Паутина Света - Сергей Плотников

— Сидзука, ты видишь, если объект излучает тепло?

— Не очень хорошо, Юто, — змейка воспользовалась ситуацией, чтобы прислониться к моему плечу и лениво показала:

— Воон там, левее яркой звезды. Крошечная быстропульсирующая точка тепла и что-то типа лучей, отходящих от неё… уаа-у…

— Пока Сидзука зевала, я умиротворенно искал на небосводе «точку левее яркой звезды». Искал целую минуту, пока до меня не дошло. Одна точка. Лучи. Не может быть такой засветки от электромоторов квадры! Я судорожно подтянул к себе ноут, закачал джойстиком, пытаясь поймать в кадр… что-то. И, внезапно поймал! Вывел обороты, крутанул зум… и с офигением уставился на пляшущий в кадре беспилотник! Натурально, серая шаровая окраска, сливающаяся с ночным небом… и такой знакомый Андреевский флаг с косым крестом на киле! И белые литеры, с третьей попытки сложившиеся во вполне понятные мне буквы. «Горизонт». РУССКИЕ БУКВЫ! Пока я пытался переварить не желающую пропадать галлюцинацию, в голове, совершенно пустой и гулкой, всплывали давно и прочно позабытые слова:

Круто ты попал,Круто ты попал,Круто ты попал,На TV!

Интерлюдия 30

Корабль измерительного комплекса «Маршал Крылов» (проект 1914.1) Дальневосточного Флота Тихоокеанской эскадры ВМФ РФ

Специальная инженерно-испытательная группа воздушной разведки. Инженер-оператор Виктор Сазанов, программист-оператор Леонид Иванов

— Ну что, как там поживают граждане тунеядцы-алкоголики? — Участливо-заинтересовано спросил у коллеги-приятеля лейтенант Иванов.

«Радиокаюта» на второй палубе была так тесно заставлена разнокалиберной техникой, что больше напоминала узкий пенал для ручек и карандашей.

— Лепечут что-то там, что они очень-очень мирные рыбаки, которые очень-очень случайно выловили в море контейнер с дурью. Очень-очень! И просят посадить их в нашу тюрьму, потому что чуть-чуть очень-очень виноваты. В китайскую тюрьму не хотят. — На допросе технический специалист, понятное дело, не присутствовал, но по дороге его ознакомили с переводом очень подробно. Раз пять!

Виктор раздражённо посмотрел, как на вспомогательном мониторе мелькает список прокручиваемой «молитвы» — дрон-вертолёт тестировал свои многочисленные системы. Формально рабочих мест было два. Чёртовы китайцы! Чёртовы корейцы! И джапы тоже чёртовы — просто за компанию! Вот какого проклятым у…ам не выйти в море на день позже?

— И что, Семёныч всё ещё рвёт и мечет?

Каптри Семёнов, конечно, по паспорту был вовсе даже Васильичем, но флотских остряков этот факт волновал мало: типичный же Семёныч: с усами, красной мордой и фуражкой на затылке. Семёныч! И он очень не любил нештатные ситуации.

— Пообещал рапорт написать, если я ещё раз трону «эту с…ю ручку управления!», конец цитаты.

Раздражения добавляло ещё и то, что лейтенант устроился на единственной прикрученной к полу табуретке: изначально помещение было по штатному расписанию только на одного радиста, а вовсе не на расчёт контроля и управления БПЛА.

— Тяжёлый случай. Сколько там ты халявного герыча перехватил? Пять кило?

— Заткнись, а?

Формально, операторы должны были дублировать управление на двух комплектах мониторов. Лейтенант Сазанов бесшумно выдохнул и боком-задом втиснулся на откидной стул, предварительно вытянув руки вперёд: по бокам располагались стойки с усилителем мощности и дублирующим «всеволновым» приёмником-сканером. Ламповым. Ради установки компьютерного комплекса «удалённых пилотов» откручивать и снимать может, и морально устаревшее, но рабочее и надёжное оборудование никто, понятное дело, не стал.

