Центурион Траяна - Александр Старшинов

Траян приказал выйти из долины Бистры и разбить лагерь, тела всех погибших выловить из воды и предать погребению, а когда вода спадет, на разведку отправить несколько мелких отрядов.

– Надо было оставить «быков Декстра» себе, а не отдавать Лаберию Максиму, – заметил Сура.

Траян ничего не ответил. В тот вечер он написал несколько приказов и отправил бенефициариев назад – по дороге в Берзобис. Но в свой дневник не прибавил ни строчки.

Когда из Берзобиса прибыли подкрепления, Сервиан с частью армии ушел дальше на север искать дорогу через долину Мариса. Возможно, на том пути даки не поджидают римлян, как ждут их в долине Бистры. Однако от пути через Бистру Траян не желал отказываться – это была самая короткая дорога, и во второй раз в подобную ловушку старый солдат не попадется.

Прошла половина месяца, прежде чем Траян сумел начать методичную осаду Тапае, обложив крепость со всех сторон, – так стая собак окружает медведя. Штурм был нелегким, но против такой армии, как у Траяна, эта крепость не могла выстоять. Насаженные на колья головы римских пленных, за год превратившиеся в голые черепа, лишь озлили штурмующих. Сразу трем центурионам вручил Траян венок за то, что те первыми поднялись на стены. В том числе новому центуриону Четвертого легиона Ноннию.

Тапае не просто захватили, ее сравняли с землей так, чтобы уже никогда нельзя было восстановить здесь укрепления. Только после этого римляне вышли к Стрею (вернее, к его притокам). Куда двигаться дальше, Траян не ведал. Отправленный на север к Марису Сервиан пока не присылал о себе известий. Пока что Траян встал лагерем на плато на правом берегу Бистры. В прошлом году он останавливался здесь же, и даки даже не уничтожили часть земляных укреплений. Осенью Траян думал, что хорошо бы построить здесь город. Теперь он был уверен, что город здесь будет, и назовут его, разумеется, «Колония Ульпия Траяна». Не желая вновь попадаться в дурацкую ловушку, император отправил отряды разведки в разные стороны. Всадники переправлялись через притоки Стрея вброд, как это делали прошлой осенью, но и сейчас, летом, вода в этих горных потоках была ледяной.

Впереди над куполом дакийских гор поднимался вверх сигнальный дым: знак того, что римлян заметили. Ну что ж, Траян и не собирается прятаться.

Армия Децебала так и не появилась. Несколько уцелевших селений в долине стояли пустыми – видимо, еще с прошлого года. Зато появились послы от Децебала – пришли несколько коматов с предложением начать переговоры. Кланялись низко, но говорили дерзко. Уверяли, что дакийский царь готов сдаться, что назначил встречу в одной из башен своего пилеата в дневном переходе от временного лагеря Траяна.

Но император не собирался лично встречаться с Децебалом. Назначенное место даже на первый взгляд не выглядело безопасным – Траян уже знал, что из любой подходящей долины могут вывалиться сидящие в засаде даки. Благородство и данное царем слово? Но кто не готов нарушить клятву, когда речь идет о его родном крае, об отчем доме и жизни твоего народа?

Так что Траян отправил Лициния Суру разговаривать с Децебалом. Лициний Сура – человек искушенный, даже хитрый дакийский царь не обманет его. Но Децебал не приехал на встречу. Лициний Сура вместе с префектом претория и охраной из ауксиллариев прождали целый день и вернулись назад ни с чем. Ну что ж, Децебал выиграл целых три дня. Будь сейчас поздняя осень, эти три дня могли стоить победы Траяну. Но был разгар лета.

Римляне двинулись дальше.

Войска Траяна со сторожевой башни первыми увидели даки. Острый глаз горца различил вдали блеск металла на солнце. И тут же на башне засуетились, начали поджигать заранее приготовленный хворост.

– Тревога! Назад! – принялись звать караульные занятых строительством цистерны перебежчиков.

Монтан и Авл переглянулись.

– Их шестеро – нас трое… – Монтан оскалился.

– С ума сошли, – пискнул Адонис.

– Давно мечтаю прирезать кого-нибудь, – процедил сквозь зубы Авл. – Надеюсь, это будешь не ты, Адонис.

Монтан и Авл двинулись к башне. Адонис обреченно побрел следом. Не так уж трудно среди инструментов спрятать несколько наконечников для дротиков, а выстругать древко и насадить наконечник – вообще плевое дело. Дротики лежали невдалеке приготовленные, укрытые прошлогодней палой листвой.

Схватив дротики, римляне кинулись к открытым воротам сторожевой башни, отлично зная, что варварам сейчас некогда рассматривать, что именно несут в руках их сомнительные союзники. Ворвавшись внутрь, они столкнулись с пожилым даком, который из-за своей старой раны обычно не поднимался наверх. Сейчас старожил спешно вытаскивал из кладовой колчаны со стрелами. Монтан швырнул дротик, не дожидаясь, пока варвар вооружится фальксом. Старик рухнул. Теперь арсенал маленькой башни был целиком в распоряжении римлян – фальксы, мечи, кинжалы, луки и стрелы.

Римляне мгновенно вооружились.

– Наверх! – закричал Монтан.

Перебежчик пришел в лагерь Траяна вечером. Худой жилистый человек неопределенного возраста с черными, торчащими в разные стороны всклокоченными волосами, одетый как дак, заросший как дак. Но на латыни он говорил чисто.

Ликорма, выслушав краткий рассказ странного гостя, привел его в шатер Траяна.

– Меня зовут Монтан. Нас было трое римлян, мы убили даков в сторожевой башне. Я знаю дороги, знаю крепости, знаю, где находится Сармизегетуза. Знаю, как пройти к Красной скале…

– Ты говоришь, вас было трое, – перебил перебежчика Траян. – Где же остальные?

– Адонис погиб… Третий из нас, Авл, ушел ночью. Один. Думаю, его либо даки убили, либо сожрали дикие звери. Где-то в горах он зарыл золото, вот и отправился за ним, – добавил Монтан и опустил глаза. – Но я, – заговорил он торопливо, – я знаю вот что: армия Децебала укрылась в горах. Возле Красной скалы есть настоящая природная крепость. Хребты защищают ее со всех сторон, а там, где нет хребтов, в узких проходах построены наблюдательные башни и стена.

Траян нахмурился:

– Я ничего об этом не знаю.

– Об этой армии никто из римлян не знает. С трех сторон долину окружают хребты, стерегут, как три стены. Внутри удобная равнина – на ней могут уместиться три таких армии, как твоя, император. Именно там стоит армия Децебала.

– Сколько их?

– Точно сказать не могу. Даже приблизительно их не сосчитать. Но там точно несколько тысяч отборной гвардии Децебала. Остальные в основном ополчение.

Траян задумался. Он давно знал, что никому, кто приходит со стороны Децебала, нельзя верить: римские перебежчики, возвращаясь к своим, лгут не меньше даков. Разве что языги – люди этого племени ненавидели даков поголовно. Но языгов Децебал не пускал в сердце Дакии.