Госпожа Вольтури - Яна Бендер

– С тобой я дома. Не зависимо от места и времени, – окончательно убедила я его в своей честности.

– Я это знаю, – продемонстрировал он хищный оскал и потянулся за очередной дозой блаженства.

Я положила свою ладонь на его грудь, остановив тем самым его притязания.

– А теперь, родной, – начала я деловым тоном, – расскажи мне, пожалуйста, какого черта ты приказал убивать новорожденных?

– Видишь ли, ресурсы, коими мы питаемся довольно ограничены, а посему…следует соблюдать численность вампиров в средних показателях. Если их станет больше положенного, то они начнут охотиться довольно много и станут вызывать подозрения у смертных. К тому же, новорожденные, которых ты привела из России, выполнили свою миссию и больше не нужны нам. И, делая выбор между талантливыми и не очень, я отдал предпочтение тем, кто сможет ещё послужить Вольтури своей уникальностью.

– Довольно расчётливо, ты не находишь?

– Я думал исключительно об успехе клана и его процветании.

– Почему ты не сказал мне?

– Я не хотел, чтобы ты несла бремя на своих плечах.

– Но я его несла, ведь так?

Он замолчал, поправляя мои волосы.

– Что будем делать с ликанами? – вспомнила я о Люциане, решив сменить тему.

– Наш союз с ними остаётся под вопросом и, скорее всего, будет рассторгнут. Брак вожака и Сони тоже. Не думаю, что она вернётся к нему после всего, что было между вами.

– То есть, мы заканчиваем сотрудничество с ними?

– Я бы не хотел видеть врага в лице Люциана, поэтому нам придется скрепить отношения новым браком.

– Агнессы и Леона… – догадалась я.

– Да, как бы мне этого не хотелось… Однако, если бы мне пришлось выбирать между твоим уходом из клана ради Люциана и супружеством дочери с сыном ликана, я бы отдал предпочтение второму. Особенно, после того, как я узнал ваши с ним планы, в случае, если ты покинешь Вольтури и организуешь восстание вместе с вервольфами и Калленами.

– Иногда я ненавижу твой дар, – огрызнулась я.

Он лишь довольно улыбнулся.

Солнце ярко светило сквозь занавешенные окна моей спальни. Я стояла в темноте комнаты и смотрела на улицу. Большую часть жизни я провела в северных странах, там где снег покрывает землю толстым одеялом, а здесь, в Италии накануне рождества не было даже намека на зиму, однако новогодняя ёлка, гирлянды украшали весь город.

На площади, что виднелась прямо под моим окном, было много смертных, в основном туристов. В какое-то мгновение между людьми мелькнула фигура, в которой я сразу же признала одну из Вольтури, судя по осанке и скорости движений. Единственное, чего я не могла понять, почему кто-то, кроме Хайди, разгуливает в солнечный день по главной площади городка.

Загадочная фигура остановилась возле фонтана, огляделась по сторонам. Жители были увлечены своими делами, а туристы любовались красотами старинных зданий. Незнакомка отбросила капюшон, но, находясь в тени так и не смогла поймать лучи солнца. Я узнала Соню. До линии света оставалось два-три метра. Она медленно начала выходить из сумрака. Хайди, что показывала туристам достопримечательности, увидев это, стремительно бросилась в сторону жены Люциана, сбила ее с ног. Смертные в недоумении следили за происходящим. Через мгновение возле двух девушек, упавших на каменную мостовую, показались двое стражей Вольтури. Они, схватив Соню под руки и набросив на нее капюшон, поволокли внутрь резиденции.

– Госпожа Вольтури! – в помещение вбежала Анжела. – Умоляю Вас, спуститесь в тронный зал!

Когда я прошла по коридорам, преодолела лестницу и дверь, открывавшую ход в центральное помещение замка, я увидела довольно неприятную картину: Соня стояла на коленях, удерживаемая за руки Деметрием и Феликсом, перед Аро. Джейн и Алек находились поодаль, но были готовы к атаке в случае сопротивления пленницы.

– Зачем ты хотела открыть свою сущность смертным? – мягко, но со скрытой угрозой произнёс старейшина, бросив равнодушный взгляд на своих братьев и меня.

– Я не собиралась открывать своей сущности! Я лишь хотела нарушить закон! – отвечала дочь Виктора, глядя ему в глаза.

– К чему такие радикальные меры?

– Меня больше ничего не держит на земле. Муж меня не любит, а сыну мать уже не нужна. Он давно вырос.

– Ты же осознаешь то, что я должен привести приговор в исполнение?

Он приблизился к ней, обхватил руками голову, читая все ее мысли.

– Аро, остановись! – громко произнесла я, подходя ближе.

– Что такое, милая? – он выпустил Соню и повернулся ко мне.

– Не для того Важа и Анаит воскрешали ее, чтобы ты так просто мог убить эту женщину!

– Она нарушила закон, что карается смертью.

– Я тоже нарушила закон! Но ты не стал лишать меня жизни!

– Ты совершила грех против меня, а она против клана. Если я смог простить твои прогрешения, то клан не станет мириться с тем, что существует угроза разоблачения!

Я отошла в сторону, осознав смысл его слов. Не смея перечить воле старейшины, я приняла его позицию, хоть мне искренне и было жаль Соню.

Он снова сковал ее голову ледяными пальцами, посмотрел прямо перед собой и молниеносным движением разделил ее тело одновременно с двумя своими подданными, что помогали ему приводить приговор в исполнение.

Ее бездыханное тело упало на мраморный пол тронного зала. Я опустила взгляд вниз, чтобы не видеть зрелище, причиной которому я была сама. Если бы Люциан не провел эту злосчастную ночь со мной, все было бы иначе.

Я закрылась в своей комнате, взяла лист бумаги и перо с чернилами. Рука плавно и изящно выводила послание для Люциана.

О, Люциан!

По прибытию в Вольтерру я совершила покушение на Аро, но он лишь запер меня в темнице, не подвергая смертной казни. Теперь же я прибываю в добром расположении духа. И, казалось, это могло бы длиться вечно, пока я провожу время с детьми, а старейшина клана избегает моего общества, но сегодня произошло нечто ужасное.

Соня, догадавшись о том, что между мной и тобой было в Венгрии, решилась на отчаянный поступок. В самых ярких лучах утреннего солнца она вышла в люди, сняв капюшон и представ в свете зари во всем настоящем обличии вампира. Слуги Аро тут же привели ее на суд, а через несколько мгновений ее не стало.

Прими мои самые искренние соболезнования! Я раскаиваюсь в своей вине. Я хотела её защитить, но, к сожалению, Аро был настроен решительно.

Я хочу, чтобы ты знал: на суде она призналась в том, что является причиной такого поступка – ты ее больше не любишь, а сыну она не нужна.

Прости меня за