Имперский ястреб - Диана Удовиченко

– Лейтенант, сделай же что—нибудь! – выкрикнул гном. – Уж больно помирать неохота…

Я с равнодушным, ленивым сожалением подумал: «А видно, придется!» – и сплел заклятие «Стального клинка», в надежде, что напитанная Мраком волшба хотя бы пробьет поросячью розовость существа… Впрочем, у существа есть душа, или хотя бы ее подобие. У этого – не было ничего, я чувствовал. Заклятие ринулось к монстру, но тот лишь лениво отмахнулся отростком извивающейся конечности и ухватил еще одного обреченного. А, Мрак, да что ж и ты подводишь?! «Железный кулак»! Давай, Артфаал, давай! Поганое розовое дерьмо даже не пошевелилось под ударом, способным рассеять в прах десяток троллей… «Стальная сеть», стрелу Тарантуса тебе в зад, если он у тебя есть! Ну! Заклятие опало, рассыпавшись на тысячи составляющих… Хладнокровия, полагавшегося настоящему магу, как не бывало, зато уж сосредоточенности имелось на десятерых. Обезумев от ненависти и страха, я раз за разом метал в бессмысленную тушу щедро напоенные Темной силой чары. Хоть бы хны… И отдаленным, затухающим в уголке сознания шепотом пронеслось:

– Простите, барон, я обессилен…

– Я… тоже, – вытолкнул я из пересохшего рта, падая на песок. У меня было такое чувство, словно тварь вытянула из меня всю магию.

Что—то обожгло кожу на груди, я посмотрел за ворот рубахи: амулет из железа, охраняющий мои магические способности, раскалился чуть ли не докрасна, а деревянный оберег от злых духов рассыпался в прах. Впору было молиться вместе с Хамаром, тем более что чудище дожрало солдата и потянулось к следующему. Воины с воплями отскакивали от беспорядочно метавшихся щупалец. Дрианн начал взывать к Лугу, и на этот раз никто ему не препятствовал. Вдруг он прервал свою молитву на полуслове и изумленно воззрился куда—то за мою спину. Следом за ним застыл Лютый, и я впервые увидел на лице полукровки что—то похожее на удивление. Решив, что они в одночасье сошли с ума от ужаса, я все же проследил за их взглядами.

Багровый воздух зарябил, и в нем образовалось большое прозрачное пятно, от которого в разные стороны расходились разноцветные концентрические круги, напоминающие отражение радуги в капле росы. Это было как прорыв в пространстве, как странный, невозможный коридор, тянущийся сквозь время… И по нему шла Айшет. Лицо девушки было спокойным и сосредоточенным, взгляд черных глаз не отрывался от извивающегося монстра, хрупкие руки вытянуты вперед в извечном женском жесте защиты. За ее спиной виднелись очертания шатров затана.

– Заклинающая пустыню… – благоговейно прошептал Хамар, молитвенно складывая ладони.

Я открыл было рот, чтобы крикнуть Айшет: «Уходи!», – но тут призрачный туннель сомкнулся, оставив шаманку здесь, среди обезумевших людей, прямо перед содрогающимся в приступе кровожадности чудовищем. Я вскочил на ноги и устремился к ней, чтобы защитить ее, такую маленькую, тонкую, беззащитную, как былинка. Луг с ней, с магией! Не действует, так я оружием… Рука легла на рукоять Честного, но тут кто—то мастерски выполнил подсечку и свалил меня на песок. Сверху взгромоздилась пахнущая потом и рамсом туша.

– Пусти! Пусти, сволочь, убью, – хрипел я, извиваясь не хуже конечности монстра.

– Нельзя, лейтенант! – с трудом удерживая меня, сипел Хамар. – Нельзя ее останавливать, все погибнем!

– Да заткнитесь вы! – снова призвал к порядку Ом, теперь уже нас двоих. – Слушайте лучше!

Над мертвой пустыней плыл чудесный голос, выпевающий без слов какой—то необыкновенный мотив. Я не могу сейчас сказать, была ли та песня красива, или нет, и вообще, песня ли это… Иногда мне казалось, что я улавливаю ритм и мелодию, но они вдруг причудливо изменялись, становясь совсем иными. Голос шаманки то взмывал, захватывая высокие, недоступные человеческому горлу, ноты, то опускался, рокоча, словно бархат морских волн. Ни на миг не прерывая пения, Айшет подходила все ближе к твари, и та, застыв, внимала девушке, постепенно впадая в оцепенение. Древняя, очень древняя волшба творилась у нас на глазах… Наконец розовая гора заколыхалась прямо над головой шаманки. Мое сердце колотилось где—то у висков, дыхание сбилось. Каждую секунду мне казалось, что монстр вот—вот ухватит Айшет своими щупальцами… Но этого не происходило, напротив, раздвоенный хвост сомнамбулически шевельнулся и опустился в яму, образованную моим неудачным заклятием. Не опуская рук и продолжая петь, девушка подошла к твари почти вплотную. Та, покорившись чарующим звукам волшебного голоса, стала вдруг видоизменяться. Щупальца и хоботы втянулись внутрь тела, закрылись жадные пасти, и вскоре перед девушкой бился, пульсируя, как огромное сердце, бесформенный ком чистой энергии. Причем настолько мощной, что ее хватило бы для уничтожения большого города. В следующее мгновение древняя сила заколыхалась, потекла, переливающимся потоком послушно скользнула туда, откуда появилась, и исчезла. Айшет замолчала.

– О—о–о, – выдохнул Дрианн.

– Прости, лейтенант, – повинился Хамар.

Я изо всех сил тер ладонями лицо, чтобы хоть как—то прийти в себя. Потом поднял голову. Айшет стояла на краю ямы и смотрела на меня. Тяжело поднявшись, я подошел к ней. Воины куда—то исчезли, а может быть, они и оставались на месте, просто мы их не замечали. Смотрели друг другу в глаза, я обнимал ее хрупкие плечи, а она доверчиво прижималась ко мне. Как у тебя это вышло, девочка? Такая юная, такая маленькая – и покорила существо, собиравшееся уничтожить роту здоровых мужиков. Кто ты? Как жаль, что мы не можем понять друг друга. И вдруг… Не знаю, как, но я услышал ее голос, произносящий:

«Я пришла. Отец не хотел отпускать меня, но я пришла…»

«Твой отец…»

«Нет, тогда он не заставлял меня. Я сама»

«Прости меня, но я все равно не могу остаться с тобой»

«Я понимаю, любимый. Это ничего, ведь у меня навсегда останется частица тебя»

«Значит, это правда, и у нас будет сын?»

«У нас будет дочь…»

«Дочь, Айшет?»

«Дочь, Заклинающая пустыню, как я»

«Айшет…»

«Мне пора идти, любимый. Легкой дороги тебе. Пусть не страшит пустыня – теперь она отпустит тебя»

«До свидания, Айшет»

«Прощай…»

Девушка ласково отстранила меня и взмахнула руками, словно птица, собирающаяся взлететь. Пространство снова расслоилось, и перед ней открылся туннель. Не оглядываясь, Айшет шагнула в него и двинулась туда, где угадывались очертания шатров. Почему—то теперь я точно знал, что она ушла из моей жизни навсегда. Но у меня будет дочь… Эта мысль вдруг ни с того ни с сего наполнила таким счастьем, что я радостно рассмеялся. Оказавшийся неподалеку Ом посмотрел на меня с искренним интересом, не понимая, чем вызвана такая веселость.