Русские писатели ХХ века от Бунина до Шукшина: учебное пособие - Ольга Быкова

(По В.Л. Курбатову)

Для кого пишутся книги о войне?

Критик Игорь Золотусский писал, что книги о войне «пишутся не для тех, кто там был. Ибо они знают все по себе... Поколение, которое прошло войну, оставляет нам эти книги в наследство... Когда оно было таким, как мы, оно не часто слышало эту правду. И теперь оно хочет, чтоб мы слышали ее».

Война не кончается с последним залпом. Проходят годы, десятилетия, окопы затягиваются травой, а инвалиды еще мучаются ночами от старых ран, вдовы просыпаются в слезах, потому что забыли лица мужей, но так отчетливо видят своих неродившихся детей. Но главное – основную работу жизни уже делает невоевавшее поколение. Вот ему-то и надо знать, как все было там, в главном деле отцов. И знать не по бодрым песням, не по сухим сводкам, а «по душе». Ведь там погибали не отвлеченные отцы, а обыкновенные, живые, без которых пацанам было тяжело расти и которых они рисовали с детским простодушием – красная звезда, наган в руке и ежедневная лихая победа над врагом. Этому научило детей бойкое военное кино, которое, кстати, как говорит Астафьев, и в окопах смотрели с удовольствием и «чистосердечно радовались удачам киношных вояк. Сами они находились на совсем другой войне».

Литература и кинематограф и после войны кинулись было помогать детям в этом бодром миропонимании, но уцелевшие солдаты не дали совершиться внешне благостной, но внутренне гибельной неправде. Жестокие мужественные книги В. Астафьева, К. Воробьева, Ю. Бондарева, Г. Бакланова, В. Быкова, В. Кондратьева возвращали войне ее некинематографический облик. Читать это было тяжело, но необходимо, и чем тяжелее была правда, тем в итоге она была созидательнее, потому что мы видели, в каких бесчеловеческих, отрицающих все гуманистические законы условиях отцы все-таки сберегли высокую русскую этику во всей ее чистоте ценою ран и смерти товарищей. Они поняли, что нельзя примириться с тем, чтобы слово «смерть» вошло в человеческий обиход наравне со словами: «есть, пить, спать, любить...» и все на свой лад сказали об этом, хотя сказать это было непросто.

Они завоевали себе право на правду, и, наверное, можно бы написать еще одну горькую страницу их последнего мирного, но не менее кровопролитного для души боя за возможность эту правду высказать. История публикации каждой такой книги требовала всего мужества. Когда они уставали, они вспоминали себя солдатами, вспоминали, что они, как писал В. Быков В. Астафьеву после «Пастуха и пастушки», ответственны за всех, «кого позакапывали в русскую и нерусскую землю» и потому не могут уклониться от своего долга выговорить истину, какой она явилась им в их мудрые, взвешенные, просвещенные возрастом и опытом годы. В этом стоянии отцов за правду в литературе был не менее значительный урок поколению детей, чем их победа в войне. Оно было прямым и естественным продолжением сохраненной в войну человеческой этики.

(По В.Л. Курбатову)

В.Г. РАСПУТИН

Биографическая справка

Валентин Григорьевич Распутин, русский советский писатель. Родился в Сибири в 1937 г. После окончания Иркутского университета работал спецкором молодежной газеты на крупнейших стройках Сибири начала 60-х гг. ХХ в. Его рассказы и очерки этого периода вошли в сборники «Костровые новых городов» и «Край возле самого неба», вышедшие в 1966 г.

Известность писателю принесли его повести из современной сельской жизни: «Деньги для Марии» (1967), «Последний срок» (1970), «Живи и помни» (1974), «Прощание с Матерой» (1976), «Пожар» (1985). В них писатель поднимает широкий круг вопросов: о «цене» материально-технического прогресса, об отношении к природе, о роли духовных корней, о памяти и беспамятстве в общественном сознании.

По произведениям В. Распутина – повести «Живи и помни» и рассказу «Уроки французского» – сняты фильмы.

Писатель живет и работает в Сибири.

(По Библиографическому словарю)

Творческий путь В. Распутина

Первыми произведениями Валентина Распутина стали две книги очерков – «Костровые новых городов» (1966) и «Край возле самого неба» (1966), явившиеся результатом журналистских поездок на новостройки Сибири в конце 50-х – начале 60-х гг., и сборник «Человек с того света» (1967).

В своих ранних рассказах молодой прозаик пробует силы в различных направлениях. Здесь и два детских рассказа: «Мы с Димкой» – о подростках военного времени, отмеченный точной мальчишеской психологией восприятия войны, смерти, и особенно удачный – «Мама куда-то ушла» – небольшой психологический этюд, в котором прослежен момент неожиданно сильного переживания ребенка. Из книги «Костровые новых городов» в сборник «Человек с того света» вошли две истории, посвященные старухам, и рассказ «Продается медвежья шкура» – об ответственности человека перед природой.

В ранних рассказах Распутин как будто испытывает диапазон своих творческих возможностей, дает эскизные наброски потенциальных линий своего литературного развития. Критики отмечали, что эти рассказы неровны по художественному качеству и несхожи по стилю. Однако уже первые прозаические опыты Распутина отмечены главным качеством его созданий: удивительной завершенностью его произведения (ни добавить, ни убавить) и точным чувством формы.

В 1967 г. выходит первая повесть Распутина «Деньги для Марии», которая сразу принесла писателю признание и известность.

У продавщицы сельского магазина обнаружена недостача. Муж Кузьма сбивается с ног, чтобы найти и вернуть необходимую сумму. Простая фабула, но как много сумел поведать писатель!

В повести В. Распутина сам поиск денег – только примета иного жизнеустройства, идущего на смену прежнему укладу. Один из персонажей повести дед Гордей говорит о нем так: «Я за весь свой век сколько раз деньги в руках держал – по пальцам сосчитать можно, я с малолетства был приучен все сам делать, на свои труды жить. Когда надо, и стол сколочу, и катанки скатаю. В голодуху, в тридцать третьем году, и соль для варева на солонцах собирал. Это теперь все магазин да магазин, а раньше в лавку два раза в год ходили. Все было свое. И жили, не пропадали. А теперь шагу нельзя ступить без денег. Кругом деньги. Запутались в них».

Как показывает Распутин, дело не столько в деньгах, сколько в изменяющихся формах человеческой психологии, когда трезвость переходит в прагматизм, непосредственный душевный порыв умаляется за счет суховатой рассудочности, эмоциональное начало вытесняется холодной логикой. Одни дают Кузьме деньги, другие жмутся и скаредничают, плетением словес маскируя душевную глухоту. Таковы болтливо-суетный директор школы Евгений Николаевич, хитрая и жадная Степанида, у которой «улыбка то и дело проваливалась, но Степанида снова водворяла ее на лицо...». А в результате Кузьму тревожат уже не закрытые ставни, а захлопнутые сердца.