Артур - Стивен Рэй Лоухед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кай призвал слугу, братья распрощались с отцом, и их повели в дом, где жили воины. Отец с Каем некоторое время беседовали. Разговор коснулся и меня.
— Как насчет Великого Эмриса? — спросил отец. — Анейрину тоже идти на службу к Артуру, но, поскольку он мабиног и вскорости станет бардом, возможно, Верховный бард скорее пристроит его к делу.
Кай хлопнул меня по плечу — я чуть не сел — и широко улыбнулся.
— Филид для Мирддина? Отлично! Я давно говорю, что ему нужен помощник. Дел бездна, а Рис, увы, так и не научился разрываться на три части. Ты ему как раз пригодишься.
Я поблагодарил и собрал всю смелость, какая была у меня в тринадцать лет.
— Если ты скажешь, где он, я, с твоего дозволения, прямиком отправлюсь к нему.
Кай рассмеялся.
— Молодец! Только Эмриса здесь нет. Он сооружает ротонду, поэтому приступил к работе, как только сошел снег, и поклялся не возвращаться, покуда все не закончит.
— Скажи, где его отыскать, я отправлюсь туда и сам попрошусь на службу.
Кай загадочно улыбнулся.
— То-то и оно — где Круглый стол?
Местоположение будущего храма тщательно скрывалось. Святое место ревниво оберегали от людских глаз. Оно должно было стать местом упокоения великих воинов, и Верховный король не хотел, чтобы священную землю осквернили досужие путники или ревностные язычники. Не хотел он и толпы паломников, ибо храм задумывался как последний приют отважных, отдавших жизнь за Британию и тем заслуживших покой. Более того, Пендрагон надеялся, что и его в свой час погребут здесь, так что оберегал и свой мир.
— Не годится пускать туда кого попало, — продолжал Кай, с сомнением разглядывая меня. — Но если ты станешь Мирддину подспорьем...
— Лорд Кай, — перебил я, — не лучше ли именовать Высокочтимого Эмриса в соответствии с титулом?
Моя дерзость не знала границ!
— Ты считаешь меня непочтительным? — Кай сложил руки на широкой груди. — Вот что я тебе на это скажу, мальчик. Если я дерзаю звать его по имени, то лишь потому, что заслужил это право. Дай-то Бог, чтоб ты мог так же обращаться со мной, когда достигнешь моих лет и роста!
Уши мои вспыхнули — и поделом. Отец наградил меня укоризненным взглядом.
— Прости меня, лорд-сенешаль, — смиренно произнес я, багровый от смущения.
Кай тут же смягчился.
— Так все же, если ты будешь Мирддину в помощь, тебе без сомнения лучше находиться рядом с ним. Раз его здесь нет, тебе надо ехать. Я это устрою.
Мы с отцом горячо его поблагодарили, и Кай продолжил:
— От имени Артура предлагаю вам гостеприимство этого дома. Сегодня вы будете ужинать с нами, а в путь не поздно тронуться и завтра.
Я почти ничего не помню из той ночи — лишь то, что слишком много выпил натощак и заснул лицом в миске. Проснулся я в незнакомой части дворца, возле кухни, и сам добрался до зала. Там было пусто, но из-за двери доносились голоса. Я вышел на крыльцо, где Кай прощался с моим отцом.
В голове гудело. Я тоже пожелал отцу счастливого пути и попросил Кая простить меня за вчерашнее.
— Ты считаешь меня невеждой и мужланом, — сказал я, — и я не обижаюсь. Однако поверь мне, лорд-сенешаль, я намерен стать достойным той чести, которую мне оказали.
Прославленный воин положил мне руки на плечи и заглянул в глаза.
— Так будь достоин. Никто не стоит между тобой и твоей честью. Бери ее, хватай. Захочешь — она твоя.
И он был прав.
Я позавтракал хлебом и водой — больше в рот ничего не лезло, и сенешаль поручил меня одному из слуг. Конь мой стоял во дворе оседланный. Мы выехали из города и поскакали на север по старой римской дороге в дикий край Регед. По дороге я узнал, что спутника моего зовут Тегиром. Прежде он был воином, но лишился руки в битве при горе Бадон. Теперь он начальствовал над слугами, чем очень гордился, ибо сказал:
— Я и так охотно отдал бы правую руку, чтобы служить Пендрагону. Потеря совсем невелика.
Тегир мне сразу полюбился, и я принялся расспрашивать его про Пендрагона и Каер Лиал. Он отвечал охотно и много рассказывал про дворцовые порядки и про все, что мне нужно было знать, чтоб не наделать оплошностей.
Еще он рассказывал про Великого Эмриса; впрочем, о нем-то я слышу с тех пор, как научился разбирать слова. Чем больше Тегир говорил, тем чаще билось мое сердце при мысли, что скоро я увижу этого достославного мужа во плоти. Мысль эта ошеломляла. Я, Анейрин, буду служить Верховному барду Острова Могущественного!
В полдень мы свернули со старой дороги на запад, в холмы, чуть позже спустились в долину Нита и немного проехали вдоль реки на юг, к окаймленному песчаными пляжами мысу. Здесь на основании разрушенной древней крепости строилась Артурова ротонда. Еще на подъезде я различил устремленный ввысь силуэт. Холм стоял над морем, и я сперва усомнился, разумно ли возводить потаенное здание на возвышении, где его будет видно с любого проходящего корабля. Однако позже я узнал, что, хотя сам холм можно хорошо разглядеть с моря, ротонда стоит за гребнем, который скрывает ее от постороннего взгляда.
Мы спешились у подножия холма возле палаток, где жили строители. Сейчас в лагере не было ни души. Тегир остался стреножить лошадей, а я пошел поближе взглянуть на храм.
Сама ротонда показалась мне довольно странной. Разумеется, я никогда не видел подобного сооружения: оно было совершенно круглое, составленное из серии каменных колец, более узких у входа, затем плавно расширяющихся и вновь идущих на убыль. На первый взгляд оно было похоже на исполинский улей, какие делают из толстой веревки, только более изящный и величавый. Размер и красота ротонды, ее расположение над морем — все дышало покоем. Глаз наслаждался плавными очертаниями купола, море ласково шумело, в душу изливался мир.
Я смотрел на храм и всем сердцем стремился к тому, что он символизировал: красоте, миру, чести, отваге, доблести... То было Царство Лета, воплощенное в камне.
И в каком камне! Оттенки голубого, серого и белого придавали форму и цвет целому, причем были
