Вкус убийства - Анна Малышева

– Знакомьтесь, – сдержанно сказала она, – Виталий – помощник следователя. А это мои друзья.

– Водки выпьешь? – спросил сосед с десятого этажа. – Заходи, мы давно уже сидим.

Таня очень бы удивилась, если бы Виталий отказался от выпивки и закуски. Ничто его не успокаивало больше этого. А он, очевидно, нуждался в чем-то успокоительном. Выпив, и закусив, он впервые осмелился поднять на Таню глаза. Женщины на этот раз присоединились к парням. На кухне стало тесно – все пятеро еле уместились за столом.

– Как это вышло? – спросил Виталий. – Когда?

Таня не ответила ни слова, предоставив инициативу подруге. Та рассказала все довольно толково и немногословно. Узнав, что Виталий – помощник следователя, она отбросила эмоции в сторону и говорила только о деле.

– Таня считает, что Агну убили только потому, что перепутали с нею, – закончила она свой рассказ. – А вы как считаете?

– Никак, – ответил Виталий и потянулся за бутылкой. – Честно говоря, в пятом часу утра я ничего не считаю. Давайте допьем это, а у меня есть еще.

Парни встретили его сообщение одобрительными возгласами: «Не пропадем!», «Продержимся!», «Молодец, Витя!». Виталий расстегнул куртку и осторожно вынул оттуда бутылку, завернутую в белые листы плотной бумаги. Тане даже показалось, что это материалы из какого-то дела.

– Ты что, постоянно носишь с собой водку? – презрительно спросила она. – Теперь понятно, почему у нас такая низкая раскрываемость уголовных дел!

– Не у вас, а у нас, – спокойно поправил ее Виталий и налил водки всем, даже женщинам, которые до сих пор не пили. Ксения как-то застенчиво подняла рюмку:

– Не знаю, за что выпить. Может, за Таньку?

Она вроде бы как заново сегодня родилась. Грех радоваться при таком раскладе… Или Агну помянуть?

– Мы уже помянули, – заметил Алеша.

– За Татьяну! – провозгласил сосед, который Агну не знал вовсе, и потому ее смерть его нисколько не впечатлила. – За Таню! Теперь она у нас долго жить будет!

– Давайте в самом деле за Таньку, – согласился с ним Виталий; он по-прежнему старался не смотреть на Таню. – Давайте выпьем за то, чтобы она все это выдержала.

Таня к водке не прикоснулась. В ней медленно закипала ярость. Разве за этим она его позвала? Она рассчитывала, что он хоть что-то ей скажет, хоть как-то поддержит. А вместо поддержки он ставит на стол поллитровку и предлагает выпить за то, чтобы Таня все это выдержала.

– Почему я все время связываюсь с алкашами? – Она встала и гневно посмотрела на присутствующих. – Все, банкет окончен! Кто пришел сюда выпить, валите по домам! И ты тоже! – Она дернула Виталия за рукав кожаной куртки:

– Вали отсюда, я сказала! Выпить можно и дома. Тут только что человека убили.

– Скажи еще, что из-за меня убили, – все так же спокойно ответил он. – Скажи, что я виноват.

– И ты тоже!

– Почему это?

Таня ничего не ответила. Она вышла из кухни и захлопнула за собой дверь. Убежав в дальнюю комнату, ничком упала на диванчик и разрыдалась.

– Я не выдержу! – шептала она, задыхаясь. – Я рехнусь, меня зарежут, я не знаю, что будет завтра, я ничего не знаю, я не могу больше жить!

Кто-то давно уже сидел рядом и крепко держал ее за плечо. Молча. Ксения? Она бы первым делом заговорила. Таня искоса взглянула на своего утешителя и прорычала:

– Я тебе уже сказала – убирайся!

– Я уйду, – пообещал он. – Но ты сперва должна кое на что посмотреть. Узнаешь?

Таня увидела перед собой белый лист бумаги. И на нем с правой стороны – чью-то фотографию. Точнее, не фотографию, а ксерокопию снимка. С левой стороны тянулись четкие строчки. Она прочитала: «Число, месяц, год рождения – 4 декабря 1979 года, место рождения – город Москва…»

– Что это такое? – спросила она;

– Посмотри на снимок. Я знаю, что ксерокс плохой. Но может, ты его узнаешь?

И она, конечно, узнала его.

– Это Денис! – воскликнула она, тыкая пальцем в изображение. – Где ты это взял?

– Нет, милая, – со спокойным торжеством ответил он. – Это не Денис.

И подсунул ей другой листок. Это тоже была ксерокопия, и, как Таня уже поняла, ксерокопия паспорта. Там значилось, что паспорт выдан Фахрутдинову Геннадию Раулевичу.

– Он назвался чужим именем? – прошептала она. – Но тем более, как ты это нашел?

– Значит, опознала? – осведомился он и тут же отнял у нее ксерокопии. – Прекрасно. Взгляни еще и на это.

Виталий предъявил ей еще одну ксерокопию. Но на этот раз она была сделана с паспорта женщины, которую звали Пашкова Наталья Семеновна. С фотографии, которая вышла очень плохо, на Таню глядела Наталья. Таня только и нашла в себе силы кивнуть. Голос ее оставил.

– Ее ты тоже узнала? – осведомился Виталий. – Прекрасно.

– Но как ты…

– Вот так!

Он показал ей еще один лист. Там значилось только одно: «Дети: Фахрутдинов Геннадий Раулевич. 4 декабря 1979 года».

Он искренне наслаждался ее изумлением. А Таня и правда смотрела на него как на высшее существо.

Она забыла все свое возмущение, всю свою злость.

От него пахло водкой – ничего не поделаешь. И он опустошал ее холодильник, и лез в постель, и хамил, если был не в духе, и засадил в кутузку Агну, и не спас ее, когда пришел убийца… Но Виталий нашел его. Виталий хотя бы его нашел.

– Ее имя, адрес и телефон были у твоего друга Саши, – пояснил Виталий, аккуратно укладывая листы в прозрачную оранжевую папочку. – Почему-то у него в записной книжке все было записано полностью, вплоть до отчества. Обычно так не делается, верно? Особенно когда речь идет о любовнице. Думаю, она не давала ему этих сведений.

Наверняка он заглядывал в ее паспорт. Это и понятно – привел в дом женщину с улицы, решил поосторожничать.

Виталий коротко рассказал, что навел справки в том УВД, которое хранило данные о Наталье Пашковой. Она была прописана по этому адресу. После некоторых усилий Виталий получил ксерокопию ее паспорта, которая хранилась в УВД. Просмотрев все записи до последней буквы, он обратил внимание на два пункта. Первое – Наталья давным-давно была разведена с мужем, Фахрутдиновым Раулем. От этого брака у нее имелся девятнадцатилетний сын Геннадий.

– Я задумался насчет его возраста. Подумал, мог ли он быть брюнетом? С такой фамилией – попадание пятьдесят процентов. Наталья-то блондинка. Тогда я наудачу попросил и его ксерокопию, – почти весело рассказывал Виталий. – Он тоже там прописан, в однокомнатной халупе. Когда я увидел снимок, то чуть не закукарекал. Ну, ты ведь тоже видишь, кто это такой?

– И теперь ты его арестуешь? – Таня вскочила с диванчика. – Теперь-то все кончено?

– Не торопись, Танечка. Боюсь, что все только начинается, – сказал Виталий.