Черный дракон Араона (СИ) - Зверев Павел Александрович

При слове «этот» по эмоциям девушке прошла заметная дрожь. И да, страх так и не прошел.

— Дарт, может лучше сам? — посмотрела на меня мать девушки.

— Секунду, — попросил я, остановившись у тел.

Ментальный миксер отправил их всех в хороший и долгий нокаут, только вот выработка яда от этого не прекратилось. Сейчас количество этой дряни в их крови практически зашкаливало. Пришлось озаботиться сложным комплексным плетением, по очистке крови и выводу посторонних веществ из органов, которые уже успели их впитать. Причем наблюдая за ментальным состоянием пострадавших, прекрасно видел, что этот кошмар преследует их и там. Отрицательные эмоции шкалили, а сердца работали на износ. Причем маги активно вытягивали из окружения ману, а куда она девалась после, я так и не понял — источники были пусты.

— Так, вроде бы пока всё, — пробормотал я себе под нос, отрываясь от работы. Дальше прошел к бару и разлил в четыре стакана полюбившийся мне коньяк. — Один сучоныш угостил эту пятерку таблетками. Ну как угостил, незаметно подкинул им в выпивку. Из-за чего они буквально слетели с катушек. Девушка-оборотень потеряла контроль над своим зверем, кровосос полностью поддался голоду, а маги начали активно и массово магичить. Пострадавших около двух десятков, сейчас они в гостевых комнатах, но им уже ничего не угрожает, чуть позже займусь ими более основательно. Странно, что одержимый вел себя так нагло, да и выглядел он немного по-другому, чем я привык.

— Это не одержимый, — позволила себе бледную улыбку Ника. — Это Лагрос.

По тому, как вздрогнула Мария Владимировна, а отец девушки сжал челюсть так, что заиграли желваки, я понял, что им это имя сказало больше, нежели мне.

— Просветишь? — попросил я, передавая девушке стакан, а после и всем остальным.

— Старший демон Люцифера, не одержимый, — вместо Ники ответа её мать. — Если кому-то из старших демонов удается прорваться в наш мир и найти подходящее тело, то никакой одержимости не будет, он сразу завладевает им, поглощая душу. Если носитель не подойдет, то вместо человека остается просто высушенная мумия. Именно ему мы обязаны тем, кто мы есть, но если бы был выбор…

Женщина судорожно вздохнула и сделала сначала один глоток, а после и вовсе допила коньяк залпом.

— Тогда я разыскивал их три месяца, — разглядывая напиток в бокале, начал Виктор Андреевич. — Думал, похитили или чего хуже. Поднял все свои связи, задолжал всем, кому мог, но всё-таки выйти на их след получилось. Ну а когда мы встретились, демоны, что сидели внутри них сыграли отличную партию.

— Нам позволили вернуть контроль над телами, — мрачно продолжила Ника, — позволили вернуться домой и думать, что всё самое страшное уже позади. Но как же мы ошибались.

— На две недели я оказался заперт с ними в загородном доме, — сухим и безжизненным голосом продолжил её отец. — Две недели безумия, ужаса и кошмаров. Поначалу я думал, что схожу с ума. Их временами странное поведение, когда во время еды начинают жевать вилку, да так, что металл словно бумага. Или просыпался от взгляда, а открывая глаза, видел на потолке Нику с глазами, заполненными чернотой. Секунд десять-пятнадцать безумной пытки, а после, словно снова просыпался, но уже никого не было. У них же провалы в памяти и постепенно меняющееся поведение, привычки, — Виктор Андреевич прикрыл на несколько секунд глаза, но после взял себя в руки и вновь открыл. — Сам Лагрос появился лишь раз, на седьмой день, вроде. Показал мне всю власть над телами девочек, заставляя их истязать друг друга, а после просто ушел, оставив всё как есть. Ни связи с внешним миром, ни возможности выбраться из дома. Мой персональный ад.

Тишина. Говорить об этом не хотел никто.

