Опрометчивость - Элизабет Адлер

Билл Кауфман одеревенел, чувствуя на себе глаза МакБейна.

– Дженни неделей раньше выложила всю эту историю Стэну и Биллу Кауфману, про деньги. Она попросила их как друзей помочь ей, но, очевидно, они ей сказали, что ничего поделать не могут. В ту ночь, перед выездом, она снова позвонила Стэну и сказала, что встречается со мной в пляжном домике, чтобы разобраться во всем. Я полагаю, Стэну не понравилось, когда бывшая клиентка будит его в час ночи, но он посоветовал Дженни сказать мне, что если я верну ей назад все деньги, что украл у нее – не украл, Боб, нет, черт возьми, я их заработал, тогда она не станет преследовать меня и просто забудет, как о плохом вложении.

Они пришли встретиться со мной, Боб. Эта парочка. Они поймали меня в конце рабочего дня, когда я действительно очень устал, а возбуждение от дневной порции кокаина улетучилось. Билл был само очарование, улыбался, сказал, что понимает мое положение как растущего актера и что Дженни – сложная женщина. Стэн был обтекаем и официален. «Намерен защищать мои интересы…» все, что для этого должен сделать – это рассказать обо всем, что произошло, и он сумеет защитить меня. Ну, я ему все и выложил. И тут вся сцена сразу изменилась. Господи, Боб, эти ублюдки угрожали мне! Стэн говорил, что я могу быть осужден за мошенничество и крупную кражу. – При этих словах Рори передернуло. – Даже если я выкручусь, это разрушит мою карьеру. Они пойдут в полицию. Потом они изменили свой подход и сказали, что хотят забыть все услышанное, если мы придем к удовлетворительному соглашению. Вот почему Стэн Рабин стал моим адвокатом, а Билл Кауфман моим агентом – за самые высокие проценты, чем у кого-либо другого в бизнесе. И я делал то, что они велели – Рори Грант подпрыгивал, когда они командовали «прыгай!»

Фитц выключил магнитофон и опустил кассету в карман.

Испуганные глаза Билла встретились со спокойным взглядом Фитца.

– Как вы намерены этим распорядиться? – хрипло осведомился он. – Вы ничего не можете доказать. Во всяком случае, я не делал ничего противозаконного. Рори в сущности сопливый юнец, он был потрясен смертью Дженни. Стэн и я просто взяли его за руку, чтобы защитить от себя самого… он наркоман, вы это знаете, ему никто не поверит.

– Я верю ему. – Фитц контролировал презрение и гнев, которые он испытывал, наблюдая за Кауфманом. – Я верю, что вы и Рабин обложили Рори Гранта податью за гибель Дженни Хавен в Малибу Каньоне.

И то, что вы сделали с Рори, очень близко подходит под определение – шантаж.

Впервые в жизни Билл утратил дар речи. Он молча взирал на Фитца.

– Однако, – коротко сказал Фитц, – я здесь не для того, чтобы защитить Рори Гранта от шантажа или спасти его совесть, или вашу. Я здесь в интересах дочерей Дженни Хавен. Им причитается значительная сумма – это и деньги, украденные Грантом, и упущенная выгода, которая могла бы состояться, если бы не ваша с Рабином деятельность. Мои собственные юристы сказали мне, что получится весьма значительная сумма. – Фитц сделал паузу, наблюдая за реакцией Кауфмана. Он, очевидно, был очень напуган, его глаза часто мигали, а рука выбивала такую дробь по чудесному креслу времен Карла II, что на дереве могли остаться царапины от кольца.

– По желанию дочерей Хавен, – продолжал Фитц, – их имя без нужды не должно трепаться в судах. Они не выдержат еще одного скандала вокруг умершей матери. Вот почему, Кауфман, и только по этой причине, я предлагаю обсудить условия.

Условия? Значит, он готов обсудить дело?

Билл перевел дыхание.

– Условия?

– Девушки согласны, чтобы вы выплатили им гораздо меньшие суммы, чем мог бы присудить любой суд. И мы оба – и вы, и я – знаем, что действительно присвоенные вами суммы гораздо больше, чем те, что они просят.

– Сколько? – простонал Билл.

– Полтора миллиона.

Билл едва удержался, чтобы не переспросить: «Каждой?». Его сознание начало проясняться, мозг снова заработал. В конце концов, из любой ситуации можно выпутаться.

– Полтора миллиона долларов, – повторил Фитц, – это не так уж и много для данного дела. И, еще раз повторяю, это много меньше, чем присудил бы суд. – По лицу агента ему стало ясно, что сумму он рассчитал правильно. Полтора миллиона – приемлемые деньги. С этим он справится.

– Полтора миллиона наличными… Такого рода деньгами я не располагаю, МакБейн. – Билл ослабил свою хватку на кресле.

– А вы прикиньте так, – сказал Фитц. – Пятьсот тысяч от Рори, пятьсот тысяч с имущества Стэна Рабина и пятьсот тысяч персонально от вас. Вы еще легко отделались, Кауфман, слишком легко.

Пятьсот тысяч с каждого, быстро прикидывал цифры Билл. Он знал, что у Рори деньги есть: он только должен отменить покупку дома на Бенедикт и получить аванс от студии… Вот имущество Стэна – с Джесси, можно быть уверенным, договориться не удастся… Может быть, лучше переговорить с партнерами Стэна – да, именно так, он должен переговорить с ними, они тоже не хотят, чтобы названия их фирмы вовлекли в скандал, это может разорить их. Они заплатят. Может быть, даже затребовать с них миллион, они ведь не знают точную цифру запрашиваемой суммы, и заплатят все, что с них потребуют. Билл почти облегченно улыбнулся. Он уже углядел способ соскочить с крючка, и не только соскочить, но еще немного и заработать.

– Посмотрю, что я смогу сделать, мистер МакБейн, – пообещал он.

– И еще одно, – сказал Фитц, направляясь к двери, – мое имя не должно фигурировать в этом деле. Это понятно?

Он распахнул дверь, и Билл с удивлением уставился на крутого неулыбчивого молодого человека, стоявшего в прихожей.

– Если это условие будет нарушено, – сказал Фитц, – я об этом узнаю.

Билл не сомневался, что он узнает, разве же не узнал он про Рори?

– Хорошо. – Он шмыгнул к двери, остановившись на пороге. – А как насчет кассеты? – спросил он. – Я получу ее, когда доставлю деньги?

– Нет. У меня есть несколько копий этой кассеты, все они будут храниться в различных сейфах, разбросанных по всему миру. Они принадлежат мне.

– Но тогда… Я не знаю… – Билл понял, что попал в ловушку.

– Верно. Вы получите только мое слово. – Фитц был явно доволен собой. – Передо мной всегда остается выбор: обратиться в полицию.

Билл прошел через холл, направляясь к выходу. Молодой человек даже не шевельнулся, чтобы открыть перед ним дверь. Когда Билл положил ладонь на ручку двери… он снова услышал голос Фитца:

– И еще одно.

Билл, вздрогнув, обернулся.

– В вашем распоряжении ровно неделя. Вас будут ждать здесь в полдень в следующий четверг. Меня здесь не будет. Но мистер Ронсон позаботится о вас.

Глаза Билла встретились с глазами Ронсона. Они были настолько холодными, что его передернуло.