Генрих IV - Василий Балакин

Еще одна Медичи

Пока Генрих IV блуждал по кривым дорожкам, ведомый своим либидо, люди занимались делом. Наконец-то удалось успешно завершить переговоры, которые уже много лет велись со Святым престолом. 17 декабря 1599 года папа Климент VIII объявил о расторжении брака Генриха и Маргариты Валуа по причине близкого родства супругов и отсутствия согласия одного из них на бракосочетание. Весьма кстати вспомнилось, как в момент венчания Маргарита упорно не желала в знак согласия кивнуть головой и Карл IX насильно наклонил ее чело. В порядке компенсации Марго выторговала для себя уплату ее огромных долгов, пожизненную ренту и сохранение за собой титула королевы. Путь к новой женитьбе Генриха IV был открыт, благо подходили к успешному завершению переговоры, которые вели Бельевр, Вильруа и Сюлли с посланником великого герцога Тосканского о заключении брака их суверена с Марией Медичи. Великий герцог давал за своей племянницей огромное приданое, что служило для французской стороны наиболее веским аргументом наряду с теми выгодами, какие давали родственные связи с правителем Тосканы, позволявшие нарушить монополию Габсбургов на влияние в Италии.

Позднее Сюлли в своих мемуарах красочно описал беседу с королем, в ходе которой он сообщил ему, что окончательно согласованы условия брака с флорентийской принцессой. Генрих несколько минут держал театральную паузу, лишь почесывая себе голову и разглядывая свои не слишком чистые ногти. Затем он, внезапно хлопнув в ладоши, сказал, что раз уж так надо ради блага его королевства и народа, то он согласен вступить в брак. Но только ли о благе своего народа думал он, соглашаясь на столь ответственный шаг? Значит, у него не возникло желания сделать маркизу де Верней королевой Франции, оказав ей честь, которой он не успел удостоить Габриель д’Эстре? Злая маркиза, которая, пользуясь своей беременностью, беспрестанно что-то клянчила у него и при этом грубо над ним насмехалась, с каждым днем все больше и больше разочаровывала его. Генриетта д’Антраг позволяла себе открыто издеваться над ним, в презрительной ухмылке кривя свои тонкие губы, называя его «капитаном больших желаний», который не силен «при рубке дров». Король, приближавшийся к своему пятидесятилетнему рубежу, не мог в достаточной мере удовлетворить эротический аппетит темпераментной красотки. Не переставала маркиза злословить и по поводу «ароматов» (тухлятина, падаль, запах козла и конюшни), исходивших от ее «возлюбленного».

Назревал крупный скандал, но Фортуна и на сей раз выручила Генриха, по легкомыслию угодившего в неприятную историю: однажды летней ночью Генриетта, напуганная грозой, преждевременно разрешилась от бремени, произведя на свет нежизнеспособного ребенка, и трудно даже представить себе, с какими неприятностями столкнулся бы сам король и в пучину каких бедствий было бы ввергнуто его королевство, если бы мальчик родился в срок и здоровым. Но случилось то, что случилось, и ехидной маркизе волей-неволей пришлось сбавить тон. Королю можно было бы прекратить обременительную связь, однако, как увидим далее, этот любитель приключений решил и впредь осложнять жизнь и себе самому, и другим.

Пока что он нашел развлечение в «маленькой победоносной войне» с Савойей, которая по времени совпала с заключением брака с Марией Медичи. Оба эти события дали Генриху IV возможность почувствовать, что он занят важным государственным делом, компенсируя собственные безумства. Савойя занимала ключевое стратегическое положение, являясь своего рода воротами, через которые можно было попасть из Франции в Северную Италию. Будь на то воля герцога Савойского, французские войска могли войти на равнины Ломбардии или же, наоборот, войско Габсбургов получало доступ в долину Роны. В 1588 году герцог, воспользовавшись неурядицами гражданских войн во Франции, захватил маркграфство Салуццо, расположенное между Ниццей и Турином. Хотя по условиям Вервенского мирного договора с Испанией решение вопроса о Салуццо возлагалось на папу римского, тот не спешил выносить свой приговор, тем самым невольно подталкивая Генриха IV и герцога Савойского Карла Эммануэля к самостоятельным действиям.

Чтобы уладить этот вопрос к собственному удовольствию, герцог, заслуживший репутацию хитрой лисы, счел необходимым нанести в декабре 1599 года официальный дружественный визит в Париж. Он намеревался перехитрить Генриха IV, которого, как ему было известно, переполняли заботы личного плана, создать ему новые проблемы, найдя себе сообщников при дворе среди недовольных королем. Демонстративно участвуя в развлечениях, которые устраивались специально для него, Карл Эммануэль неутомимо прощупывал почву, пытаясь подкупить нескольких важных господ, которые могли бы послужить для него ценными информаторами, своевременно сообщая ему о планах Генриха IV. Почти все его подобного рода попытки жалким образом провалились, за исключением одной. Герцог Бирон, сын покойного маршала Бирона, от которого он унаследовал не только титул, но и маршальскую должность, решил, что Генрих IV недостаточно вознаградил его за службу, и позарился на обещания герцога Савойского, видимо, не понимая, что тем самым губит себя. И без того король не раз уже проявлял свое раздражение бахвальством и претензиями Бирона, не менее тщеславного, чем его отец. Карл Эммануэль рассчитывал в случае конфликта с Францией опереться на поддержку Испании, совершая тем самым роковую ошибку. Если про Филиппа II говорили, что он медленно движется, то его преемник Филипп III не двигался вообще. Герцог Савойский заявил Генриху IV, что не собирается возвращать ему Салуццо. Тогда король предложил ему обменять маркграфство на другие территории, дав ему на размышление три месяца, что и было закреплено подписанным 27 февраля 1600 года соглашением. Полагая, что этот срок достаточен для того, чтобы договориться с Испанией, герцог Савойский возвратился восвояси, полный решимости не выполнять взятых на себя обязательств в отношении французского короля.

Тем временем во Флоренции продолжались переговоры, и 25 апреля 1600 года наконец-то был подписан брачный контракт. Во Франции он был встречен с одобрением, поскольку открывал для королевства новые возможности в Италии, где безраздельно господствовали испанские и австрийские Габсбурги. Бракосочетание по доверенности было проведено во Флоренции 15 июля. Королевским доверенным выступал Бельгард, а обряд венчания совершил племянник папы римского кардинал Альдобрандини. Оставалось лишь уточнить дату прибытия во Францию новой королевы.

Между тем отведенные договором с герцогом Савойским три месяца на размышление истекли, и Генрих IV отправился на войну, на сей раз оказавшуюся для него последней. Поскольку герцог Савойский отказался возвращать маркграфство Салуццо, король решил просто завоевать его. Кроме того, ему хотелось встретить свою жену триумфатором. 24 июля он был в Лионе, откуда написал Марии Медичи весьма любезное, почти любовное письмо, хотя знал свою суженую исключительно по портретам и не питал особых иллюзий относительно ее женских прелестей. Но раз уж он обязался по долгу службы любить эту женщину, значит, будет любить, то есть постарается произвести на свет долгожданного наследника престола. Впрочем, не приходилось ожидать слишком многого от человека, который, по едкому замечанию современника, не способен был сосредоточиться на мыслях о грядущем более чем на четверть часа.