Ветер с моря - Констанс Хевен

Несмотря на все эти лихорадочные приготовления, жизнь продолжалась. Изабелла продолжала бывать в обществе Люсьена, и он с тревогой обнаружил, что простая деревенская девушка, которая так быстро теряла голову от его обаяния, сама научилась обольщать и дразнить ложными обещаниями и оказалась гораздо умнее, чем он ожидал. Казалось, она вроде бы отвечает на его настойчивое ухаживание, но всегда держала его на расстоянии, так что временами он в полном отчаянии забывал о своем задании и о том, насколько оно важно.

— Она играет с тобой, друг мой, — сказал ему шевалье однажды, — заставляет тебя бегать кругами, а ты не можешь вытянуть из нее ни слова. Она отлично знает, чем занимается ее муж, но нет ни единого шанса, что она тебе об этом расскажет.

— Расскажет, расскажет, дайте мне только время, и она упадет мне в руки, как спелая слива.

— Ты уже говорил это в прошлом году и посмотри, где мы сейчас! Ни на шаг вперед не продвинулись. Ты, что же, так быстро забыл? Тот, кто нам платит, хочет как можно быстрее получить и девушку, и парня, а больше всего — этого драгоценного Роберта Эрмитейджа, лорда Килгоура, и без всяких политических осложнений. Им не удалось заполучить его в Париже в прошлом году, и где бы он ни скрывался сейчас во Франции, дотянуться до него невозможно.

— Знаю, знаю, — нетерпеливо сказал Люсьен.

Нелегко было забыть, как этот неприятный ледяной голос в полумраке комнаты отдает ему приказания, не слушая оправданий. На мгновение лицо его покрылось потом, как это было месяца два назад. Какая странная причуда судьбы, что отец, которого он искал так страстно, с такой надеждой, оказался чудовищем и одаривал дружбой сына, только чтобы использовать его в своих целях.

Шевалье с интересом взглянул на него, и Люсьен поспешил ответить:

— Думаю, парень у меня на крючке. С Ги я справлюсь легко, если мой маленький заговор удастся.

— Смотри, чтобы удался, — мрачно заметил его собеседник.

Однако Люсьен недооценил глубокой привязанности, которая существовала между братом и сестрой.

Наступил день рождения Изабеллы, ей исполнялся двадцать один год. Роберта до сих пор не было. Она была слишком расстроена, чтобы праздновать. Приемы, опера, театр — все казалось неинтересным, если Роберта не было рядом с нею. Однажды вечером в конце июня она лежала на диване с Рори. Под боком и с книгой в руке, когда в ее гостиную вошел Ги и рухнул в одно из кресел.

— Ты сегодня раньше обычного, — с улыбкой сказала она, радуясь приходу брата.

— Знаю, — расстроенный Ги посмотрел на сестру. — Извини, Белла, я так хотел принести тебе что-нибудь особенное в твой день рождения, раз Роберт еще не вернулся. Но, к сожалению, меня обчистили. Ни единого пенни.

— О, Ги, ведь я тебя предупреждала.

— Конечно, я знаю. Как последний дурак я поставил на цифру, с которой мне всегда везло, и проиграл.

Он выглядел таким огорченным, его обычная легкомысленная веселость исчезла. Встревоженная Изабелла села на диване.

— Это так серьезно?

— Да, боюсь, что так. — Он помолчал. — Не могла бы ты одолжить мне пару тысяч, а?

— Две тысячи фунтов! — в ужасе воскликнула она. — Ги, что же это? Ты их должен? Это долг чести и подождать нельзя?

— Не совсем.

— Что значит — не совсем?

— Ну, это не карточный долг. Думаю, это можно было бы назвать шантажом.

— Шантаж!

Он встал, прошел к окну и остановился спиной к Изабелле, всматриваясь в сумеречную мглу.

Изабелла сразу же вспомнила все, на что намекал Дандас, и вдруг испугалась.

— Ги, не лучше ли рассказать мне обо всем?

— Думаю, я должен рассказать. Гордиться мне нечем. Я вел себя как дурак. Изабелла, но это всего лишь случайность, просто несчастный случай… Ну вот, лучше тебе знать самое худшее. Понимаешь, я пошел в Дункан-Хаус вместе с приятелями, мы вместе работаем, и прихватил с собой папку, кое-какие документы и письма, которые нужно было перевести. Они не были важными, клянусь тебе, не были. Ничего сверхсекретного, но нам запрещают выносить что-либо из Уайтхолла…

— Тогда почему ты сделал это?

— Ну, знаешь, так бывает. Я торопился уйти с остальными и подумал, что смогу поработать над документами позже. — Он замолчал и продолжал с видимым усилием: — Мы провели веселый вечер и продолжили его в другом месте…

— Где?

— В доме, известном одному парню из нашей компании, с девушками, ты понимаешь…

— Ты имеешь в виду бордель?

— Вероятно, можно назвать его так. Так или иначе, но дело в том, что я забыл папку, а когда вернулся за ней, то не нашел.

Изабелла похолодела, понимая, что это значит.

— Ты спрашивал, куда она могла исчезнуть?

— Конечно, и Лейла ответила, что кое-кто нашел ее и обещал вернуть мне.

— Кто это такой?

— Ты его не знаешь, некто по имени Скетчард. Он работал клерком в нашем отделе и был уволен несколько месяцев назад. Лейла как-то использует его. Он там у нее свой человек. Дело в том, Белла, — продолжал подавленный Ги, — что он вернет папку со всеми бумагами, но хочет получить за это две тысячи. А если я откажусь заплатить, он скажет кому нужно, где нашел эту папку и почему. Ты понимаешь, что это значит? Меня вышвырнут вон, как не оправдавшего доверие. Для меня это будет конец, и самое худшее — я так ужасно подведу Роберта.

— Этот бесчестный человек может взять твои деньги и все равно рассказать об этом.

— Может, но не думаю, чтобы он так поступил. А как только я получу бумаги, то могу все отрицать. Изабелла, ты должна мне помочь, должна.

— У меня нет таких денег. Я могу обратиться в банк Роберта, мои счета оплачивают без вопросов, но не такую сумму. Нужно будет объяснить Роберту.

— Он еще не вернулся, и я как-нибудь все верну. Я верну, Белла, клянусь, я верну.

— Как? Играя на деньги, взятые в долг, и теряя больше, чем у тебя есть.

Но она всегда ему помогала. Ги был ее маленьким братом, которого она любила, о котором заботилась с тех пор, как помнила себя. У нее были кое-какие драгоценности, наверное, можно заложить их или продать. Ее мысль усиленно работала.

— Когда он хочет получить деньги?

— Очень скоро, через пару дней.

— Времени мало. Я попытаюсь, Ги. Я могу только попробовать.

— О, Изабелла, ты мне спасла жизнь. — Он упал на колени и обвил руками ее талию. — Что бы я делал без тебя?

— Просто не знаю, — резко ответила она. — О, Ги, ну почему ты такой дурачок? — Однако она обняла его и потом слегка оттолкнула от себя.

— Я для тебя это сделаю, но при одном условии.

— Каком условии?

— Что ты больше никогда не пойдешь в этот подозрительный притон Лейлы Вернон.