Приключение в Корее - Вахтанг Глурджидзе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Я хочу прямо заявить, что я буду в судебном порядке преследовать затеявших эту провокацию мерзавцев до тех пор, пока не увижу их за решёткой! – Делаю я заявление.
Сидящий рядом Пак Чин Ён удивлённо вскидывает голову и смотрит на меня.
- Но вы ведь не имеете в виду таких уважаемых людей, как господин президент компании СМ?
- Конечно, нет! Я, во-первых, и не знакома с господином Ли Су Маном, во-вторых, он может и не знать, что затеяли директора компании, и в третьих, он явно им дал задание исправить положение в компании, а они вместо того, чтобы работать, ничего лучшего не придумали, как подавать иск на конкурентов.
Я думаю, что президент СМ сам разберётся со своими людьми. Это не наше дело.
- А если судебное решение будет не в вашу пользу? – Это что, КБС на грубость нарывается?
- Тогда Министерство культуры может попрощаться с идеей продвижения Халлю в вегугинские страны.
Я и все "шишки", кроме Сон Ён ведь имеем иностранные паспорта. И просто уедем в другие страны.
Нас там попросят рассказать, что произошло здесь, в Корее. И мы расскажем всю правду, что власти покрывают воров и мошенников, которые у людей, работающих на благо Кореи, воруют не только произведения, но и заработанные тяжким трудом деньги при помощи судебной системы.
И что подумают после этого в других странах? Кому нужен будет ваш К-поп? И какая молодёжь после этого пойдёт в айдолы?
Негодяи из СМ, вместо того, чтобы работать не покладая рук, как и положено честным корейцам, таким, как вы, здесь сидящие, тянут нас в прошлое.
Ведь после таких интервью любой инвестор или бизнесмен будет думать: а зачем мне эта Корея, если там у меня в судебном порядке отнимут всё заработанное какие-то аферисты?
И просто не будет иметь дело с нашими компаниями, а поедет в Китай или Японию. Вот к чему приведёт вроде бы простое исковое заявление о мифическом воровстве песни и танца.
- Пак Джин Хо! А вы не сгущаете намеренно краски? – Опять этот КБС, ну никак не заткнётся этот толстяк! – Ведь ваши слова можно интерпретировать, как давление на суд и власти.
- Нет! Можете спросить у любого бизнесмена. Хотя бы вот, у уважаемого Пак Чин Ёна. Он вам расскажет, что любое малое движение в неправильном направлении может привести к лавине, способной похоронить не только бизнес, но и всю страну целиком, ведь политика и бизнес тесно связаны друг с другом!
- Это правда? – Обращаются журналисты а директору JYP.
- Да! – Кивает тот головой.
Пресс-конференция окончена. Журналисты уезжают.
- Не надо было делать заявление, хотя бы вскользь задевающее власти. – Говорит мне Чин Ён
- А я против властей ничего не заявляла. Если даже и проиграем дело, то я прямо укажу тогда на то, что судьи берут взятки, и пусть меня депортируют.
- Они этого не сделают. Ведь это признаться в своей вине.
Нас поддерживают три корпорации из четырёх «драконов» страны. Завтра выступит пресс секретарь «Самсунга». А президент страны нажмёт на Ли Су Мана.
Или они отзовут свой иск и пойдут на соглашение с нами или у СМ возникнет проблема с финансами.
- Да, а почему наложили арест на наши деньги?
- Можешь посмотреть, скорее всего судебные органы его уже сняли, после того, как мы внесли свои заявления.
Открываю голофон, выхожу на счета «Солбанг-Ул».
И вправду, арест снят. Надо будет потом что-нибудь придумать, чтобы не остаться без денег из-за таких случаев.
Пресс конференция будет показана в десять вечера. Потом надо будет выйти в чат, проверить, что говорят фанаты.
Чин Ён прощается с нами и уезжает. Зато звонит мать Сон Ён. Дочь сидела на пресс конференции и через свой голофон отправляла изображение и звук своей маме. Так что, одна из ветвей чеболей с фамилией Ким тоже за нас.
- Джин! Моя мама хочет с тобой поговорить!
- Добрый вечер, госпожа Ким!
- Джин Хо, ты не думала, чем будешь заниматься после окончания артистической карьеры?
- Нет! До этого лет десять. Да я и не айдол. Я директриса! Вот Сон Ён – айдол, хоть ещё и не всё выучила. И знают её все школьники Кореи, а после выхода фильма и весь мир узнает. А я буду только в титрах мелькать!
Смеёмся..
- А если серьёзно? – Спрашивает мадам Ким.
- Серьезно? Я пока не знаю. Но всё сделаю, чтобы все эти девочки, ставшие мне фактически семьёй, к тридцати годам обзавелись семьями, собственным бизнесом и жили счастливо.
Например, ваша дочь, уже будет известным айдолом, потихоньку выучится вести свой бизнес, скоро узнает, что такое суд и с чем его едят…
Мадам Ким смеётся, а Сон Ён улыбается.
- Вот, как только вашей дочери стукнет двадцать пять, так я и поставлю её директором «Солбанг-Ул», а сама буду тут только консультантом. Ну еще и песни писать, если к этому времени у меня не пропадёт этот дар.
- А говоришь, что пока не думала о будущем! Вон, у тебя всё расписано.
- Это я так думаю. А что на это думают боги, никто не знает.
- Твоя правда! Мы не знаем своего будущего. Ну ладно, скорее всего, на днях всё выяснится. Никому не нужно, чтобы корейские компании ломали друг другу головы. Аньён.
- Аньён.
Как и было обещано, в десять КБС и МБС на всю страну передали пресс конференцию. После этого был показан эпизод, когда нам дали задание, и я стала вспоминать «Каннам стайл».
Была показана и голограмма листа, на котором я писала, со всеми чёрканиями и прочим, что обычно сопровождает писание стихов.
Потом в студии собрались какие-то эксперты и стали перемывать мне все косточки. И то я неправильно сказала, и там пригрозила не тем, кому надо. И суд я не уважаю. И власти страны пугаю спадом производства. И что я «банан», и поэтому не знаю, какая демократическая страна Корея. И что так нельзя говорить с влиятельными людьми.
Но, при этом, деятельность руководимых мной «шишек» привела к подвижкам волны Халлю на Запад, и что «Солбанг-Ул» работает со студией «Дисней» над ещё невиданной в этом мире космооперой «Звёздные войны-2».
В конце передачи состоялось голосование среди экспертов. Этот
