Слой Ноль - Евгений Прошкин

У остановки засмеялись. Борис после секундной паузы прошел сквозь внешнее кольцо и замешкался у второго,среднего.

— Виктор Иванович, что ж вы делаете?.. — прошипел Вовик. — Я бы по радио связался...

— Эй, ну чего непонятно? — заорал Виктор. — Пустите его ко мне!

— Он еще двоих хочет с собой привести, — озабоченно сказал начбез, выслушав в наушнике чей-то доклад.

— А кого? — спросил Мухин. Вовик приложил к уху палец.

— С ним какой-то Немаляев... И женщина...

— Орлы! — опять крикнул Виктор. — Там еще Сан Саныч! И женщина. Красивая такая, брюнетка. Это тоже мои родственники!

На сей раз хохотала даже милиция. Вовик бродил кругами, точно осел, привязанный у выгребной ямы. Ему впервые было стыдно за своего Президента.

На подходе к лимузину Бориса все-таки обыскали. Милиция этого делать не решилась — к нему подскочили двое обаятельных типчиков из президентской охраны и поводили вдоль тела маленькими «рамками».

— Я сегодня без бомбы, — неуклюже сострил Борис. Вовик совсем потускнел.

— Вы, Виктор Иванович, с этим шоу последних процентов лишитесь...

— Цыц!

Мухин велел Борису садиться в машину и подал руку Людмиле.

— Что с самолетом? — спросил он у начбеза.

— Как всегда, часовая готовность.

—А побыстрей?..

— Быстрее керосин не льется, Виктор Иванович, буркнул Вовик.

— Куда летим? — поинтересовалась Люда, одергивая разноцветную вязаную юбку. Устроившись на плюшевом сиденье, она тут же достала «Пегас» и смрадно закурила. Кроме сомнительной юбки, на ней была красная шерстяная кофта, застегнутая на две английские булавки.

— Ты чего так одета? — бросил Мухин, заглядывая в салон. — Как с паперти пришла...

— Вот, довел людей, харизматик дешевый! — процедил Немаляев. — «С па-аперти»!.. Спасибо, не с панели!

— Сан Саныч! Что вы такое говорите?! — возмутился Виктор.

— Ладно, Вить, остынь, — сказала Люда. — Куда мне на панель-то? Мне уж тридцатник, не потяну я... Так зачем нам самолет?

— Сам пока не знаю. Но не в Москве же это, наверно, находится... Боря, ты Корзуна сюда доставил? Где его искать-то?

— Витя, ты Президент или нет? О!.. Ты же и про Установку разузнать можешь! — Борис хлопнул себя по лбу, затем прошелся ладонями по груди и коленям, получилось что-то вроде «Цыганочки», но в несколько усеченном виде. — А мы-то!.. Ты же про нее все можешь!.. За пять секунд!

— Конечно, могу, — усмехнулся Мухин. — Все, и притом за пять секунд. Вовик! — окликнул он. — Есть где-то на земле такая фиговина... В общем, аппарат или установка... приборчик, ясно? Какой-то очень секретный. От него мир на куски разваливается. Точней сказать не могу, сам не в курсе. Короче, надо его найти — с чертежами, со всей требухой. Ясно?

— Ясно, Виктор Иванович. Буду работать, — ответил Вовик и, отвернувшись, пробормотал себе под нос что-то еще.

— Клоун ты, Витя, — удрученно произнес Немаляев. — Вот почему мы в дерьме... И как это ты Президентом стал?

— Сам удивляюсь. Да мне уж недолго, не переживайте. Петя такой подкопчик сделал... Здесь не просто анархия — черт-те что скоро начнется... Вовик! Ты говорил, что уже связывался.

— С кем, Виктор Иванович?

— Ну, с лидером «Народного ополчения».

— Он крайне ненадежен.

— Это неважно. Позвони-ка ему прямо сейчас.

—И...что?..

— Скажи, Мухин его в гости зовет. Пусть сюда приезжает, к телецентру.

— А мы... мы так и будем тут стоять? — опешил нач-без.

— Да. Пока всех не соберем.

— Кого «всех»?.. Виктор Иванович, простите, я вас перестал понимать.

