Аллоды онлайн II Тайны Сарнаута - Иван Соловей

в абсолютной тишине, под направленными на него удивленными взглядами, спокойно прошел мимо толпы и остановился возле Прохора.

— Здесь какое-то послание, — с растерянным видом произнес монах, и принялся отвязывать с шеи единорога свиток. Все замерли в ожидании. — Счастье-то какое! Зосима прислал весточку!

После этого последовал новый взрыв голосов. Толпа быстро, немедленно, сию же секунду требовала предоставить либо самого Великого Схимника, либо его точное местоположение. Прохору даже пришлось спрятаться за спинами других монахов, чтобы его не смели, пока он читал письмо.

— Пожалуйста, соблюдайте спокойствие! Сейчас мы все выясним! — надрывались служители скита.

— Видел Зосима гостя из Империи, для него послание есть! — объявил Прохор, и Неферти радостно шагнула вперед.

— Я знала, что Великий Схимник не проигнорирует столь важные сведения, которые я…

— Нет, не для вас, — остудил ее монах и посмотрел на меня. — А для вас.

По взглядам присутствующих стало понятно, что ищущие просветления паломники уже готовы забить меня камнями. Мы быстро скрылись в келье монаха, но даже там были слышны возмущения с улицы.

— Зосима пишет, что давно уже узрел следы Тьмы на Святой Земле, — запричитал Прохор, пока я пытался разобрать бисерные закорючки в свитке, подставив его свету из маленького окошка. — Ах, где же мои очи были? При мне он ничем не выдавал своей сердечной муки…

— Следы Тьмы? — переспросила Матрена.

— Демонопоклонники! Вот кого он учуял! Чаял Зосима, жители аллодов лицом к лицу встретят великую опасность и совместно оборонят Святую Землю! Не тут-то было! Протоиерей и Комиссар явились пред очи его, дабы лаяться, друг на друга напраслину возводить и тешиться с демоническими силами. Очень расстроило это Зосиму и покинул он скит, отправился один-одинешенек Тьму воевать… аж в само Глухоморье.

— Оттуда же бегут все звери…

— Вестимо. Пишет Зосима, в Глухоморье страсть что творится. Звери невинные во Тьму обращены. Но возрадуемся: нашел он корень всех бед и собирается вырвать его! Одного из прекрасных единорогов он уже излечил и послал к нам с сей доброй вестью. Теперь понятно. Сила Веры его и наш скит до сей поры обороняла: ушел он — и лес заполонили лютые монстры. Ах, как жалею я в сей миг, что тратил жизнь свою дух совершенствуя, а не ратное умение… Кто ведает, сколько силушки надобно, дабы корень зла извлечь!

С горем пополам я разобрал, где искать Зосиму, правда прогулка в Глухоморье вряд ли то, о чем я мечтал. Но выбора не было. Выйдя на улицу, мы обнаружили, что нас там все еще поджидает эмиссарша.

— Я хочу увидеть письмо Схимника! — тоном, не терпящим возражений, заявила она, едва мы показались на пороге.

— Оно адресовано не вам, — не дрогнул я.

— Это приказ, капитан!

— Вы не можете мне приказывать, я подчиняюсь только Хранителям.

Сверкнув глазами, Неферти повернулась к присутствующему здесь же майору Монту, и я скривился. Проигнорировать приказ вышестоящего по званию я уже не смогу.

— В своем рапорте о вопиющих нарушения воинского Устава я подробно изложу командованию ваше пожелание ознакомиться с данным письмом! — отчеканил тот и, отдав честь на прощание, развернулся на каблуках и удалился, прихватив своих солдат.

— Я немедленно свяжусь с вашим руководством и вы получите приказ! — взвизгнула Неферти, поглядев на меня, и принялась что-то втолковывать одному из прилетевших вместе с ней Хранителей.

— Угу, — кивнул я, повернулся к своим и прошептал: — Быстро сматываемся.

Никто не возражал. Мы в спешном темпе покинули скит вслед за майором, не дожидаясь ничьих указаний.

Возможно это было всего лишь предубеждением из-за слухов, но лес Глухоморья выглядел темнее обычного и действовал угнетающе. На пути нам не попадались дикие звери, но наши животные заметно нервничали. Даже отчаянный Старик ступал по земле неуверенно и пригибал шею, что было совсем на него не похоже. Тем не менее, мы легко добрались до места, указанного в письме Схимника — оно находилось не так уж далеко, но там оказались всего лишь джунские развалины, и никаких следов пребывания Зосимы.

— Э-э-эм… точно здесь? — нахмурился Миша и, взяв у меня из рук свиток, принялся перечитывать.

— Может, нам стоит его подождать? — предложила Матерна, но мне эта идея не нравилась.

Глухоморье — не самое приветливое место, и оставаться здесь не хотелось. Дилемма решилась сама собой.

— Единорог!

Возможно даже — тот самый! Во всяком случае, он был такой же белоснежный, спокойный и красивый. Единорог посмотрел на нас большими глазами и, величественно переступая, скрылся в зарослях. Мы, не сговариваясь, тронулись за ним. Удивительно, но наши питомцы перестали нервничать, хотя единорог вел нас за собой в густую чащу, куда даже свет почти не проникал. От него исходило ровное, чистое сияние, и вместе с тем умиротворение. Умом я понимал, что ситуация выглядит абсурдной: мы идем за каким-то существом неизвестно куда, но интуиция молчала.

— Это он?.. Это Великий Схимник?..

Сомнения Матрены имели основания: лысый, сморщенный старик, к которому подошел единорог, на величие тянул слабо. Он сидел на земле в потертом, тонком, несмотря на холод, балахоне, откинувшись спиной о камень, и глядел на своих гостей усталым взглядом из-под полуприкрытых век.

— Есть ли Свет в тебе и Сила, имперец? — сказал он очень тихо, поглаживая одной рукой гриву единорога. — Ведаешь ли ты, что может изменить природу разумного существа, что может изменить… мир?

Мы переглянулись. Казалось, что умалишенный старик говорит сам с собой.

— Подойди же. Дай я внимательно посмотрю на тебя…

— Иди, Никита, он тебя зовет, — прошептала Матрена.

Я, как завороженный, слез с дрейка и неуверенно сделал несколько шагов к старику.

— На твоих руках немало крови, но в твоем сердце я не вижу Тьмы.

— Фух, аж груз с души свалился, — услышал я бормотание Орла за спиной.

Его дурацкие шутки иногда действовали отрезвляюще. Тряхнув головой, чтобы избавиться от некстати накатившего оцепенения, я спросил:

— Кто вы такой?

— Зосима — имя мое. Со мной искал ты встречи, Никита.

— Откуда вы знаете мое имя? Откуда вы знаете, что я искал с вами встречи?!

— Живя в этой глуши, немало времени я посвятил не только молитвам, но изучению. Теперь вижу я все ясно и отчетливо, будто взгляд мой проникает сквозь холмы и деревья. Садись, Никита. Садитесь ближе и вы, разговор