Одна обещанная ночь (ЛП) - Джоди Эллен Малпас

Он бросает на меня обвиняющий взгляд и беззвучно произносит:

– Твоя вина.

Я широко улыбаюсь, пожимая плечами и возвращая ему беззвучное:

– Сожалею.

– Не надо, – произносит он вслух. – Я нет, – Миллер подмигивает, практически сбивая меня с ног, после чего снова устраивается в своем большом кресле, откидывает полы пиджака и кивает фотографу. – К вашим услугам.

– Замечательно, – он настраивает камеру и делает пару шагов назад. – Оставим телевизионные экраны на месте. Хотя, я подумывал еще о нескольких вещах на вашем столе.

– Например? – спрашивает Миллер, ужас начинает просачиваться при мысли, что что–то нарушит идеальную поверхность.

– Какие–нибудь бумаги, – отвечает тот, забирая блокнот Дианы и выкладывая его с левой стороны от Миллера. – Идеально.

Совсем не идеально. Даже я вижу неровность, край бумаги не параллелен краю стола, и незаметная поправка Миллера тому подтверждение.

– Тогда, не тяните, – рычит он, пытаясь расслабиться в кресле, и проваливается в своей попытке. Он на взводе.

Кажется, проходит вечность, пока фотограф настраивается и нацеливается на моего бедного Миллера, который выглядит так, будто готов взорваться от напряжения. Он меняет положение, а фотограф, обойдя стол, делает снимки экранов с Миллером, рассматривающим мониторы, а потом он просит его сесть на край стола, небрежно скрестив щиколотки и руки. Это его убивает, и последней каплей становится тот момент, когда его просят улыбнуться.

Он оборачивается и смотрит на меня в неверии, как будто: как они смеют просить о таком.

– Мы закончили, – кричит он раздраженно, застегивая пиджак и забирая блокнот, так долго нарушавший идеальность его стола. – Благодарю за потраченное время, – он швыряет Диане Лоу ее блокнот и шагает к двери, распахивая ее и жестом показывая им выход.

Ни журналист, ни фотограф не спорят, быстро пересекая кабинет Миллера на пути к двери.

– Спасибо, – Диана резко останавливается у двери и смотрит на Миллера. – Надеюсь, скоро увидимся.

Я в шоке, в голове возникает вопрос, нормальное ли это поведение. Она безнадежна.

– Всего хорошего, – заявляет с непоколебимой решительностью Миллер, выпроваживая бестактную журналистку, как раз когда другая женщина заходит в его кабинет.

Деловой партнер Миллера.

Кэси.

Она, кажется, растерялась и затаила дыхание, но спустя секунду она впивается глазами в Диану Лоу, останавливаясь рядом с Миллером. Прищуривается, глядя на бестактную журналистку:

– Я же говорила, у него нет времени на интервью.

– Да, я знаю, – Диана не обеспокоена враждебностью, исходящей от одетой в дизайнерскую одежду фигуры Кэси. – Но вы явно ошибались, поскольку еще пара звонков и выяснилось, что он свободен. – Она оборачивается к Миллеру и соблазнительно улыбается. – Ладно, пока, – подняв руку и помахав, она простреливает Кэси гневным взглядом и выплывает из кабинета, и как только она уходит, я понимаю, что гневное расположение Кэси сейчас направится на меня.

Она разворачивается и, кажется, впервые замечает мое присутствие.

– Что она здесь делает? – выплевывает она, смотря на Миллера в ожидании ответа. Я замираю в шоке так же, как и Миллер.

– Не лезь в это, – спокойно говорит Миллер, беря еа за руку и направляя к двери.

– Я забочусь о тебе, – возражает она, не особо сопротивляясь, ее слова подтверждают мои подозрения.

– Не трать силы, Кэси, – он осторожно выталкивает ее, и дверь кабинета захлопывается, отправляя меня на пару сантиметров назад в испуганном прыжке. Он сказал доверять ему, и я должна. Он и правда ее выпроводил. Миллер разворачивается, чтобы посмотреть на меня, с угрюмым и изможденным видом. – Я истощен, – заявляет он отрывисто, делая все очевидным и заставляя меня снова подпрыгнуть на ковре.

– Хочешь, принесу тебе еще выпить? – спрашиваю я, впервые задумавшись, что, возможно, Миллер пьет слишком много. Или это началось только со встречи со мной?

– Мне не нужен алкоголь, Ливи, – он отвечает гортанным, глубоким голосом, взгляд жадно по мне блуждает. – Думаю, ты знаешь, что мне нужно.

Кровь закипает под его пристальным взглядом, всем своим сексуальным естеством осознаю и откликаюсь. Да поможет мне Бог, когда он ко мне прикоснется.

– Снять напряжение, – шепчу, видя сквозь ресницы, как он медленно ко мне приближается.

– Ты как лекарство для меня, – он подходит ко мне и наклоняется, целуя меня намеренно и со смыслом, со стоном и шепотом в мой рот, наши языки отчаянно переплетаются. Мысли тут же путаются. – Люблю тебя целовать.

Мы в его кабинете. Не хочу быть в его кабинете. Я хочу быть в его постели.

– Забери меня домой.

– Это займет слишком много времени, мне нужно снять напряжение прямо сейчас.

– Пожалуйста, – упираюсь руками в его плечи и отстраняюсь. – Ты заставляешь меня нервничать, когда такой взвинченный.

Он делает глубокий вдох и роняет голову, позволяя непослушной прядке упасть. Меня так и подмывает убрать ее, что я и делаю, и пользуюсь шансом ощутить всю его непослушную копну. Чувствую себя привилегированной, потому что этот собранный мужчина доверяет мне снимать его стресс, и я готова делать это, когда будет нужно, но я вижу те пути, как он сам может это сделать.

– Прости, – шепчет он, – твоя просьба услышана.

– Спасибо. Отведи меня в свою постель.

– Как пожелаешь, – он смотрит вниз на свой костюм и рычит, пытаясь разгладить несколько складок. Сдается, разочарованно вздыхая, и склоняет голову, поймав мою улыбку.

– Что такого забавного?

– Ничего, – небрежно пожимаю плечами и принимаюсь разглаживать себя. Это ужасная ирония, но когда я поднимаю взгляд, вижу, как Миллер достает из встроенного в стену шкафа гладильную доску и устанавливает ее, отчего мое веселье угасает. – Ты ведь не…

Он останавливается и, обернувшись, заглядывает в мои выпученные глаза:

– Что?

– Ты собираешься гладить свой костюм?

– Он весь мятый, – Миллер ужасается от того, что я шокирована. – Кто-то отвлекал меня до этого, так что на фотографии я буду выглядеть, как мешок картошки.

– Как же насчет постели? – вздыхаю, предвкушая долгие часы ожидания, пока Миллер будет доводить до идеала идеальное.

– Сразу, как закончу, – он поворачивается и достает утюг.

– Миллер… – я замираю, заметив подозрительно явные движения его плеч и, заинтригованная, быстро пройдя по кабинету, обхожу его и обнаруживаю самую большую мальчишескую улыбку, которую я когда-либо имела удовольствие видеть. У меня отвисает челюсть. Я в шоке и даже не помню, что собиралась сказать.