Горячий Генерал или Дневник путешественницы во времени (СИ) - Марина Де Бурбон

не произошло. И разве это секрет, — его голос вдруг приобрел какую-то бархатную мягкость и по моему телу побежали мурашки, — что ты нужна мне. И что это брак…

Мои ноги стали почти ватными в тот момент, а в ушах зашумело, и я боялась, что не услышу окончания фразы. Но именно так и произошло, в шатер влетел кто-то.

С первого взгляда это была какая-то сгорбленная полная женщина, скрывающая лицо под прозрачной накидкой. Она неуклюже подошла к нам. Я вгляделась, что-то не то.

— Кто вы? — спросила я.

— Я ваша бабка, пришла дать наставления невесте о брачной ночи, — хрипло сообщила женщина.

— Что это значит? — Тал Тал в изумлении уставился на бабку.

А она сняла накидку и я увидела, что это был Баян в женском платье и с короной на башке.

— Господин Баян! — воскликнула я.

— А ну тихо! — Баян зашикал и приложил палец к губам.

— Что это за маскарад? — прошептала я, разглядывая Баяна.

— У меня не было другого способа пробраться в свадебный шатер, — сообщил Баян, хлопнув рюмку вина тысяча триста сорокового года, — а мне нужно сообщить вам важную информацию, потому что я боялся, что этот тугодум Тал Тал может и сам не догадаться до этого.

— До чего? — повысив голос, спросил Тал Тал, — как провести брачную ночь?

— Да! Я вспомнил, что забыл тебе рассказать, что к чему, то есть, кто куда, ну кто в кого, ой! — Баян икнул, — я имею в виду кто во что горазд.

— Господин Баян, — прошипел Тал Тал, слегка покраснев, — я сам знаю, что, где, когда.

— И в кого, — не унимался Баян.

— И зачем, — добавила я, — зачем вы здесь? За этими идиотскими наставлениями?

— Нет! Я же здесь по смертельно важному делу, император не уйдет, пока не пройдет обряд празднования первой брачной ночи!

— И что это? — спросила я.

— Это когда молодые после выходят из шатра и все их поздравляют, а специальный человек записывает дату вашего соития, чтобы высчитать по звездам родиться ли у вас ребенок, — пояснил Баян.

— Что? — воскликнула я, — разве это не интимное дело?

— Еще повезло, что император с женами сам не зашел в шатер наблюдать процесс, — сообщил Баян, — поверь, это вполне законно.

— Правда? — я с ужасом взглянула на Тал Тала. Он кивком подтвердил слова Баяна.

— К тому же, дети мои, — Баян почесал свою бороду, — когда вы выйдите, ты будешь уже без фаты и император узнает кто ты. Именно за этим он и остался, чтобы познакомиться с невестой. И если брак не будет консумирован, то он имеет право его тут же аннулировать. Понимаете о чем я?

Я отрицательно помотала головой. Тал Тал промолчал. Видимо, он все понял.

— Если не консумировать брак прямо сейчас, то император аннулирует брак, дурья ты голова, — наставительно повторил Баян, — и заберет тебя назад. Но если брак будет консумирован, и император и все гости станут свидетелями, то никто не сможет уже забрать тебя. Брак у нас, у монголов, священен, понимаешь?

— Я не понимаю, это что же, мы же… что вы предлагаете? — заикаясь, спросила я.

— Давайте уже, консумируйте! — Баян взволнованно кинул чашку с вином на стол.

— Хватит уже говорить это слово, — выпалила я.

— Я могу по-другому выразиться, — заявил мне Баян.

— Не стоит, — остановил его Тал Тал, — вы уже достаточно навыражались, дядя. Мы все поняли. Предоставьте дальнейшее мне.

— Мужик! — Баян хлопнул Тал Тала по плечу и замигал ему бровями, — ну ты понял, что куда, так ведь?

— Да, я разберусь, — Тал Тал настойчиво выпроводил Баяна из шатра, не забыв нацепить на него накидку венчальной бабки и корону.

— Ох, молодые уже резвятся! — с диким смехом Баян выбежал из шатра, возвестив это гостям.

Мое лицо приобрело цвет платья. А музыка и шум на улице постепенно стих и слышался издали, будто гуляние перенеслось на соседнюю площадку двора.

— Ахаха, — рассмеялась я, — какие интересные обычаи у вас. Придется остаться тут до утра.

Тал Тал посмотрел на меня и подошел. Меня внезапно замучила жажда и я налила себе вина и осушила чарку до дна. Внезапно он выдал целую речь:

— Стало быть, я знаю, что ты не хочешь быть моею. Ты можешь и дальше делать вид, что не замечаешь меня, ведь я не собираюсь требовать от тебя ничего, хотя по закону и могу это сделать, но не стоит так волноваться. Это только твое решение быть со мной или нет. Пока что еще никто ничего не знает. И я думаю, что напрасно меня называют холодным как айсберг, ведь такое прозвище скорее присуще тебе…

Мое сердце глухо забилось в груди. И я не знала, что ответить, чтобы не выглядеть глупо. Тал Тал говорил загадками, и его пространные намеки скорее продиктованы всей этой инсинуацией. Я же надеюсь Баян все это не подстроил.

— Уже очень поздно, и должно быть ты устала. До утра еще долго, — со вздохом сообщил Тал Тал и сел на кровать, не дождавшись от меня ни слова.

Я помялась, но сесть было больше некуда. Я присела на другой конец постели. Мои щеки горели, а пальцы дрожали от волнения. Поначалу я хотела выпалить что-то вроде: «Какие глупости! Мы же не будем консумировать брак!», но почему-то промолчала. Мой внутренний голос вдруг самым натуральным голосом заговорил со мной: «То есть, ты собираешься отказаться от этого мужчины? Он теперь твой муж, и все законно. И он нравится тебе, ведь так. И вполне возможно, что ты нравишься ему. Вы даже целовались».

Я продолжала упорно хранить молчание, раздираемая внутренними противоречиями. Но я ведь и не могу сказать: «Ладно, давайте, начинаем!». Я его даже на ты никогда не называла. Или может я должна накинуться на него сама? Нет, я на это неспособна.

«Ну конечно, — опять вмешался гаденький голос, — оба раза, что вы целовались, именно ты накидывалась на него!». А вдруг это означает, что только я этого и хочу. Вот, Тан Ке Ши накидывался на меня со своей страстью, не оставляя никаких сомнений в своих желаний. А Тал Тал сидит и ничего не делает, почему он даже ни разу сам не целовал меня?

«А, то есть, ты все-таки хочешь, чтобы он как последний садист накинулся на тебя? Значит, Тан Ке Ши был прав и тебя это возбуждает!» — обвиняюще заявил мой голос.

«Вовсе нет, я не хочу чтобы Тал Тал так себя вел, он благородное создание и никогда не притронется к женщине без ее согласия».

«Так дай ему это