Злой рок. Политика катастроф - Нил Фергюсон

Летом 2020 года проблема состояла в том, что американцы по всей стране как будто совершенно пренебрегали всеми известными к тому времени знаниями о вирусе и заболевании. Заразу удалось сдержать только в Вермонте. (В июне в эту категорию попадали еще Аляска, Гавайи и Монтана, но число случаев в них росло по мере того, как из других штатов, где количество зараженных было выше, прибывали отдыхающие.) В Новой Англии, Нью-Джерси и Нью-Йорке, принявших на себя основной удар первой весенней волны, объявили локдаун, и ситуация там намного улучшилась. Но в явном большинстве штатов, особенно на Юге и на Западе, случаев COVID-19 становилось все больше даже со Дня поминовения (25 мая). Примерно в дюжине штатов после недолгого затишья, когда казалось, что заболевание удалось сдержать, случилась вторая волна. А в ряде важных штатов – скажем, в Калифорнии, Флориде, Техасе – первая волна начала набирать обороты только в начале августа[1044].

В августе мы знали о SARS-CoV-2 и COVID-19 гораздо больше, чем в январе. А тогда, зимой, когда из Китая поступали недостоверные сведения, самые разумные ответные меры состояли в том, чтобы готовиться к худшему, свести к минимуму количество авиарейсов из Китая, ускорить темпы тестирования на новый вирус и создать систему отслеживания контактов. (Именно так поступили Тайвань и Южная Корея.) По генетическому коду вирус оказался необычайно близок к коронавирусу летучих мышей RaTG13. Даже эпидемиологам-любителям было ясно, что новая болезнь по меньшей мере так же заразна, как сезонный грипп, и намного более смертоносна[1045]. Впрочем, в последнем она уступала таким заболеваниям, как SARS, MERS, Эбола или «испанка» 1918 года: у них коэффициент летальности при заражении был выше. И она была не так заразна, как ветряная оспа, обладающая самым высоким репродуктивным числом среди любых заболеваний. Можно сказать, что новая болезнь, как это ни горестно для нас, попала точно в яблочко: оказалась достаточно заразной, чтобы стремительно распространиться, но недостаточно смертоносной, чтобы остаться в пределах определенной географической области. Первые оценки репродуктивного числа (R0, количество людей, зараженных носителем вируса) варьировались очень широко – от 6 до 15, – но были достаточно высокими, чтобы встревожить[1046]. К лету границы этого числа, по общему мнению, сузились до 1,8–3,6[1047]. И что неимоверно важно, стало понятно, что значительная доля носителей вируса – около 40 % – не проявляют при заражении никаких симптомов; у некоторых, особенно у детей, симптомов не было вовсе[1048]. В руководствах, опубликованных CDC 10 июля, репродуктивное число оценивалось как 2,5, а долю передачи вируса до появления первых симптомов – как 50 %[1049].

Ученые довольно быстро установили, что шиповидный белок вируса связывается с мембранным белком человека (ACE2), а потом, проникнув в клетку, высвобождает свою РНК и начинает воспроизводиться, в первую очередь – в верхних дыхательных путях. К июлю 2020 года нам уже было известно, что вирусы SARS-CoV-2 могут распространяться с мелкодисперсной пылью, или «капельками Флюгге»[1050]. Это означало, что вирус свободно передается, стоит только кому-то кашлянуть, чихнуть, крикнуть или запеть в более или менее заполненных помещениях, где работают кондиционеры[1051]. Дистанция в 6 футов (ок. 1,5–2 м) в такой ситуации никого уже не спасала[1052] – и ношение масок в людных местах стало делом решенным[1053]. Подхватить заразу на улице гораздо сложнее[1054]. Вирус присутствует не только в слюне и дыхании, но и в фекалиях; впрочем, подтвердить, что он передается этим путем, не удавалось, хотя в теории вирусные частицы могли распространяться в воздухе даже тогда, когда кто-то смывал воду в унитазе[1055]. Все это позволяло предположить, что изменения в средней величине сезонных температур не слишком повлияют на скорость заражения. Системы отопления и кондиционирования, а также распространение вируса в помещениях сводят воздействие внешних температур к минимальному[1056]. Кроме того, стало ясно, что наиболее частым симптомом заражения является аносмия (потеря обоняния)[1057].

COVID-19 в сравнительной перспективе

Источник: Petersen, «Comparing SARS-CoV-2», таблицы № 1 и 3

1 Диапазоны опираются на оценку избыточной смертности от пневмонии и гриппа (нижнее число) и смертности от всех причин (верхнее число); на основе данных о смертности, полученных из 122 городов.

2 Оценки Центров по контролю и профилактике заболеваний с использованием данных о пандемии 2009 года.

3 Оценки основаны на соотнесении избыточной смертности с итоговой демографической статистикой.

4 На конец 2020 года.

Но насколько смертоносной оказалась болезнь? Это был большой вопрос. К весне, пусть даже уверенности и не было, но все же казалось вероятным, что общий коэффициент летальности при заражении составит около 0,3–0,7 % – вопреки первоначальным оценкам, согласно которым он должен был находиться на уровне 0,9–1,0 %. У многих зараженных отсутствовали симптомы; у многих они были сравнительно незначительными и держались лишь несколько дней; некоторые болели долго, и из них иным людям (во Франции – 4 %)[1058] требовалась госпитализация. Из тех, кому была необходима интенсивная терапия, немало умерло – в Великобритании примерно половина, и чаще всего от острого респираторного дистресс-синдрома, который сопровождался гипоксемией (низким уровнем кислорода в артериальной крови) и завершался роковым «цитокиновым штормом»[1059]. От появления симптомов до смерти проходило в среднем две недели[1060]. При вскрытии обнаруживались характерные формы поражения легких: тяжелые повреждения эндотелия, связанные с присутствием внутриклеточного вируса и разрушением клеточных мембран, и распространенный тромбоз с микроангиопатией[1061].

Еще когда эпидемия в Ухане только начиналась, было ясно, что самая уязвимая группа – это пожилые люди. Среди пациентов, перешагнувших семидесятилетний рубеж, коэффициент летальности среди подтвержденных случаев составлял примерно 8 %, а среди тех, кому уже было за восемьдесят, – 15 %[1062]. В Европе 80 % смертей от COVID-19 пришлись на тех, кому уже исполнилось семьдесят пять[1063]. Асимметрия отразила тот факт, что у пожилых людей и уже имелись различные заболевания: ишемическая болезнь сердца, диабет, рак, мерцательная аритмия и деменция, – и это ослабило их еще сильнее[1064]. Кроме того, данные по Великобритании показали, что у заразившихся мужчин вероятность умереть была выше, чем у женщин, а у тучных – выше, чем у людей с нормальной массой тела. Еще