Древние боги нового мира (СИ) - "hawk1"

— Ммм… Это Харлей?

— Ямаха. У вас же ПТС в руках.

— Действительно, Ямаха. — взгляд в документы — А я думал Харлей. Похож.

— Документы в порядке? Я могу ехать дальше?

— Да. — протягивая документы: — Езжайте.

Так что уже после пятой остановки я ушел на второстепенную, спрятался от глаз участников дорожного движение в лесочке и вызвал шаттл. Который и закинул меня сразу к дороге, ведущей к Новоселовке, благо, пока никакие отметки в паспорте при пересечении границы ставить не надо. Ну а там местных гаишников даже в день выдачи зарплаты, когда половина ездит с перегарчиком, не найти.

Бабушка приезду здорово обрадовалась. Передал ей гостинцев и некую сумму в американских долларах, которая она сразу хозяйственно куда-то припрятала. Потащила за стол, где я был накормлен от пуза настоящим борщом и жаренной картошкой. Немного переварив всё это дело, отправился по друзьям. Мотоцикл запрятал подальше, ибо деревенским что велосипед, что мотоцикл — монопениссуально. Всё равно «дай покататься». «Тень» тоже приняла довольно демократичный вид для этих мест: футболка, спортивные штаны и кеды.

С приятелями вышел небольшой облом. Половина уже работала. Но лепший друг пока ходил неприкаянный, да и к вечеру компания собиралась, так что… Следующую неделю я запомнил довольно смутно. Главными там были два слова: «самогон» и «разврат». Иногда было слово «драка», но в этом веселье я старался участия не принимать, боясь кого зашибить спьяну. Больше всего меня поразили девчонки. Повзрослели и как с цепи посрывались. Такое впечатление, что у каждой открылась острая форма бешенства матки. Даже Люба, нравилась мне там одна девочка в нежном возрасте, казавшаяся раньше загадочной и недоступной оказалось вполне доступной. И прекрасно знающей что можно получить от мужского организма. Ух, что она вытворяла. Знакомства на песчаном пляже местного озера с абсолютно незнакомыми девчонками проходили почти без осечек и, как правило, к вечеру уже заканчивались сексом. Пир во время чумы. Благо, место для ночлега я выбрал на чердаке отдельно стоящего сарая, забитого сеном. И бабушка с дедом не видели, когда я возвращался домой и в каком состоянии. Но, судя по взглядам, догадывались.

Через неделю такого веселья Машка затребовала восстановительные процедуры в медкапсуле, так как ее ресурсов уже не хватало. Да я и сам чувствовал, что пора тормозить. Так что попрощался со всеми и отбыл якобы назад. В ближайшем удобном месте меня подхватил шаттл и поволок к Номаду. А я всю дорогу думал, что это такое было. В прошлой жизни я с тринадцати, до двадцати пяти лет у бабушки не появлялся. Может такой разгул и был тут тогда. Во всяком случае, я его пропустил. Хотя, припомнил я, судя по оговоркам Лёхи, как раз закадычного приятеля, можно было предположить, что в это время они тут неплохо повеселились.

Выйдя из капсулы затребовал у Номада работу, ибо уже устал отдыхать на планете. Поворчав, искин скинул мне план восстановления рейдера. Сообщив маме, что остаюсь в космосе я подхватил малый инженерный комплекс и отправился ударным трудом изгонять из себя накопившуюся лень…

Глава 25

Летние ночи на Кавказе довольно темные. Особенно в горах. Молодому Мурату для караула досталось самое поганое время. С четырех утра. Не зря гяуры называют это время «собачий час». Глаза так и слипаются. Но спать нельзя. Сегодня он охраняет покой братьев-мусульман. Покой необходим, чтобы набраться сил и с утра снова биться с грязными урусами за свободу Ичкерии. Пусть Мурату всего семнадцать, но он уже настоящий воин джихада. Не менее трех русских свиней на его личном счету. И он еще возьмет много жизней этих захватчиков. Главное — не уснуть.

Мурат встал на ноги с пенька, на котором нес караульную службу, потоптался на месте и пошел по периметру временного лагеря отряда полевого командира Узгоева, который называл себя бригадным генералом. Неожиданно за его спиной бесшумно возник темный силуэт и прыгнул ему на спину. Левая рука закрыла рот, а правая нанесла сильный удар ножом в сердце. Разгрузка с подсумками для автоматных магазинов была опущена чуть ли не на ширинку и не смогла хоть как-то защитить своего владельца. Ноги убийцы оплели ноги жертвы и два тела мягко повалились в траву. Живое и, конвульсивно дергающееся, почти мертвое.

