Ричард Львиное Сердце. Король-рыцарь - Жан Флори

игре, а это давало возможность, несмотря на постоянный надзор, собираться вместе рыцарям, относившимся враждебно к его политике. Гийом де Нефбург указывает причины этого решения:

«Рыцарские упражнения, то есть вооруженные сражения, которые называются турнирами, начинают распространяться в Англии; король так этого захотел и взимал небольшую сумму с тех, кто хотел сражаться. (...) Раньше, во времена предыдущих королей, во времена Генриха II, к которому перешел престол после Этьена, турниры были запрещены в Англии, и те, кто хотел, в поисках славы, противостоять друг другу, пересекали Ла-Манш и дрались на приграничных территориях. Знаменитый король Ричард, считая, что французы доблестнее в сражениях, которые были лучше организованы и проводимы, также захотел, чтобы рыцари его королевства сражались за свою страну, изучая искусство настоящего сражения и военную профессию, прилежно практикуясь сначала на военных играх, и чтобы французы не насмехались больше над английскими рыцарями, потому что они неловки и невежественны»28[824].

Рауль де Дицето, полностью оправдывая по многим другим причинам решение Ричарда, не осуждает турниры, которые Церковь считала аморальными:

«В эту эпоху король Англии приказал, чтобы рыцари Англии, при определенных условиях и после оплаты соответствующего налога, могли собираться в предусмотренных местах, чтобы иметь возможность помериться силами в турнирах. На решение его натолкнула мысль о том, что если он решит вести войну против сарацинов или против своих соседей, и если народы близлежащих королевств осмелятся напасть на него, (его рыцари) будут лучше к этому подготовлены, будут более ловкими и храбрыми в сражениях»29[825].

Рауль де Дицето жалуется, однако, что на этих сборищах имеют место сомнительные празднества. Турниры предоставляют возможность выставлять напоказ всю пышность, предаваться роскоши и даже разврату30[826]. Они изменили также менталитет рыцарей, здесь позволено брать в плен своих соперников, чтобы получить за них выкуп, но побежденным разрешено самим собирать выкуп по распространившемуся обычаю временного освобождения на слово, что смягчило нравы рыцарства:

«Управление легкими копьями делает их более ловкими, но роскошь пиршеств их провоцирует на еще более бездумные траты. (...) Так, эта молодежь, жадная до славы, а не до денег, не заточает жестоко в узкой темнице тех, кого она победила, и тем более не подвергает их утонченным пыткам, чтобы они выплатили непомерные выкупы, а она свободно отпускает тех, кого она пленила по праву войны под честное слово, что они вернутся, как только соберут нужную сумму»31[827].

Хотя Ричард, по-видимому, не участвовал в официальных турнирах такого рода во Франции перед своим отбытием в крестовый поход, он не меньше ценил славу победы в военных упражнениях. Он не стерпел бы поражения. Его видели в импровизированном поединке, который настроил его против Гийома де Барра, в Сицилии32[828]. Если не принимать в расчет чрезмерную и поразительную враждебность Ричарда по отношению к Гийому из-за его бегства, которое он совершил, будучи его пленником, не слишком понятно, в чем он мог его упрекнуть в этом поединке, кроме того, что он не позволил королю выбить себя из седла и повис на шее у лошади, чтобы не упасть, хотя этот прием никогда не считался запрещенным.

Реймсский менестрель идет еще дальше; ошибочно считая, что поединок имел место на Святой земле (правда, он мог полагать, что здесь прежний поединок имел свое продолжение и стал результатом еще одной ссоры между двумя мужчинами), он, не колеблясь, делает из Гийома де Барра неоспоримого победителя противостояния. Будучи искусным рыцарем, он сумел избежать нападения и схватить противника рукой и выкинуть его из седла:

«Был день, когда мои сеньоры — Гийом де Барр и король Рнчард скакали через Акру. И они встретились. Король Ричард держал древко от большого копья; напал на Барра, рассчитывая выбить его из седла. Де Барр держался хорошо, так как был он искусным рыцарем; и пока король рассчитывал сбросить его, де Барр схватил его за шею; пришпорив коня, он с силой дернул седло, а потом отпустил руки»33[829].

Ричард, оказавшись на земле, лишился чувств, а тем временем победивший Гийом де Барр вернулся к себе. Однако это уже вымысел. Что же на самом деле произошло в Мессине? В действительности Ричард был смущен тем, что в первой же атаке он был сброшен на землю Гийомом, «потому что его седло съехало», если верить версии, которую пытается поддержать Рожер де Ховден34[830]. Мы не обязаны этому верить.

Согласно тому же хронисту, король Англии несколько раз предлагал своим соперникам заменить сражение поединком один на один, где он был бы больше рыцарем, чем королем, героем, или, по крайней мере, одним из героев. И если бы это предложение было принято, Ричард продемонстрировал бы большую уверенность в собственных качествах. Так, в 1194 году, в большом конфликте с Филиппом Августом, король Франции, чтобы избежать большого кровопролития во время противостояния, предложил заменить его единичным поединком, представленным пятью рыцарями с каждой стороны. Ричард, согласно Раулю де Дицето, аплодировал этому предложению, но дал свое согласие лишь при одном условии: оба короля должны фигурировать среди этих пяти героев35[831].

Сражение не состоялось. Почему? На этот счет можно высказать несколько причин. Возможно, Филипп Август опасался превосходящей силы и опытности его противника? Или, может быть, боялся его ненависти? Или просто-напросто король Франции, в противоположность Ричарду, считал, что здесь не место королю?

Задолго до крестового похода, несмотря на повторявшиеся поражения и победы, поставленные под угрозу, Ричард, будучи герцогом Аквитании, уже заработал репутацию вояки. Амбруаз особенно подчеркивает это, когда подводит итог совершенным подвигам своего героя до его прибытия в Акру, желая этим напоминанием объяснить энтузиазм христианского населения по его прибытии36[832]. В течение этого периода Ричард не всегда хорошо справлялся с ситуацией, ему это удавалось лишь благодаря пришедшей на помощь родной армии, как мы это видели выше37[833].

Некоторые эпизоды, напротив, не способствуют увеличению его славы. Например, Ричард, преследовавший своего отца Генриха II, вынудив его покинуть город Ман, вынужден был прекратить погоню, потому что один рыцарь (речь шла о Гийоме Маршале) одним ударом копья сбил лошадь восставшего сына. Гийом Маршал утверждал, и, вероятнее всего, небезосновательно, что, если бы он захотел,