Книга Холмов - Антон Карелин

— Как тебя зовут?

— Рой, — сказал толстячок, потирая глаза. — А почему остальные спят?

— Вставай, Рой, — сказала Алейна, протягивая ему руку. — Теперь я буду за тобой присматривать.

Зевая, замотал головой тот пожилой лучник, уже почти лысый.

Перевернулся на бок и удивленно встал остроносый. Тут же застонал от боли, все же Анна крепко его приложила.

Застонала и вскрикнула, раскрыв глаза, дородная женщина, больше похожая на доярку, чем на мародера.

Встал на колени неопрятный высокий мужик с косым глазом и клочковатой бородой.

Вскочил молодой парень, еще красивый, как ребенок, но уже с двумя шрамами на шее и лице, он испуганно озирался, не зная, как быть.

И последним из всех поднялся риндан, неуверенно дергая ртом, бегая глазами.

Алейна оглядела семерых вставших и кивнула.

— Идите сюда, — позвал живых Ричард. Когда подошли, объяснил. — Нет больше ваших, Богиня убила их всех. Они получили заслуженно по своим делам. Но вас пощадила. Может, жизни ваши такие же никчемные, но вы меньше чинили зла. А может, кто-то из вас способен выбиться в люди, и Матерь это увидела. В любом случае, вам дается шанс. Последний шанс.

Он дал им время осмыслить сказанное.

— Пойдете с нами. Кто рыпнется, ляжет там же. Мы закончим свои дела, и отвезем вас в ставку войск, к капитану Адаму Нэю. Он и решит, куда определить каждого. Ему нужны руки. До тех пор, мотаетесь с нами. И дай вам Учитель хоть немного ума, чтобы не чинить нам помех на пути.

Алейна отошла от живых и смотрела на мертвых, но в лице ее не было печали. Напротив, она отряхнула руки и кивнула.

— Спасибо, милостивая госпожа, — неловко подойдя, поклонился ей пожилой. — Не думал, что доживу до такого. А так, может и увижу чего хорошего под конец жизни.

Женщина и клочковатый кивали и бормотали что-то в том же духе. Юноша не знал, что делать. Остроносый и риндан молчали, отводя взгляды. Огнемаг хихикал, пиная тех, кто не проснулся и отскакивая в ожидании удара, но никто не ударял в ответ. Он остановился над Лиллой в недоумении.

— Она не проснется? — спросил он с обидой, с непониманием. — И Гидра не проснется?

Анна, стоявшая ближе остальных, отрицательно покачала головой. Она смотрела на Гидру, сжатые губы, некрасивое лицо. Она шла с Лиллой за руку и упала рядом. Их головы покоились одна к одной, три грязных, встрепанных косы и торчащие коротким ежиком каштановые волосы. Красивая и уродина, юная и взрослая, болтливая и молчаливая.

Алейна молча завязала платок с кольцами и брошками, с бисерным кошельком и опустила его рядом с Неженкой. Едва заметно улыбнулась, глядя на них.

— Жаль девку, — сказал лысый лучник. — Вы не слушайте юродивого. Убою она все ж не родная была, а падчерица. Хотя оно, конечно, и так несладко. В его отсутствие она получше себя вела. Немного.

Женщина, заглядывая у него из-за плеча, колебалась, говорить или не говорить. Она как всегда стояла и боялась, не поднимая глаз, но желание почувствовать себя свободной, впервые за долгое время свободной, победило привычку смотреть в пол.

— Уединяться Убой с ней конечно уединялся, — добавила она, кашлянув. — Но больше не для себя. А чтобы Лилла с Гидрой побыть могли. Да остальные про них не узнали. Прости Милосердная, теперь-то уж все равно. Теперь-то сказать можно… — она посмотрела на мертвых виновато.

— Перенесите всех, кто упал на дороге, сюда, в траву, — указала Алейна. Она махнула рукой друдам и пошла вперед, к лошадям. Духи протяжно заклекотали, с шумом снялись с веток, роняя листву, и полетели к поваленному дереву, перегородившему путь.

На мощеной дороге лежало лишь три трупа, и пока Лисы оттащили мертвых в лес, повозка уже тронулась. Друды выпили все соки жизни из поваленного дерева, и оно превратилось в труху, а Дмитриус, орудуя молотом, живо расчистил дорогу. Гремлины с интересом бросились копаться в истлевшем стволе, который только что был живым, и вызвали своим появлением целый взрыв любопытства со стороны друд. Но оно оказалось совершенно односторонним. Вот еще, щелкал Ниялвик, цацкаться с вами, фу, крылатые, пошли вон.

— Ты как? — спросил Винсент, подходя к Келу.

Бело-черный глубоко вздохнул и махнул рукой.

— Никто не понял, что она сотворила? — осведомился Винсент. — Это высокая магия. Высокая, друзья. Раньше она ничего подобного не совершала.

— И вряд ли теперь сделает, — кивнула Анна. — Это Хальда откликнулась на молитву, чтобы спасти тех, кого можно было спасти. Дала силы.

— Чтобы отделить зерна от плевел? — спросил Кел.

— А ты не опошляй, — ответила воительница. — Никто и не говорит, что люди это плевлы, даже такие гниды, как люди Убоя. Просто твой способ «дать им шанс» был в сто раз хуже. Чем бы он кончился? Еще одной дракой не на жизнь, а на смерть. И были бы все те же трупы, только, скорее всего, еще и вот эти семеро. И, может, кто-то из нас. А способ Алейны — да, это добро. Это свет. Просто ситуация была темная.

— Это не меняет дела, — стоял на своем маг. — Ее ждет откат, жестокий откат за дар богини. А у нас уже был один откат…

Он задумался, качая головой. Ни Анна, ни Кел, его не услышали.

Воительница глядела, как ковыляют вперед те, кто проснулись, и удивлялась, как же их все-таки много! Даже этот вонючий козлина, они еще поговорят, как появится время.

— Ты ведь был совершенно прав, Кел, — хмыкнув, сказала она. — Если бы Дмитриус с Диком, ну или друды просто казнили всех этих людей, они бы просто прикончили семерых, кто еще способен жить нормально. Ты был полностью прав, и твою правоту доказала Алейна.

Кел молча опустил голову.

— Тут еще одно, — сказал Ричард, поглядывая вперед, в спины пестрой группы идущих пленников. — Рыжая не только дилемму решила. Которую мы бы не решили никогда. Она еще и сделала так, что никто из нас не оказался вынужден убивать беззащитных людей. Мне приходилось это делать, и я знаю… что они потом не уходят. Хотел бы их отогнать, но каждый сидит внутри и иногда сжимает печенку холодной рукой. А ты, Кел? Ты знаешь, каково это?

— Я в жизни никого не убивал, — буркнул Кел, но тут же обернулся. — Правда ведь, никого, подтвердите?

— Правда, — согласилась Анна. — За все наши странствия никого даже не ранил.

Он кивнул и снова отвернулся.

— Ясное дело, хороший ты человек, — согласился Дик. — Очень хороший. Но дослужился до серебряной бирки, несешь службу в Ничейных землях, в древних Холмах. И вот засада: то, что ты за время службы никого не убил, это не достижение, светлый. Это значит, что кто-то убил их за тебя.

Сказав это, он двинулся за Алейной, за громыхающим броневагоном вслед.