— Я всё видела, — сглотнула Мария. — Сидела там, внутри себя и всё видела. Как в пучину безумия погружается любимый человек. Как дочь бьется в оковах чужой воли, выныривая на несколько минут лишь для того, чтобы повеселить этих тварей. Отчаянья не было. Была лишь злая решимость не то чтобы выбросить из тела чужую волю, а поглотить, уничтожить. Каждый день злость росла, пока внезапно я не поняла, что меня больше. Сложно описать это словами, но в один прекрасный момент каждая крупица моей души, каждый закоулок моего тела, открылись передо мной, как на ладони. И я увидела эти мерзкие черные отростки, что расходились от сгустка в моей груди. И как только это случилось у демона больше не осталось власти. Мне удалось вернуть контроль над телом, и вместе с этим я поняла, что изменилась. Стала сильней, выносливей, а внутри словно разожглось пламя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мамин голос для меня и стал огнем, — тепло улыбнулась Ника. — Путеводной звездой, которая разгоняла мрак. Этой искры хватило, чтобы разжечь уже свой огонь и благодаря нему избавиться от демона.

— Еще несколько дней я не верил, что они это они, — тяжело вздохнул Виктор. — Ждал подвоха и каждую секунду жил в страхе, что кошмар вернется.

Вновь мой кабинет погрузился в тишину, а я даже отдаленно не смог представить, через что все они прошли. Действительно персональный ад, чего уж греха таить.

— Как только он ответит на мои вопросы, — нарушил я тишину, чем приковал к себе взгляды, — то дам вам посмотреть на его смерть.

— Разве таких, как он можно убить? — нахмурилась мама Ники. — Я думала, что изгнание в ад это единственный вариант.

— И боги смертны, — пожал я плечами.

Пожалуй, последнее было сказано зря. Во взглядах, брошенных на меня, смешалось слишком много всякого. Пришлось переводить стрелки на тему долить коньяк, на что никто, естественно, не сказал нет. Ну и как только я начал сие священное действо, в дверь кабинета постучали, а после моего «войдите», одна из девушек разносчиц занесла внутрь два подноса с различными, пока еще холодными закусками. Выглядела она слегка бледновато, но держалась молодцом. Оставила подносы на столе, и даже не стала лишний раз задерживать взгляд на пострадавших.

— Кстати, вам незнакомы эти таблетки? — спросил я, скинув каждому мыслеобраз увиденных препаратов.

Хм, забавно, но, кажется, подобным на Земле никто не промышлял. Непонимание и безумное удивление от осознания того факта, что эта картинка перед глазами не плод собственного воображения.

— Ты бы хоть предупреждал, — пробурчала Ника, потирая виски.

— Занятно, — бросила её мать.

— Что-то знакомее крутится, — задумчиво произнес Виктор, — но никак не могу понять что. Вроде и где-то видел что подобное, но нить ускользает.

— Жаль, — разочарованно бросил я. — Ладно, придется поговорить с вашим другом.

Оставлять семью без своей компании было немного невежливо, но с другой стороны я всеми фибрами души ощущал, что им нужно побыть наедине друг с другом. А поэтому вместе с коконом из цепей направился в сторону подвала. По пути наказал охране забрать из моего кабинета пострадавших и так же разместить их по гостевым комнатам. По пути и сам заглянул в каждую, проверив других моих невольных гостей. Проблем, в общем-то, не было. Исцеление второго круга пусть и не носит ультимативного характера, но вместе с прямым воздействием магии жизни способно творить настоящие чудеса. Вот и практически запеченный мужчина стал выглядеть немногим лучше, нежели кусок мяса, запеченный в духовке. Кожный покров начал выравниваться, а резкие хрипы при дыхании пропали вовсе. Единственное, что пока напрягало, это обилие рубцовой ткани на обожженных легких, но ей я займусь позже. Сначала пусть остановится чуть более основательно. Итак организм работает на износ, да еще и при поддержке целых трех магических накопителей. Энергии на подобное исцеление уходит уйма.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Первые родительские ласточки объявились спустя минут сорок. Очень хорошо, что к этому времени приехал Вольнов с усилением в виде трех десятков бравых вояк, которые взяли здание клуба под полный контроль. Да и Виктор Андреевич не остался в стороне, благодаря чему первые яростные порывы удалось погасить чуть ли не в зародыше. Еще бы, три десятка людей в полном военном обмундировании, генерал-майор, определенно известный в узких кругах, ну и сам Крылов. Все эти факторы определенно не настраивали приезжающих на громкие скандалы, хоть и были попытки.