Девятое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

Наконец они оказались перед двойной дверью, покрытой изображениями лесов и холмов на золотых пластинах.

— За ними находится Сад Жизни, — спокойным голосом произнес генерал.

Как только солдаты окружили Верну и подняли арбалеты, генерал начал открывать одну из больших створок.

Солдаты, стоящие сбоку и сзади, направили наконечники стрел в голову Верне. Четверо, ставших спереди, прицелились в сердце. Ее успокаивало только то, что никто не нацелил оружие в лицо. Ей подумалось, что все это довольно нелепо, но, вспомнив, как серьезно настроены солдаты, она отбросила эту мысль.

Когда позолоченная дверь широко раскрылась, Верна вместе с кругом своих личных убийц подошла ближе к проему. Чтобы что-то увидеть, ей пришлось вытянуть шею, и в конце концов она осторожно попросила одного из солдат отойти немного в сторону и не заслонять ей обзор.

Стоя в довольно тускло освещенном коридоре, Верна заглянула в проем и увидела сад во всей его красе, залитый светом, лившимся прямо с неба через окна высоко над головой. Ее поразило, что конечный пункт ее пути к центру Дворца, Сад Жизни, выглядел просто как… как густой сад. Ее взору открылись петляющие между клумбами аллеи. Земля была усыпана лепестками, частью сохранившими густо-красный или желтый цвет — но большинство из них уже давно засохли и сморщились. За клумбами росли небольшие деревья, а за ними виднелись низкие каменные стены, оплетенные виноградной лозой. Между стенами уместились разнообразные кусты и декоративные растения. Из-за отсутствия надлежащего ухода они были в жалком состоянии — одни отягощены новыми побегами и требовали подрезки, другие подверглись наступлению коварной лозы. Все указывало на то, что генерал Тримак сказал правду, и никого, даже садовников, сюда давно не допускали.

Во Дворце Пророков сад был комнатным и размещался на значительно меньшей площади. Там была система каналов, по которым сад постоянно снабжался дождевой водой из бочек на крыше. Заметив в углу похожие трубы, Верна поняла, что сюда также поступает собранная на крыше дождевая вода — иначе деревья и кусты под этим ярким светом просто высохли бы.

В центре помещения находилась лужайка в форме почти ровного круга, поросшая травой, с глыбой белого камня посередине. На камень опирались два приземистых рифленых пьедестала, поддерживающих гладкую гранитную плиту.

Гранитный алтарь венчали три шкатулки. Их поверхность была такого бездонного матово-черного цвета, что Верне даже показалось удивительным, почему они не поглощают свет окружающего пространства и не погружают комнату и весь свет в вечную тьму подземного мира. От одного только вида этих зловещих предметов к горлу подступал комок.

Верна знала, что три шкатулки — это врата, и в этом слове содержалась вся их суть. В данном случае вместе они представляли собой врата, соединяющие мир жизни с миром смерти. Врата были сотканы из магии обоих миров. И если когда-нибудь этот путь будет открыт, то грань сотрется, и ничто уже не сдержит того, кто не имеет имени… Владетеля мертвых.

Так как эта информация содержалась в тщательно оберегаемых книгах, всего несколько человек во Дворце Пророков знали древнее название врат — шкатулки Одена. Три шкатулки составляли врата только вместе. Как считали все во Дворце Пророков, врата были утеряны уже более чем три тысячи лет назад. Все думали, что они пропали, растворились, исчезли навсегда. На протяжении столетий шел спор о том, существовали ли врата когда-либо вообще. И даже вопрос о возможности существования таких врат служил темой множества жарких теологических дебатов.

Но врата — шкатулки Одена — все же существовали, и Верне было непросто оторвать от них взгляд.

Вид этих отвратительных предметов заставлял ее сердце биться чаще. Одежда пропиталась холодным потом.

Неудивительно, что три волшебника приказали генералу не впускать никого в комнату. Верна уже по-иному думала о Натане и том опасном оружии, которым он снабдил стражу.

Когда Даркен Рал завладел шкатулками и хотел использовать их, чтобы захватить власть над всем миром жизни, с них был сорван украшенный драгоценностями покров, и зловещая чернота осталась неприкрытой. К счастью, Ричард пресек преступные замыслы своего отца.

Однако укради кто-нибудь шкатулки сейчас, это бы не принесло вору никакой выгоды. Чтобы понять, как применить магию Одена и как действуют врата, нужно было знать слишком многое. Часть этих знаний была скрыта в книге, которая уже не существовала — разве только в памяти Ричарда. Собственно, благодаря знанию этой книги ему и удалось победить Даркена Рала. Кроме того, вору понадобились бы как Магия Приращения, так и Магия Ущерба, чтобы открыть врата или самому завладеть силой Одена.

Каждый, у кого хватило бы глупости иметь дело с такими ненадежными предметами, подвергся бы реальной опасности.

Видя три шкатулки нетронутыми и в том самом месте, где Ричард, по его словам, их оставил, Верна вздохнула с облегчением. На данный момент не существовало более безопасного места для хранения такой опасной магии. Возможно, когда-нибудь Верна поможет найти способ разрушить врата — если это вообще осуществимо. — Но сейчас они в безопасности.

— Благодарю, генерал Тримак. Я с облегчением убедилась, что все в порядке.

— Так будет и дальше, — ответил он, с силой налегая на дверь. Она закрылась беззвучно. — Никто, кроме лорда Рала, не войдет туда.

Верна улыбнулась ему.

— Хорошо. — Она окинула взглядом великолепный дворцовый зал, поражаясь иллюзии стабильности, мира и безопасности, которая царила вокруг. — Боюсь, нам пора в путь. Мне нужно вернуться к войскам. Я скажу генералу Мейфферту, что здесь во дворце все в надежных руках. Будем надеяться, что лорд Рал вскоре присоединится к нам, и мы сможем остановить Имперский Орден, не допустить врага на наши земли. Пророчество гласит, что если лорд Рал возглавит нас в решающей битве, появится шанс сокрушить Имперский Орден или даже загнать его обратно в Древний мир.

Генерал угрюмо кивнул.

— Да пребудут с вами добрые духи, аббатиса.

Вместе с Бердиной Верна покидала запретную территорию, отдаляясь от Сада Жизни. Спускаясь по лестницам, она с облегчением думала о том, что возвращается к армии. Недолгое пребывание во дворце укрепило ее чувство долга и ощущение единства с тем, что при Ричарде стало Д’харианской империей. Более того, ей казалось, что она стала больше ценить жизнь.

Но если Ричард не найдется и не поведет войска в бой, когда они наконец встретятся лицом к лицу с Имперским Орденом, то задача остановить армию Джеганя станет равносильна самоубийству.