Бывшая жена драконьего военачальника - Алекс Найт

— Что это? — Рамси же в этот момент развернулся к голубому шару сформировавшегося портала.

Межпространственный переход рябил, искажался, видимо, ему не хватало подпитки, ведь мою магию заблокировали. В итоге он вновь стал уменьшаться, почти исчез, но в последний момент из него выпрыгнула чёрная тень и навалилась на Ричарда. После яркого сияния портала тоннель будто погрузился во тьму, позволяя видеть лишь силуэт борющегося с чудовищем дракона. Раздавались крики Рамси, рычание зверя и тошнотворный чавкающий звук. Казалось, этот ужас продолжался вечность, хотя продлился всего несколько секунд. Мужчина, что надел на меня блокирующий магию браслет, вскочил на ноги и точной атакой снёс зверю голову. После чего бросился на помощь к тяжело дышащему Рамси. Я же предприняла новую попытку хотя бы встать.

«Анжелин, не забирайте Анжелин!» — вспыхнули в мыслях детские крики, и приступ головной боли погрузил сознание во тьму.

***

— Что с ней? Почему она не приходит в себя?! — раздался гневный рык Рамси-старшего, вынуждая меня вновь устремиться на встречу с реальностью.

— Я… я не знаю, — ответил дрожащий голос. — Она полностью здорова, даже ушибы зажили, но она не приходит в себя и мечется в бреду.

— Поставь её на ноги, живо! Иначе в бред впадёшь ты!

Реальность вновь начала отдаляться, передо мной встало заплаканное лицо белокурой девочки. Кэйтилин. Она отчаянно хваталась за мою руку, пока незнакомый мужчина тянул её прочь.

«Анжелин, не забирайте Анжелин!» — молила она.

«Кэйтилин, почему вы уводите Кэйтилин?» — взмолилась я, взглянув на удерживающую меня возле себя женщину в чёрном.

— Что она там бормочет? — осведомился Рамси, отчего воспоминание снова пропало.

— Она зовёт какую-то Кэйтилин, постоянно. И иногда родителей.

— А про огонь она ничего не говорит? — усмехнулся Генри.

— Да, про ожоги, — отозвался голос.

— Надо же… — хмыкнул он, и наступило молчание. Снова в мыслях начали вспышками возникать детские всхлипы, крики, треск горящей мебели, но они прервались со следующей фразой Генри. — Проверьте её память, похоже, мы наблюдаем неудачное снятие ментального блока.

Меня снова закружило в лабиринтах памяти, но разрозненные осколки не спешили выстраиваться в единую картину, как и выпускать меня из своего режущего омута. Я не могла очнуться и не могла вырваться. И в какой-то момент испугалась, что заперта в круговороте болезненного прошлого навсегда. Всё закончилось внезапно, просто вмиг исчезло, наступила долгожданная тишина и покой для разума. Только заснуть и отдохнуть мне не дали. Носа коснулся неприятный запах, и я резко подорвалась с места. Накатила слабость, но не такая сильная, как прежде, меня просто качало после долгого сна и из-за блокировки магии. Я лежала на двуспальной кровати в незнакомой спальне, выполненной в старинном стиле с преобладанием лепнины, золота и тяжёлых тканей в оформлении. А надо мной, склонившись, стоял незнакомый мужчина с тёмной бутылочкой в руках. Видимо, в ней и был тот неприятный раствор, что заставил меня проснуться. 

— Слава великому эфиру, — пробормотал с облегчением он, и пусть я не могла обратиться к магическому зрению, но догадалась, что передо мной маг воздуха.

— Кто вы? Где я? И что случилось?

— Вы в здании Совета, — ответил он, прочистив горло, и отступил от кровати, будто опасаясь моих действий. — Не знаю, что случилось. Мне поручили оказать вам помощь. На вашей памяти был блок, который по неизвестным причинам начал ломаться, я его разрушил окончательно. И ещё залечил ушибы и ссадины. Как вы себя чувствуете?

— Я в беде, — сообщила ему прямо, присаживаясь на кровати. — Меня похитили. Вы соучастник похищения?

— Что?! Нет… — он сделал ещё один шаг прочь от моей кровати. — Я лишь целитель. Мне нужно сообщить о том, что вы очнулись, — пробормотал под нос и рванул к выходу.

Как только он покинул комнату, я аккуратно поднялась с кровати. Слабость присутствовала, но она не мешала осмотреться. Кто-то меня обмыл и переодел в чистое бельё и простую белую ночную сорочку. Скорее всего, сам целитель, не Рамси же этим заниматься. Ушибы действительно пропали, впрочем, я толком не прочувствовала их после падения, настолько ужасно ощущала себя из-за головной боли. Выходит, забылось не всё, но воспоминания кто-то заблокировал. Теперь я помнила и яркое пламя, о которое обожгла руки, и испуганные крики, и побег по тайному ходу с Кэтрин, Шептуньей и другими последователями отца. Нас разделили в тот же день, и в следующий раз мы уже встретились в музее, у портрета наших родителей.

Вариантов немного, скорее всего, Роксана решила избавить меня от всего прошлого, но зачем? И что начало разрушать блок, татуировка или возвращение в место, что некогда было домом? Правда, не так уж и важны детали, учитывая, что из-за несвоевременно проснувшихся воспоминаний я попала в плен к врагам Итана, а в процессе чуть не открыла портал. Значит, блокировка магии не мешает астральным путешествиям, логично, учитывая, что это своего рода способность души жить отдельно от тела. Но вот открыть переход и уж тем более закрыть его с заблокированным резервом не вышло. Хорошо, что магии на его открытие тоже не хватило, как тогда в академии портал проявился лишь на миг, не сумел укрепиться, но всё равно успел выпустить монстра. Который напал на Ричарда Рамси.

— А, очнулась, — в спальню стремительным шагом вошёл Генри.

Дракон прожигал меня ненавидящим взглядом. От его напускной доброжелательности не осталось ни следа. Остановившись передо мной, он замахнулся, намереваясь ударить. Я вся сжалась, но не отвернулась, глядя в его глаза.

— Она ещё слаба! — истерично прокричал от прохода лекарь. — Может снова потерять сознание. По правилам сейчас ей нужен восстановительный сон…

— Никакого сна, — оборвал его Генри, резко опуская руку. — За мной, быстро. Иначе поволоку силой, — потребовал, развернулся на носках и направился к выходу.

Справедливо решив, что в любом случае окажусь там, где ему нужно, я побрела за Генри. Мы покинули спальню, миновали роскошную гостиную, перешли в общий коридор и попали в покои напротив. Носа коснулся запах реактивов. Из открытой двери раздался тихий стон. Следуя за Генри, я перешла в другую спальню. На кровати лежал Ричард. Бледный, с выступившими на покрытой испариной коже тёмными венами. Его правую руку чуть выше локтя ампутировали и плотно перетянули бинтом, но темнота отравления всё равно тянулась к плечу, шее и лицу.

— Отец?