Волевой поступок - Барбара Брэдфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кстати, где твоя мать? – закурив, спросил он. – Только не говори мне, что она тоже прыгает как сумасшедшая. Надеюсь, она этого не делает – в такую жару и в ее возрасте.
Джейн захихикала.
– Честное слово, папа, ты говоришь так, будто мама действительно старая. Ей всего-то пятьдесят один год. Хотя она и правда не танцует. Она разговаривает с Майлсом, который недавно приехал, и притом один… – Джейн выдержала драматическую паузу, закатила глаза и скорчила гримасу.
– Так Майлс здесь! – Интонация Ральфа и весь его вид свидетельствовали о том, что он доволен.
– Конечно здесь, – прозвучал от двери веселый мужской голос.
– Майлс, старина! Как замечательно, что ты смог выбраться! – Ральф поспешил навстречу другу.
Мужчины обменялись рукопожатием. Они познакомились совсем недавно, но сразу же полюбили друг друга.
– Мне так жаль, что я не успел к ужину, – посетовал Майлс. – Меня задержали в городе, и я ничего не мог с этим поделать. Ты ведь знаешь, как это… в моем положении… – Он оставил фразу незаконченной, как бы намекая, что задержка произошла из-за дела государственной важности, не подлежащего обсуждению и в высшей степени секретного. Майлс знал, что у него нет необходимости объяснять свое опоздание. Политическим деятелям обычно прощали такое маленькое прегрешение, как, впрочем, и многое другое. Теперь он взглянул на Джейн, с которой уже поздоровался в доме, и снова приветствовал ее легким кивком.
– Ты действительно уверен, что не хочешь чего-нибудь съесть? – спросил Ральф. – В буфетной еще обслуживают. И уж, конечно, я должен принести тебе что-нибудь выпить. Что бы ты хотел? – Ральф остановился, поняв, что внимание Майлса сосредоточено на ком-то позади него.
– Как это невежливо с моей стороны, Кристина, дорогая. – Ральф с виноватым видом повернулся. – Не стой там сзади. Иди сюда и познакомься с Майлсом.
– Да, вы должны познакомиться со мной, – сказал Майлс, выходя на середину террасы.
– Извините, пойду-ка я выпью бокал шампанского. – Джейн ретировалась.
Кристина медленно двинулась вперед, завороженная голубым сиянием пристально глядящих на нее глаз. Она почувствовала внезапное стеснение в груди.
Наблюдая, как она приближается, Майлс Сазерленд подумал, что никогда еще не встречал столь очаровательной молодой женщины. Ее каштановые волосы были зачесаны наверх, образуя корону из локонов, – необычайная прическа, чем-то напоминающая сороковые годы. Тем не менее она очень шла ей. Бледно-серое платье из шифона, напоминающее греческую тунику, обнажало плечо. Ожерелье и в тон ему серьги из серых камней, повторяющие тоном огромные серые сияющие глаза, казалось, освещали ее лицо. Опалы? Лунные камни? Он не мог определить с уверенностью.
Уловив в ней некоторую застенчивость, он улыбнулся, желая, чтобы она почувствовала себя непринужденно.
Ральф откашлялся.
– Кристина, разреши представить тебе Майлса Сазерленда, одного из наших блестящих политиков, о котором, я уверен, ты наслышана. Майлс, это Кристина Краудер, близкая подруга Джейн. Они живут вместе. Говоря по правде, мы считаем ее членом нашей семьи.
– Здравствуйте, – сказала Кристина.
Майлс взял прохладную узкую руку и задержал в своей, все крепче сжимая, не желая выпускать ее. Он сразу же понял, что хочет, чтобы эта женщина принадлежала ему.
– Очень рад познакомиться с вами, – сказал наконец Майлс. – Много слышал о вас от своей сестры. Она предпочитает ваши платья.
– От вашей сестры? – повторила Кристина, чувствуя себя идиоткой, так как не знала, кем была его сестра.
– Да, Сьюзен Рэдли.
– Леди Рэдли? – Кристина совсем стушевалась.
Майлс улыбнулся, будто забавляясь.
– Да. – Он взглянул на Ральфа. – Я бы не отказался что-нибудь выпить, старина. Если бы ты показал мне, где бар, я бы…
– Нет-нет, оставайся здесь. Чего бы ты хотел?
– Скотч и, думаю, немного содовой. Спасибо.
Ральф Седжвик посмотрел на Кристину.
– Ты не притронулась к коньяку, дорогая. Может быть, предпочитаешь что-нибудь другое?
– Пожалуй. Я бы с удовольствием выпила шампанского. – Кристина вдруг испугалась, что Ральф уйдет, и она останется наедине с этим мужчиной, который не сводил с нее гипнотического взгляда.
Так и случилось. Майлс улыбнулся как будто бы ленивой улыбкой, и взгляд его стал вопрошающим, словно он искал ответ на какой-то вопрос. Затем он вытащил пачку сигарет и молча предложил ей одну. Кристина покачала головой.
Чиркнув спичкой и затянувшись сигаретой, Майлс заметил насмешливо снисходительным тоном:
– Фотографии в газетах показывают вас не с лучшей стороны, знаете ли… Кроме того, на них вы выглядите значительно старше. Скажите, как вы находите нашу прессу? Мне она иногда кажется надоедливой.
Кристина проигнорировала завуалированный комплимент и, тщательно взвешивая слова, ответила:
– Я нахожу прессу отличной, большое спасибо. В отношении меня она ведет себя прилично, но ведь я не блестящий политик, с которым связаны новости национального масштаба.
– Ваша взяла! – Майлс рассмеялся и, подойдя к ней поближе, с беззаботным видом облокотился на балюстраду. – Это ожерелье на вас… лунные камни?
– Нет, просто стекло. Я люблю их за молочный оттенок.
– А вы носите опалы?
Кристина, покачала головой.
Взгляд Майлса был оценивающим, дерзким, но Кристина, к своему удивлению, выдержала его.
– А вам стоило бы, знаете ли, – после паузы быстро и тихо сказал Майлс. – Опалы в сочетании с такой необыкновенной кожей, такими удивительными глазами… – Он не закончил фразы.
Кристина была ошеломлена. Она не нашлась что ответить. Пол поплыл у нее под ногами, и она вынуждена была присесть на балюстраду.
Майлс Сазерленд не мог оторвать от нее глаз. Она так сильно его завела, как никто уже много лет. Он испытывал странное волнение. Физическое влечение сделалось горячим и неотступным.
К огромному облегчению Кристины, на террасе появился Ральф с напитками.
Она сидела, потягивая шампанское, прислушиваясь к звукам голосов, – мужчины обсуждали вопросы британской политики. Но она не слышала того, о чем они говорили. Она изучала Майлса Сазерленда, недоумевая, что в нем так взволновало ее. Может быть, то, что он знаменит? Сила личности? Обаяние? Вряд ли. Не был он и самым красивым из встречавшихся ей мужчин, хотя лицо его было не лишено привлекательности – эдакое умное худощавое лицо из неровных плоскостей и углов. Волосы темно-русые с нитями седины на висках. Стройный, не намного выше ее, всего лишь на дюйм или около того.
Гипнотизм исходил от его глаз. Красивого голубого цвета, они напоминали английское небо в летний день.