— Это очень плохо, Вовик. Звони.

Тот отошел на пару шагов и, коротко переговорив по телефону, вновь обратился к Виктору:

— Петр Еремин просил передать, что приедет не один.

— А с кем?

— С каким-то Ренатом. — Вовик пожал плечами.

— Так это же прекрасно! — воскликнул Мухин.

Он хотел было сесть в машину, но раздумал и, угостившись у Людмилы одеревенелой «пегасиной», закурил.

— Виктор Иванович... — молвил Вовик. — Сейчас передали... Я бы не стал беспокоить, но...

— Не стесняйся, — поддержал Виктор.

— Звонили из канцелярии. Вам пришла телеграмма... очень странная... как раз под ваше настроение.

— Ну?..

— Я велел ее прислать на всякий случай. Там в салоне ноутбук лежит...

Мухин отстрельнул окурок и, забравшись в лимузин, включил компьютер. На мониторе появился отсканированный текст:

"МОЛНИЯ ТЧК

МОСКВА ЗПТ КРЕМЛЬ ЗПТ ПРЕЗИДЕНТУ ТЧК

МОЛНИЯТЧК

МУХИН ВСКЛ СРОЧНО ПОЗВОНИ БОЛЬНИЦУ 7 ВСКЛ КОСТЕ РАСПИСАНИЮ СУЛЬФА ВСКЛ ПОСЛЕ СУЛЬФЫ ТИРЕ ДРОВА ТЧК

ВЕЧНО ВАШ ТИРЕ САМЫЙ АКТИВНЫЙ ПЛЕМЯННИК ЕЖ РАКОВ ТЧК ЛТП 3 ЗПТ ПОДОЛЬСК ТЧК"

— Слово «молния», дурак, два раза написал, — проронила Люда. — Еж Раков — это имя такое?.. Поляк, что ли? Или он имел в виду «ешь раков»?..

— Самый Активный Племянник Еж Раков, — проговорил Борис, покатываясь. — Да это Сапер! Испугался небось, что с такой подписью телеграмму не примут. Зашифровал, потратился...

— Мог бы и попроще как-нибудь... — ответила она. — А «ТЧК ЛТП 3 ЗПТ»?.. Это что за ерунда?

— Это, Людочка, не ерунда, а лечебно-трудовой профилакторий номер три. Занесло же его... Ну а Костик, стало быть, в психушке. Давай, Витя, а то сульфу вколют, потеряем человека на сутки.

— Вовик!..

— Да, Виктор Иванович, — устало произнес тот.

— Немедленно свяжись с Подольском. Седьмая больница... этодурка. В ней Константин Роговцев обитает. А еще в третьем ЛТП у нас... как его?..

— Геннадий Павлушкин, — подсказал Немаляев.

— Да, Павлушкин. Тащите обоих сюда. Живо!

— Виктор Иванович!.. — умоляюще протянул Вовик.

— Не гони, мужик! — прикрикнула Люда. — Тебе сам Президент задание дает!

Начбез, изнывая, снова отошел в сторону и вытащил рацию.

— Избавляться надо... — тихо заметил Немаляев.

— От кого? — не понял Мухин.

— От всех, Витя. Через ближайшее окружение к тебе проще подобраться.

— Вы это бросьте. Сан Саныч. Что за сталинизм в самом деле?

— Действительно, Витя, — сказал Борис. — Кто этот Вовик в другом слое? Ты знаешь?.. Вот так. И никто не знает. Или не Вовик, а еще кто-то — горничная, шофер, повар... Сколько слоев Макаров охватил? Тоже неизвестно. Где-нибудь кого-нибудь он обязательно разыщет. И твой официант проткнет тебя твоей же вилкой...

— Да нет у меня официантов! Байки это все!

— Ты, может быть, забыл... В нулевом слое умирать нельзя. Если все получится, то вот эта самая оболочка останется единственной. Вся как есть — с кариесом, с мозолями... Что там у тебя еще?.. Ты как хочешь, а я на твоем самолете не полечу.

— Здесь нельзя... умирать нельзя... — машинально повторил Виктор и оглядел всех троих.