Одиссей покидает Итаку - Василий Звягинцев

Сильвия напряглась, лицо у нее стало злым. Теперь она больше соответствовала своей истинной сущности, как ее понимал Антон.

— А вот этого я бы вам не советовала касаться. Это дело наше и только наше!

Антон иронически хмыкнул, с нескрываемым интересом глядя ей прямо в глаза.

Опомнившись, она несколько сбавила тон.

— Здесь вопрос высших принципов. Предательница должна быть изъята с Земли и примерно наказана. Мы не имеем права прощать и тем самым вводить в искушение многих и многих. Это однозначно. А земляне… Прежде всего, мы должны избавиться от ненужных свидетелей. Свидетелей нашего двойного просчета, пусть даже так. Нам необходимо изучить принципы действия их аппаратуры и способ, каким они пришли к своему открытию. И еще: только допросив землян, мы достоверно узнаем, кто их поддерживает. Вы или… другие. Видите, я с вами откровенна.

— Ценю… — Он снова не стал скрывать насмешки в голосе. — Мелковата цель для великой цивилизации, но вольному воля. Мешать я вам не буду. Больше того — готов вам помочь. На определенных условиях, естественно. Вы ведь их так до сих пор не нашли? При всех ваших возможностях…

— Да, — без удовольствия призналась Сильвия. — Это меня сильно и удивляет, и тревожит. Трижды они практически были у нас в руках и трижды ускользали. Такого с нами давно не случалось. А опыт у нас есть.

— В том и беда, что вы абсолютизируете прошлый опыт. Обстоятельства изменились, а стиль вашего мышления — нет. Не нужно считать противника глупее вас, к добру это не приведет. Особенно в данном случае.

— Знаете, — с чувством сказала Сильвия, — мне слегка уже надоели ваши нравоучения. Всему есть предел, вы не находите?

— Ради бога, простите. Возможно, я слегка увлекся. Давно не приходилось говорить со столь приятным собеседником. Столько лет на Земле, а большинство здешних обитателей далеко не так интересны, как ваши «объекты». Обещайте, что дадите мне возможность посмотреть на них, когда поймаете. А я за это вам подскажу одну идею, довольно забавную…

— Вы уже второй раз намекаете на помощь. В чем она заключается?

— А вот в чем. Раз вы до сих пор не нашли своих подопечных, хотя и использовали все средства, не логично ли допустить, что их уже нет на Земле? Что если, просчитав ваши действия и намерения, они нашли эффектный контрход? Тем более, что с ними та девушка… Вообразите, что по доступному им каналу они скрылись в то самое место, куда отправили ваших первых агентов? В расчете, что уж там вы их искать не будете, да и откуда вам знать, где та планета находится?

— Как вы сказали? На Таорэру? — И осеклась, поняв, что сказала лишнее.

— Так вам и название ее известно? Ну, тем более… Поищите. Зная землян, я отнюдь не исключаю столь парадоксального решения.

…Они еще некоторое время говорили на эту и близкие к ней темы, но Антон видел, что после высказанной им идеи Сильвия не может думать ни о чем другом. Ей, наверное, хотелось как можно скорее свернуть разговор и немедленно приступить к проверке. То ли лично, то ли передав сообщение на свою базу. Выдержка и невозмутимость явно не входили в число профессиональных качеств его собеседницы. Так что игра с ней получалась малоинтересной. Как в покер с холериком. Он же, достигнув своей цели, склонен был поиграть еще.

— Нам с вами осталось решить всего один маленький вопрос, и все. Можно будет с чистой совестью приступить к развлечениям, доступным на Земле лицам нашего положения.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась Сильвия.

— Ну, выбор развлечений здесь довольно широк, особенно если вы лишены предрассудков…

— Нет, — раздраженно тряхнула головой дама, — я о «маленьком вопросе». Про развлечения знаю не меньше вашего.

— Вот и чудесно. Вопрос такой — гарантии нашего «Ставангерского пакта». Возможно, под таким именем он войдет в историю. При всей моей симпатии лично к вам, дорогая, я не испытываю иллюзий насчет общего морального уровня вашей расы. Это не оскорбление, а лишь констатация. Поэтому надежные гарантии абсолютно необходимы…

— Вот вы как заговорили, — Сильвия недобро сузила глаза. — К вашему сведению, мои взгляды на вашу расу тоже далеки от христианских.

