестного устранения причин первой аварии, сознательного и умышленно плохого ремонта после первой аварии. Именно этот плохой, умышленно плохо произведенный ремонт мотора после первой аварии был причиной и ряда последующих аварий, с которыми мы встретились затем на этом моторе в 1400 л. с. Анализируя причины этой аварии, экспертная комиссия пришла к заключению, что смещение статорного железа могло произойти из-за попадания в междужелезное пространство постороннего металлического предмета и что в нормальных эксплуатационных условиях постороннее железо не могло попасть в мотор и может быть втиснуто туда только искусственно.

Но тогда, когда экспертная комиссия анализировала эти данные, опираясь на аварийный акт, она, конечно, не имела в виду показаний Гусева, которые прошли здесь перед судом, в которых Гусев рассказал сам, как в действительности это постороннее железо попало в мотор, как оно было туда вложено сознательно, умышленно, согласно вредительским планам, на основе которых развертывалась вся деятельность Гусева в этот период.

Зимой 1932 года на Златоустовской электростанции произошла новая авария с котлом № 8, который стоял в холодном резерве. И эта авария была произведена умышленно, и, как оказалось, не бог весть каким мудреным способом, — не были закрыты шибера, не была спущена вода, а когда пришла зима, котел замерз, и произошел разрыв ряда трубок. По заключению экспертной комиссии, и эта авария могла произойти либо от халатного отношения котельного персонала к оборудованию, либо от злого умысла.

Защита могла бы стать на почву этой альтернативы и сказать: экспертиза установила, что авария могла произойти или по причине злого умысла, или по причине халатности. Экспертиза не может сказать иначе, ибо она добросовестно, объективно обследовала этот вопрос, не имея в виду субъективной деятельности того или иного лица. Экспертиза исходила лишь из общих технических условий, в которых эти факты, чисто объективные, имели место. Характеризовать же эти факты с точки зрения персональной деятельности! — это уже наше дело. Наше дело показать, что и здесь причиной являлась не халатность, а именно злой умысел. Из этих двух возможных причин в данных конкретных условиях с аварией котла № 8 и играла роль только одна причина, и это опять-таки злой вредительский умысел, контрреволюционный акт, направленный против нормальной работы этой электростанции.

На той же электростанции в начале 1932 года была произведена, как я сказал, разборка резервной углеподачи. При каких условиях возможна была разборка этой резервной углеподачи — вот первый вопрос, который следствие поставило перед экспертной комиссией. И получило ответ: «Разбор резервной углеподачи может быть допущен лишь в том случае, если эта углеподача является неудовлетворительной или недостаточной и вместе с тем может быть быстро заменена новой, для монтажа которой имеются все необходимые части и сделаны все подготовительные работы».

Таким образом, возникает второй вопрос, поставленный перед экспертизой, — были ли все эти три условия налицо в момент, когда происходила разборка углеподачи. Экспертиза ответила: «В данном случае этих условий не было, ибо для монтажа этой углеподачи должны были иметься все необходимые части, должны были быть предварительно осуществлены все подготовительные работы». Не было сделано ни первого, ни второго. А потому, на основании строго объективного анализа имеющегося в деле материала, экспертиза пришла к заключению, что «разборка углеподачи была произведена с явно вредительской целью». Здесь даже не нужно иметь сознания преступника, здесь даже не нужно иметь живого автора этих вредительских действий. Достаточно иметь заключение экспертизы, чтобы сказать, что здесь не может быть и речи ни о какой халатности, здесь не может быть речи даже о преступной халатности. Здесь могут быть только прямые вредительские действия, в лоб направленные против нашего советского и в данном случае силового хозяйства, ибо то, что совершали подсудимые, свидетельствует только об одном и не может свидетельствовать ни о чем другом, — свидетельствует о злом вредительском умысле, о сознательной вредительской работе, о сознательном вредительском разрушении, о том, что мы называем диверсией.

Мы имеем, таким образом, ряд аварий, которые все являются результатом умышленной, контрреволюционной, диверсионной деятельности людей, которые, будучи поставлены властью, поставлены рабочим классом, нашей пролетарской революцией на посты, на которых им было доверено государственное имущество, не только не хранили и не охраняли его, но пытались его портить и калечить, подготовляя и совершая диверсионные акты, ведя хотя и в скрытой, замаскированной форме, но подлинную войну с рабочим классом путем разрушения, путем уничтожения нашего государственного имущества.

Мы имеем далее на этой же станции ряд актов сознательного выведения из эксплуатации котлов. Котлы Стерлинга № 1 и № 2, каждый поверхностью по 260 кв. метров, с мая 1928 года выводятся из строя по прямому поручению и с прямым соучастием Макдональда, по плану, который разрабатывается, проводится систематически и методически в жизнь и притом по совершенно легальным основаниям: ремонт, переделка, перестройка. Тоже «реконструкция»!

Переделываются топки и переделываются таким образом, что, несмотря на то, что в 1930 году необходимое для успешного окончания этой переделки импортное оборудование уже лежит на площадке этой станции, тем не менее эта переделка длится около или даже свыше двух лет.

И дальше, здесь же третий котел, котел № 11 ЮМТ, который переделывается, монтируется в течение двух с половиной лет.

А здесь какие причины? Экспертная комиссия говорит: «Наличие злого умысла и по меньшей мере преступная халатность». Но и преступная халатность также есть не что иное, как проявление этого преступного умысла. А в результате — задержка в монтаже котлов №№ 1, 2 и 11 послужила причиной того, что станция развивает примерно половинную мощность от установленной мощности турбогенераторов.

Зуевская электростанция. В июне — июле 1932 года на Зуевке произошла авария с генератором № 3. Как она произошла? Об этом говорил здесь Котляревский, очень спокойно говорил. Я даже думал, что Котляревский, как я это дальше должен буду сказать и о некоторых других, например о Сухоручкине, вероятно чувствовал себя здесь как бы на академическом заседании какого-нибудь научно-технического общества, где он делал спокойный академический доклад о своих достижениях в области вредительства. Поразительная картина, чудовищная картина! Чудовищно, когда инженер, действительно призванный создавать, когда инженер, на советские пролетарские средства вскормленный и вспоенный на груди пролетарской революции, змеиным жалом пытается вонзиться в самое сердце этой революции! Котляревский здесь говорил о том, что он вложил в генератор болт и вызвал аварию. Хорошо, что эта авария не повлекла за собой таких последствий, какие она вообще могла повлечь. Но разве это был один единственный случай и разве там не находились другие посторонние болты в таких местах, где им никак не надлежало находиться? Мы это установили здесь на судебном следствии, — куски доски, камень, какая-то щетка для обметания в недрах наших машин.