Своя дорога - Галина Ли

 После принесенной клятвы у всех на душе стало легче, даже аптекарь повеселел.

 – Из города надо быстрее выбираться, – сказал я, немного поразмыслив, и обратил взгляд на скукоженного мага. – Много у твоей банды народу? Смогут они нас отсюда выковырять?

 Агаи отстранил от себя льнувшую к нему малышку и покаянно кивнул:

 – Много. Я думаю, сотни две-три, не меньше.

 Одуреть. С сотней воинов, среди которых найдется хотя бы пяток магов, я ни за что не справлюсь. Даже если они начнут испепеляться от осознания собственных грехов целыми пачками!

 – Пойдем куда собирались – ко мне в усадьбу. Тайно. Там поживем немного, подождем, пока все уляжется, глядишь, и придумаем что толковое, – выдвинул предложение Рис.

 Определенная логика в этом плане имелась. Разве придет нашим птичкам в головы, что мы нагло засядем у них под боком? Если, конечно, Агаи не успел разболтать наш маршрут до мельчайших подробностей.

 Выяснением этого обстоятельства я и занялся:

 – Агаи? Что знают твои соплеменники про Лаланна?

 – Только то, что он нас приютил, – с надеждой поднял на меня взор сирин.

 Это хорошо. Это нам дает шанс. Хотя уйти от зорких глаз крылатых оборотней ох как непросто.

 – Кто у вас там в вашей стране правитель? У него такие же планы на территории людей?

 Не может быть, чтобы Глория жила в Наорге, а ее поддерживали жители далекой страны! Больше наша красавица походит на оппозицию в изгнании, лелеющую мечты стать королевой.

 – Нет. Страной управляет собрание и триумвират. У нас нет королей, только сенаторы.

 Республика. С одной стороны – это хорошо. Значит, Глория и компания действуют из собственных побуждений, и людям не грозит в ближайшие годы нашествие сирин.

 С другой – нехорошо. Правил бы монарх, было бы ясно, кому подсунуть донос. А так... Каждый из этого совета может метить в самодержцы. Да и господа из триумвирата, наверняка, не прочь сменить статус.

 А все-таки очень странная ситуация: вероятная королева сама гоняется за нами. Как бы она не оказалась обычной пешкой, которой напели в уши про светлое будущее в золотой короне, а настоящий кукловод скрыт во тьме заговора.

 М-да... Далек я от таких вещей. Как слепой щенок, тычусь во все стороны.

 И почему меня в детстве не учили искусству интриги? Вместо того же закона Ирия?

 Надо лазутчика в Юндвари отправить. Благо, ему теперь доверять можно.

 – Ты сможешь пробраться в свое государство тишком и выяснить, чем дышит ваша власть?

 Агаи несколько раз моргнул, потом вскочил, охнул от боли и схватился рукой за ребра, неуклюже смахнув рукавом со стола пустой фужер.

 Я успел поморщиться в ожидании звона бьющегося стекла, но Рис поймал фужер и невозмутимо обронил:

 – Это фамильный хрусталь. И он мне дорог.

 – Я готов! – выпалил маг, словно только об этом и мечтал.

 – Прекрасно, – обозначился итог нашего совета. – А теперь, Агаи, будь добр, наложи на меня хотя бы иллюзию. Иначе слава о нашем приближении окажется намного быстрее самых резвых лошадей!

 Сирин торопливо шагнул и снова охнул, схватившись за бок. Похоже, ребро, а то и два, я все-таки сломал. Вдобавок на острой скуле юноши наливался краснотой здоровущий кровоподтек. Слабоватое, конечно, наказание, за такие-то выкрутасы, но...

 – Сядь, Морра полечит, – приказал я Агаи и добавил, – жду тебя личину наводить!

 Рис позвал слуг, распорядился оседлать лошадей и собрать вещи, а потом отправил ко мне Эрхену с ножницами и просторной рубашкой – срочно перекраивать ее на новый лад. Не голым же мне в путь отправляться.

 Стоило только глянуть в зеркало, оно треснуло и разлетелось, обдав меня дождем из мелких осколков и заставив Агаи втянуть голову в плечи.

 – Пойду, принесу бронзовое, – флегматично отозвался милитес и вышел из комнаты.

 Я вопросительно поднял брови, или что там у меня вместо них, и оглянулся на сирин, ожидая разъяснений.

 – Прости, не получилось с первого раза. Волнуюсь что-то, – смутился аптекарь и полез в книгу. Тонкий палец бегал по строчкам, а губы юноши шевелились, проговаривая самые сложные слова вслух. Я скучал, любуясь на маленькую аккуратную за... на тонкую талию Эрхены. Девушка крутилась вокруг с иголкой в руках, отвлекая от мыслей о туманном будущем. Потом предо мной водрузили тусклое старинное зеркало, которое отразило в своих золотистых глубинах таинственное чудище – век бы его не видеть!

 Сирин все еще не был готов, и мной снова занялась Эрхена. Она подошла и бесстрашно дернула за торчащую пластину, заставляя в третий раз залезть в балахон с широкими рукавами. Вдвоем со служанкой они выполнили сложную задачу – подогнать на монстра приличный наряд. Сделать его удобным и прочным, таким, чтобы шипы не порвали. Теперь швеи трудились, не покладая рук, обметывали многочисленные разрезы в тех местах, где выпирали шипы. Косо, некрасиво, на скорую руку, но тут уж не до жиру. Я и в холстину завернулся бы.

 И хотя одежка получалась удобная, я не радовался. Потому что ни надеть, ни снять ее самостоятельно не мог – сразу порвал бы. Хоть шерстью обрастай, чтобы не мучиться. Или обзаводись оруженосцем.

 Эрхена расправила последнюю складку, не снимая рубахи, прямо на мне пришила дополнительную пуговицу и петлю и сделала шаг в сторону, любуясь творением своих рук.

 Так забавно было следить за ее серьезным личиком, за деловым видом, когда она обходила меня кругом. Словно девушка мастерила не наряд для монстра, а самое меньшее – шила платье для любимого брата к свадьбе.

 Наконец мягко хлопнула о стол книга, и Агаи мрачно изрек:

 – Я готов!

 Словно на эшафот собрался.

 Бронза услужливо отразила в своей полированной глубине молодого мужчину. Я видел его раньше. Несколько лун тому назад.

 Интересно, это в сирин врожденная вредность говорит, или он от страха новое плетение придумать не смог? Он что – издевается?

 – Дюс, прости, не получается по-другому! Колдовство не ложится на тебя! Ты не принимаешь! – развел руками маг, извиняясь за причиненный ущерб.

 Моральный, конечно. Ибо смотреть на лицо двойника Фирита удовольствия не доставляло. Вот и заглянувший в комнату Рис на мгновение потерял свою выдержку и скривился в брезгливой гримасе. Я одарил земляка злым взглядом, и милитес поперхнулся комментарием, готовым сорваться с презрительно изогнувшихся губ. Вместо этого Лаланн прокашлялся и коротко сказал:

 – Сочувствую.

 Еще бы. Я сам себе сочувствовал. Вот уже четвертый месяц.

 Когда сирин закончил с волшебством, все было готово к отъезду. Все тюки увязаны, лошади оседланы, осталось только нагрузить животных и вывести через тайный ход.