— Но это не должно помешать нам сохранить дружбу и взаимное уважение, — перебил ее Антон. — Зная, что мы не в силах обмануть доверие друг друга, мы тем самым избежим возможных разочарований. Мне бы этого крайне не хотелось.

Сильвия перехватила взгляд, направленный на ее сплетенные под креслом ноги и чуть заметно улыбнулась. Она ведь, кроме всего прочего, обладала эмоциями и самосознанием земной женщины, внимание к ее внешности такого мужчины, как Антон, не могло не вызвать в ней отклика.

— Предположим, только я не представляю, какие именно гарантии вы полагаете достаточными, и которые невозможно при необходимости нарушить… Видите, я тоже стараюсь быть откровенной с вами.

— Выхода у вас нет, кроме как быть откровенной. А гарантии удивительно простые и безусловно надежные. Сейчас я все расскажу и вы убедитесь…

Глава 11

В один из дней позднего предзимья, когда холодные серые дожди все чаще стали сменяться первыми, еще нерешительными снегопадами, когда солнце, вставая, сразу же давало понять, что не намерено долго задерживаться на небосводе, прокатывалось над острыми вершинами близких сосен и торопливо садилось за западными холмами, когда в буквальном смысле и собаку во двор не выгонишь, настолько там промозгло и ветрено, Новиков решил, что дела их плохи.

Ничто так не разлагает гарнизоны отдаленных крепостей, как вынужденное безделье. А он, ощущая себя ответственным за моральное состояние друзей, которых сам же и втравил в это предприятие, не мог применить даже такие, широко использовавшиеся в аналогичных условиях крепостного сидения и вполне эффективные методы, как учебные тревоги, марш-броски на полста километров или хотя бы четыре-пять часов строевой подготовки ежедневно. Настолько далеко его моральный авторитет не простирался.

Но и продолжать нынешнее бессмысленное существование тоже невозможно. Их пребывание на Валгалле потеряло цель, вот в чем дело. Скрываться от врагов — это не занятие для уважающего себя человека. Пока они, охваченные азартом первооткрывателей, высаживались на неведомой планете, строили форт, изучали окрестности да при этом все время ждали встречи с могущественным и коварным врагом, задумываться о смысле жизни было некогда.

Но вот прошло уже порядочно времени, новых идей ни у кого не возникало, а читать, спать и играть в преферанс доставляет удовольствие лишь до определенного предела.

И хотя пока внешне все выглядело почти по-прежнему, все вроде бы занимались своими делами с должным увлечением — Берестин писал свои картины, Шульгин целыми днями возился с машинами и арсеналом, Левашов приступил к физико-математическим обоснованиям пространственно-временных переходов, Воронцов запоем читал книги, которых не имел возможности прочесть в прошлой жизни, и выглядел наиболее из всех счастливым и безмятежным, девушки тоже нашли себе занятия по вкусу, — но внутреннее напряжение в компании нарастало. Новиков, как психолог, ощущал это отчетливо.

Меры следовало принимать незамедлительные и решительные. Иначе — неминуемый срыв.

Андрей воткнул топор в громадную колоду, на которой колол свою ежедневную норму дров. Эта работа его всегда успокаивала и помогала думать. Тем более, что зима ожидалась длинная и холодная, искушенный в метеорологии Воронцов предсказывал с полной определенностью, что климат здесь близок к североканадскому. Так что дрова, сколько их ни запасай, лишними не будут. Когда повалят снега и завоют бураны, куда приятнее будет пользоваться готовым, чем заниматься лесозаготовками в зимней тайге.

Он выпрямил спину, с наслаждением потянулся и увидел, что сквозь окно третьего этажа на него смотрит Лариса со своим постоянным сумрачным выражением лица.

«Вот еще тоже загадка природы, — подумал он. — Интересная барышня, но до чего неконтактная, хоть и прожили бок о бок больше месяца… Удивительно, как она хоть с Олегом общий язык находит?» Он помахал ей рукой, девушка сдержанно кивнула и отвернулась.

— Психоаналитика тебе хорошего надо, подсознание раскрыть и неотреагированные эмоции снять, — негромко сказал Новиков вслух. — Впрочем, если бы только тебе…

За завтраком, который, по успевшей уже сложиться традиции, был обязательным для всех мероприятием и на котором не только и не столько питались, как обсуждали планы на текущий день, обменивались мнениями, используя этот час наподобие утренних производственных совещаний, что происходят ежедневно по всей великой советской стране от Командорских островов до Калининграда, Новиков, выбрав подходящий момент, спросил, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно небрежнее: