Сказки про Сталина - Пантелей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Президент МОК, мистер Эйвери Брэндедж, успел посмотреть не только Парад Победы. Восьмого он посетил Большой театр (подумать только, его начинали строить ещё когда США были английской колонией, а открылся он в год завоевания американцами Независимости* от Британской империи). Девятого, вечером, посмотрел на стадионе «Динамо» футбол. Играли две московские команды ФК «Динамо» и ЦСК «ВВС-ВДВ». Огромный стадион** был заполнен до отказа, хотя цена самых дешёвых билетов, на трибуны за воротами, составляла шестнадцать рублей. На эти деньги можно было неплохо поужинать в ресторане. Без изысков, дежурным блюдом, но тем не менее… Президенту МОК, это говорило о многом.
*1776 год
**75000 зрителей
Русский лидер, Рокоссовский, находился в отличной физической форме и выглядел намного моложе своих пятидесяти семи лет. Говорил он кратко, как и все профессиональные военные, но все его слова были исключительно по делу, и изрядно повышали настроение у главного олимпийского чиновника.
- Сегодня мне прислали сводки из Австралии и Италии. Олимпийские объекты в Мельбурне и Кортина-д’Ампеццо строятся по графику и даже с опережением. Главные Военные Коменданты оккупированных территорий, заверили меня, что все принятые перед МОК обязательства выполнят, в этом отношении вам не о чем волноваться. Если пожелаете, можете отправить комиссию, или посетить стройки лично.
- Благодарю вас, Сэр. Вы буквально спасаете Олимпийское движение. Это не пафос, а констатация факта.
- Спасаем. – кивнул Рокоссовский, - Мы заинтересованы в развитии Олимпийского движения. Олимпийского движения, но не Швейцарской Конфедерации. Швейцария выбрала для себя путь несговорчивого нейтрала, а настоящий нейтрал это тот – кто никому не нужен. С подготовкой к проведению Чемпионата мира по футболу мы им помогли, но должной благодарности в ответ так не получили. После турнира, мы планируем максимально ограничить их контакты с внешним миром, во всяком случае, до тех пор, пока не поймём, куда делось золото НСДАП, множество украденных у нас предметов искусства и прочих ценностей, во время Второй мировой войны. Список претензий у нас большой, но весь его вам знать ни к чему.
- Это очень затруднит нашу работу, Сэр.
- Если вы останетесь в Швейцарии, то несомненно. Поэтому я вас и предупреждаю заранее. В этом случае Международному Олимпийскому Комитету РССР помогать больше не будет. Впрочем, как и всем остальным международным организациям, оставшимся в этой стране.
- Вы предлагаете нам переехать в Москву?
- Нет. – улыбнулся Рокоссовский, - С Москвой вы уже опоздали, здесь разместится новая организация, которая заменит распущенную ООН. Но в Ленинграде вы ФИФА ещё можете успеть опередить - футболисты слишком долго думают. Но если и там не успеете, то нашими предложениями будут Севастополь, или Киев.
- А Олешев-Сити в Республике Аляска?
- Если договоритесь с Аляской, то мы не против.
- Не договорюсь?
- Не знаю. – снова улыбнулся Рокоссовский, - В этом мире есть место чудесам. Я лично тому свидетель.
- Это так неожиданно, Сэр. Я думал, вы попросите меня лоббировать место проведения Олимпиад 1960 года. – растерянно произнёс Президент МОК.
- Вы ошиблись, мистер Брэндедж. Место проведения Игр нас не сильно интересует. Мы вполне могли добиться и переноса Игр 1956 года в Советский Союз с оккупированных территорий. На Играх шестидесятого года, свет клином для нас не сошёлся. Будут ведь Игры 1964, 1968 годов, и так далее. Мы рассчитывали, что вы нас сами об этом попросите.
- Вы правы, Сэр. Я ждал просьбы, но готов попросить и сам. Для штаб-квартиры МОК мы выбираем Ленинград, пусть в Киев, или Севастополь едет ФИФА. Также я приложу все усилия, чтобы игры шестидесятого года прошли в вашей Великой стране. Только нужна заявка вашего Национального Олимпийского Комитета. Я понимаю, что у вас пятилетнее планирование экономики, но ведь план шестой Пятилетки вами ещё не принят, значит, можно вставить в него наши Игры.
- А вы уже неплохо разбираетесь в наших реалиях. Видимо, благодаря мистеру О Лири. Нашу заявку вы увезёте с собой. – заверил Рокоссовский, - Мы предлагаем Сталинград, для проведения летних Олимпийских Игр 1960 года, а Челябинск – для зимних.
- Я думал, что вы предложите не Сталинград, а Москву.
- И тем не менее, мы предлагаем вам именно Город-Герой Сталинград. Москва уже и так избалована спортивными зрелищами и не только спортивными.
- Я понимаю, Сэр. Приложу все усилия, чтобы ваши заявки победили.
- Благодарю, мистер Брэндедж. Заверяю вас, что Игры 1960 года будут организованы на таком уровне, что стандарт они зададут на много лет вперёд. Оставляю вас с коллегами, обсуждать детали вашего переезда, и наши предложения по развитию Олимпийского движения. Честь имею.
После ухода Рокоссовского, оживились Шелепин с Андриановым. Закон о профессиональном спорте в СССР был принят, футбол уже стал профессиональным, следующие на очереди хоккей и баскетбол, а после них и индивидуальные виды спорта. Разумеется, в профессиональный спорт перейдут лучшие атлеты, если не допустить их на Игры, то кто там будет соревноваться, и кому это будет интересно?
Большой спорт должен работать на популяризацию спорта массового, физической культуры и здорового образа жизни вообще, а для этого нужно зажигать звёзды, которым будут подражать дети. Если МОК не примет под своё начало профессиональный спорт, проиграет только сам МОК. Проиграет в прямой конкуренции со спортивными федерациями. Профессионалы всё равно организуются и будут проводить свои Чемпионаты мира по всем популярным видам спорта, как это уже произошло с футболистами. Пока по этому-же пути не пошли все остальные, нужно успеть открыть Олимпийские игры для лучших, для профессионалов.
Президент МОК, мистер Эйвери Брэндедж об этом непрерывно думал после той самой встречи со Сталиным в Цюрихе и,