Через пару секунд силуэт снова появился в зоне видимости. Присев на колено и выставив в сторону лагеря автомат, с удлиняющей ствол насадкой ПБС (прибор бесшумной стрельбы) внимательно вслушивался в тишину. Потом чуть слышно пробормотал.

— Гром Ветру. Чисто.

Вскоре у первого силуэта появляются еще несколько.

— Где?

— Вон. — вытягивает руку первый силуэт — Первая землянка. Там вторая и вон там третья.

— Принял. Берешь Шуста и Крыжу. На вас первая землянка. Кроль, Демон и Чингиз — третья. Я с Примой и Арой займусь второй. Остальным прикрывать. Старший группы прикрытия — Вектор. И Ветров, давай не как в прошлый раз. Понял?

— Так точно, командир. — отвечаю я.

— Готовы? Пошли!

Девять силуэтов стремительно, при этом бесшумно выдвинулись к своим целям. Периметр лагеря был зачищен, мой караульный был последний, и, если кто и сможет нас засечь — так только боевик, которому вдруг под утро приспичит поссать. Но до намеченных объектов добираемся нормально.

— Шуст, держи. — передаю разведчику свой АКМС и вытаскиваю нож — Прикрывайте.

— Ветер, может лучше гранатами? — шепотом предлагает Шуст. Дыхание частое, глаза бегают туда-сюда по окрестностям. Адреналин в крови так и бурлит. Но руки не дрожат. Уже не дрожат.

— Прикрывать, рядовой. — отвечаю на предложение.

Зачем ему знать, что мини-дроны разведчики уже «обнюхали» «мою» землянку и я точно знаю, что там всего четыре человека. Знаю, где они лежат. Знаю в каких позах. И что скрывшись от глаз сослуживцев я смогу ускориться до немыслимых для человека скоростей. Незачем ему это знать.

Чуть присесть, напрячь ноги и нырнуть в черный зев входа в землянку. А вот теперь ускорение! Проходит не больше секунды объективного времени, как четыре боевика получают по уколу точно в сердце. И плевать, откуда был нанесен удар: Спереди, сзади или сбоку. Потому что нож в моей руке только напоминает трофейный чеченский. На самом деле в нем совсем другие сплавы и немыслимая для этого мира заточка. Хлеб, мясо, кости, дерево и металл, до разумной толщины, конечно, он режет с одинаковой легкостью.

Еще две секунды тратится на то, чтобы убрать из-под рук боевиков оружие подальше. Вдруг кто спросонья еще не поймет, что уже убит и начнет озорничать. Выхожу из ускорения. Так и есть. Один убитый попытался вскочить, вместо того, чтобы тихо хрипеть, схватившись за рану. Получает ботинком в лицо и валится назад на нары. Ну вот. Задергался в агонии, страшно вращая глазами и пытаясь добраться до пробитого сердца. Давно бы так.

Прогремели приглушенные хлопки гранат. Почти сразу — длинные автоматные очереди. Тройки зачищают свои землянки. В последний раз окидываю взглядом помещение. Шесть нар, на четырех — тела ликвидированных боевиков. Двое нар пустые — их владельцы были в карауле и уже стали шахидами. Даю команду на возврат дронам-разведчикам. Несколько неприметных мух исчезают у меня за спиной. Подхожу к выходу из землянки и громко говорю:

— Это Ветер! Я выхожу! Не пальните там с перепугу!

— Выходи. — предложили голосом Шуста снаружи.

Убедившись, что это я и за мной никто не идет, бойцы заметно расслабились и направили стволы в небо. Забираю у Шуста свой автомат, после чего двое разведчиков ныряют в землянку. Ко мне уже несется командир:

— Ветер! Почему гранат не было?

— Не понадобились, товарищ лейтенант. — я пожимаю плечами.

— Что значит не понадобились? Где бойцы?

— Там. — киваю на вход.

Злобно зыркнув на меня командир предупредил:

— Гром входит! — и полез под землю.

Некоторое время была тишина, потом командир группы появился снаружи со словами: