Фантастика, 1991 год - Сборник

– Да прекрати же! - огрызнулся он.

– Приходишь домой и начинаешь копаться в вещах так, как в своей душе не копался. Ты считаешь, что вещи должны тебе служить. Кто ты такой?

– Надоело,-решил положить конец недоразумению Вячеслав.-Я точно, знаю, что ты не человек:- у тебя паспорта нет.

– Есть.

– Ярлык?

– А что? Там черным по белому написано все, что нужно. Вот, я в шкафу нашла,-и он увидел ярлык.

В ярлыке указывалось: “Простыня. Хлопчатобумажная. Фабрика…” Был ОСТ. Номер. Цена первого сорта. Ярлык подлинный.

– Это не паспорт,- хмыкнул Вячеслав.- А даже если и паспорт… Это технический паспорт. Он не дает никакого права на замужество.

– Он дает право на существование. А тот, кто живет, имеет право выходить замуж. И вообще, Пигмалион на твоем месте почел бы за честь… А ты права качаешь.

Близилась полночь. Грезы продолжались. Пора было спать. Владислав шагнул к кровати.

Ложиться в постель без простыни -это варварство. Беседовать с простыней - помутнение рассудка. Все нормальные люди спят на простынях. А чувства… Больше всего ему хотелось раздеться, лечь и заснуть.

Он откинул одеяло, посмотрел на простыню и, дернув ее за конец, расстелил на матраце:

– Ложись!

Это была команда для себя. Увы, его магическому заклинанию предмет не поддался.

– Ты в публичный дом пришел! -простыня выскользнула из-под него.-Я тебе не шлюха!

Безуглову страшно хотелось спать. Он попытался расстелить простыню, но она съеживалась, увертывалась от его рук.

– Ну и черт с тобой! Завтра другую куплю.

Подушку и одеяло он убрал -от греха подальше. Лег, не раздеваясь, точно турист на привале. Свет погасил. Впервые спал поспартански.

Скомканная простыня лежала рядом.

Утром он не слышал будильника, соскочил с кровати, когда уже пропели гимн.

– Ключи от комнаты оставь,-услышал он.

Ухмыльнулся и ушел. Вот наваждение!

Починил сверлильный станок, отремонтировал шлифовальный, настроил фрезерный…

В этот день ему позвонили на работу. Валентина Николаевна из техотдела пришла и позвала его к телефону. Бывало, Безуглову звонили родители - отец или мать.

В техотделе тоже работали только женщины. Они были наряднее и лукавее цеховеких.

– Кто это тебе звонит, Славик?

– Чей-то тоненький голосок.

– Неужели у Славика завелась зазноба?

Не обращая внимания на насмешки, Безуглов взял трубку.

– Алло… Ты? Простыня?…

Он ничего не мог понять. Но по виду его все догадались: что-то оскорбительное. Он злобно покраснел. Затем он сказал буквально следующее:

– Ты с ума сошла? Или я схожу с ума?

Женщины в отделе прыснули смехом. Безуглову и в лучшие-то времена было не до них. Он пыхтел в трубку:

– Как ты ожила? Какие деньги? Какие ключи?

Потом он спохватился, что ведет себя неприлично, сказал сухо:

– Это невероятно! - и, бросив трубку, ушел в свою мастерскую.

После работы домой не торопился. Разговорчивые соседки на кухне приумолкли, когда он вошел. По-видимому, они хотели что-то спросить.

Но ему было не до них. Прошел к своей комнате, достал ключи. Дверь оказалась не запертой. Простыня была свежевыстиранной и выглаженной.

Она сумела сама наутюжиться и пахла какими-то духами.

– Что происходит в моей квартире? - удивился Безуглов.

– Ходила в прачечную.

– А что это за записка?

– Заявление в женсовет.

– Какой еще женсовет?

– Готовлю сведения, чтобы привлечь тебя к товарищескому суду.

Владислав присел на кровать. Он представил, как его несуществующая невеста будет ходить по судам или женсоветам и жаловаться.

– Тебя нет,- сказал он.- Никто- о тебе ничего не знает.

– Почему?

– Ты не человек!

– Я получу паспорт.

– Какой дурак тебе его выдаст?! Ты никто!

– Я уже все выяснила. Получу паспорт и пропишусь здесь. Посмотрим, как ты потом заговоришь.

Вечером Славик лег спать пораньше, с головой завернувшись в одеяло, не прикасаясь к накрахмаленной простыне.

Утром в цехе все обсуждали вчерашний его разговор по телефону.

Это невозможно было не заметить.

– Витя, ты мой самый лучший друг,-за чаем обратился Вячеслав к электрику Гудимову.-Мне нужен твой совет. Только не перебивай… Не подумай, что я шучу… Ко мне простыня прилипла. И собирается замуж… Что-то у меня с головой. Фантазия какая-то…

– Простыня? - подмигнул Виктор.-Бывает…

– Да, обыкновенная.

– Ну и женись,- согласился Виктор.

– Да ведь это же простыня!

– Тряпка, что ли?

– Тряпка.

– Тогда не женись.

– Вот и ты такой же,-вздохнул Вячеслав.

Гудимов задумался.

– Вообще-то жениться тебе надо,- покосился Виктор на Безуглова. - Столько женщин в цехе… И диван у тебя такой мягкий,- Гудимов покачался на диване.

Безуглов шел домой с определенной целью - выбросить тряпку за дверь, бросить на свалку.

– Чего ты надумал?

Он вооружился ножницами.

– Ополоумел?! - взвигнула она.- Тебя же засудят!

– А вот я выкрою из тебя дюжину носовых платочков! -пригрозил Вячеслав.

– А я не вещь! -злорадно выкрикнула она.-Не вещь! Я сегодня паспорт получила! - Она помахала перед ним красной книжечкой с тиснеными гербом и буквами.

И прошуршала складками, видя, что Вячеслав ей уже не опасен:

– На. Не порви и не испачкай. Это документ!

Перед его глазами замаячил паспорт. С фотокарточки смотрела помятая физиономия…

Славику хотелось разорвать ее на мелкие подоски и на клочки и выбросить все это в мусорное ведро.

– Я ходила к паспортистке. Я предъявила ей ярлык.- Славик видел, как перед ним колеблются какие-то складки.-Тебя не устраивает мой документ?

– Документ устраивает, а ты - нет,- пробурчал Славик.

– Пойдешь в загс или в суд!

Он понял, в какую историю вляпался. Нет, дело не шуточное. Попалась ему… Или он попался? Ах, ну почему он до сих пор не завел собаку?!

У него еще был шанс. Жениться. Жениться на ком-нибудь, только не на этой простыне! Еще можно успеть…

Придя на работу, он спрятался в своей мастерской, но ничего не делал. Ему попалась газета. Стал читать одну статью. Писалось о женахстрадалицах, натерпевшихся от мужей. Строчки прыгали у него перед глазами, пот катился со лба; он достал платочек. За этим занятием его застала Светочка.

– Славик, тебе плохо? - Светочка интересовалась его самочувствием.

Он взглянул на нее, ища поддержки. Раньше он ни за что бы не принял помощи от Светочки. Теперь рад был ее сочувствию.

– У меня серьезный стресс,-признался он.

– Выговор? - удивилась Светочка.- За что?

– Не -производственный.- Он силился улыбнуться.- Поможешь мне?

Светочка ничего не обещала, но желала знать, что случилось.