Созвездие Ворона - Дмитрий Вересов

— Помните, — спросил Вадим Ахметович, появляясь снова за спиной Захаржевской, она вздрогнула, когда его рука легла на ее плечо. — Что наша жизнь — игра! Добро и зло, одни мечты. Труд честный — сказки для бабья… О, вас не отнесешь к бабью, милая Татьяна. Вы настоящая леди… Титул носили по праву. Вы позволите танец…

И прежде, чем она успела что-либо ответить, подхватил ее под руку и повлек по залу.

— В ритме танца, в ритме танца, все смешалось в ритме танца… отчего вы избегаете смотреть мне в глаза, в них только самые искренние чувства. Не прячьте взгляд, стыдливость вам ни к чему…

— Вы явились без приглашения! — сказала она, поднимая взгляд.

Вопреки заявлению Вадима Ахметовича, в его глазах не было ничего искреннего. Глаза были холодными, со вспыхивающими в глубине искорками.

— Что вам нужно от меня, почему я должна платить?

— Всем приходится платить рано или поздно. Ваша мать… Ох уж эти матери, вечная история… Хотелось как лучше, а получилось как всегда! А я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо. Извините за банальную цитату!

— Полагаю, мы можем обойтись без обсуждения моей матери!

— Вы сами задали вопрос. Почему вы? Потому что, как сами вы заявили мне давеча в самолете, вы пупок. Это эротично, вы не находите? Право, нет высшего наслаждения, чем держать вас в объятиях… Помните эту древнюю аллегорию — красавица в объятиях смерти?

Она ощутила его дыхание, от него леденела и теряла чувствительность кожа. Татьяна затрепыхалась в его руках, словно пойманная птица.

— Нет, нет, милая, никуда вы от меня не упорхнете, не выйдет, милочка, на этот раз. И ворон вам не поможет, и истории про пупок оставьте старому Делоху, для него у меня тоже местечко приготовлено, как раз напротив вас. Думаю, это вам понравится. Все-таки знакомое лицо, хотя по мне — слушать его глупую болтовню хуже всякой геенны огненной.

«Ворон», — уловила она. При чем здесь ворон? Хотела спросить и вздрогнула. Вместо Вадима Ахметовича на нее смотрел Берч.

— Нам нужно поговорить!

Берч притворил дверь своей комнаты, выглянув прежде в коридор, словно высматривая возможного соглядатая. Захаржевская не обратила на это внимания, занятая всецело собственными мыслями.

— Послушайте меня внимательно! — сказал он. — Вопрос столь важен, что, полагаю, вы не будете в претензии за то, что я оторвал вас от гостей.

— Помилуйте… — начала Татьяна в тон ему и замолчала.

Поддерживать светскую беседу сейчас она не могла.

— Я человек дела, миссис Баррен. И на ваш замечательный остров меня привело дело. Дело не только всей моей жизни, но и жизни нескольких поколений людей, о которых вы, вероятно, и не слышали никогда!

Захаржевская напряглась, загадочный господин Берч решил раскрыть свои карты. Немного не вовремя, но, тем не менее, его было необходимо выслушать.

Берч вздохнул. Сейчас ему предстояло самое сложное.

— Ну же, господин Берч, — подбодрила его Захаржевская. — Смелее. В чем состоит ваше дело?

— В мальчике, леди Баррен. В Даниле Скавронском! Дитя, посвященное свету, так же, как и вы были посвящены тьме! — продолжил он.

— Откуда вы знаете? — вспыхнула она и стиснула кулаки — чем легко выдала себя. Мистер Берч умеет брать на понт, фэбээровская закалка. Но как она могла ожидать такое? Разговор мог пойти о чем угодно, к примеру, о Фэрфаксе, но никак не о подробностях ее рождения.

— Это, в общем-то, неважно! — сказал Берч. — Впрочем, что вас удивляет? Судьбы человеческие, те самые нити земные, так тесно сплетены. Хотя, если честно, кое в чем мне помогли мои сотрудники, и я знал, что господин Захаржевский прибудет к вашему празднику с ребенком. Вы удивитесь, но и господин Бревер поставлял мне кое-какую информацию.

— Боже, — Захаржевская поморщилась. — Кому же можно верить?.. Лоусон тоже ваш человек?

— Лоусон? Откровенно говоря, да! Орден иллюминатов — великолепный инструмент, он должен был оказаться в наших руках. Но я не жалею, что покушение на вас не состоялось. В тот момент, когда я увидел вас в Занаду, я почувствовал, что вы нужны живой. Ах, эти нити земные, госпожа Захаржевская… Вы и не подозревали о мальчике, а он рос и был связан и с вами, и с этим островом. Судьбой был связан. Танафос сам по себе является мощным источником энергии, такой, какой обладают очень немногие места на земле. Вы знаете, что он появился из пучины после извержения вулкана? Огонь, сродни адскому, дал ему жизнь. А для каббалиста, госпожа Захаржевская, энергетика места имеет огромное значение. Неужели вы ничего не чувствуете?

— Я чувствую только злость!

— Не нужно патетики и не нужно злости! В конце концов, мы с вами деловые люди, разве не так? Отнеситесь к этому как к деловому соглашению.

— Ничего вы не получите! — сказала она. — Мало мне одного негодяя!

— Имеете в виду вашего инфернального приятеля? — спросил Берч. — Он всего лишь слуга тьмы, а что такое тьма? Наш слабый разум пытается найти точку опоры в этом безумном, безумном мире. И находит ее в простом разделении — свет и тьма, добро и зло… если бы все было так просто! И любая религия превращается в примитивный свод правил для посвященных. Люди не меняются, все, что мы видим вокруг, существовало и тысячу лет назад, и две тысячи. Вот вы, миссис Баррен, с точки зрения христианской морали в общепринятом понимании — изгой. Блудница и убийца, не спорьте, — он картинно приложил палец к губам.

Она не спорила.

Но кто без греха, пусть первым бросит в нее камень! Я готов защитить вас от тех, кто вам угрожает. Даже от него!

Он подчеркнул последнее слово.

— Черт бы вас побрал! — Захаржевская не могла сдержать ярость. — Да кем вы себя вообразили?!

— Насчет черта — кажется, стоит беспокоиться не мне, — заметил спокойно Берч. — Впрочем, в любом случае, я на вашу бессмертную душу не претендую. В конечном счете, все вышло как нельзя лучше, не правда ли? Ирэн, моя Ирэн все-таки заняла ваше место.

— Вы не слишком разоткровенничались? — спросила она.

Злоба, бессильная злоба. Все это казалось дьявольским наваждением. Она не знала, каких еще сюрпризов ждать от господина Берча. Интуиция подсказывала, что он не лжет для того, чтобы деморализовать ее, сбить с толку, заставить слушаться себя. Ее глаза сверкали, так хотелось, чтобы Берч исчез, растворился. Но это было бы уже фантастикой!

— Мне нечего бояться, — объяснил Берч. — Вы уже не сможете помешать мне, зато за помощь я расплачусь с лихвой, обещаю!

— Вы хотите, чтобы я помогла вам убить невинного ребенка?

— Бог с вами, дражайшая! — Берча действительно развеселило это предположение. — Кто говорит об убийстве невинных. Мы просто уйдем!