— Не забудь прокачать режимы, прежде, чем раскручивать роторы.

— Не волнуйся, тащ лейтенант, усё выполним в лучшем виде! Главное — не снижаться над незнакомыми джонками!

Виктор натурально застонал. Ну кто ж знал, что грёбанные узкоглазые тащат на моторной, с позволения сказать, лодке, сыпучего белого «товара» на несколько лямов зелени? И пулемёт! Управляя беспилотным вертолётом-разведчиком, Сазанов опустил машину метров на пять над потерявшей ход джонкой, и некоторое время с недоумением смотрел на вытягивающих «руки в гору» рыбаков, что-то кричащих и подпрыгивающих. Глядя на сдуваемый винтами лёгкий дымок от ничем не прикрытого дизеля на корме «морского судна», лейтенант логично решил, что китаёзы терпят бедствие и вызвал мостик. И продолжал так считать, до тех пор, пока вслед за худыми измождёнными мореплавателями морпехи не вытащили на палубу вполне узнаваемый китайский же «максим» с воронёным кожухом на станке. Потом оказалось, что экипаж моторной лодки кричал что-то вроде «мы пираты, мы сдаёмся». И ещё что-то там про проклятую бухту…

Матросы вдвоём выкатили БПЛА Camcopter S-100 на кормовую площадку, вообще-то предназначенную для вполне себе пилотируемого КА-27 и резво отбежали. Беспилотник неторопливо начал раскручивать винты.

— Полётное задание помнишь?

— Спиралька, потом вдоль джапова берега не выше сотки, что б не нервировать узкоглазое ПВО — и назад.

— «Спиралька»!

— Нет, ну а чо? По спирали же летим!

— Расходящийся поисковый ордер с правой циркуляцией, лейтенант!

— В «ИЛ-2» всегда «спиралькой» называли!

— …лучше молчи.

В принципе серый с нарисованным под трафарет Андреевским флагом, Эс-сотый управлялся как игрушечный собрат двух десятков сантиметров длиной, при этом нёс на борту вполне приличный автопилот, и управляться мог даже ребёнком… но двадцатисемилетний лейтенант-программист отличался просто феноменальной «техникой вождения», ещё на берегу, на первом тесте пропахав дорогой широкоформатной спецкамерой метров тридцать склона. Но — приказ есть приказ. Остаётся надеяться, что вылет официально не боевой, а тестирование ночной оптики, и за утопленный аппарат их просто выставят из «рядов» победоносной с разжалованием и без пособия, а не отправят под трибунал.

— Сазанов! Герой, мать твою! С какого ж перевёрнутого жопой в бакен осьминога ты тут решил поиграть в воздушного, мать его, волка?

— Никак нет, тащ каптри!

— Сазанов! Ты техник, а не пилот! Ты тестируешь, мать их, буржуйское оборудование, которое будет основным беспилотником флота? Что тут непонятного?

— Так точно, тащ каптри!

— Короче так, ммать… ещё раз увидишь «случай, уставом флота предполагаемый для подачи устного рапорта», нажимаешь кнопочку «делет» и делаешь вид, что ничего не было, понял, г-герой?!

Как ни странно, но Иванов, то ли проникнувшись моментом, то ли, что скорее, жалея нервы напарника, тестовое полётное задание отрабатывал достаточно чётко. Виктор даже расслабился слегка…

— Мостик группе БАР!

— На связи.

— Тут у меня на радаре какая-то хня.

— А я тут причём?

— Можешь подлететь к границе 12-мильной зоны и глянуть? Залив Шираки.

— Глянуть на что? — Сазанов открыл интерактивную карту и нашёл эту самую Шираки: лужа и лужа, средняя глубина 4 метра.

Дежурный оператор с мостика замялся. Было слышно, как он шепчет сам себе «чертовщина какая-то», но потом всё-таки последовало целеуказание:

— Это должно быть что-то большое… как дом в двадцать этажей, видно издали.

— Издеваешься, да? — Не выдержал Иванов. — Там же сопка на сопке, и все как одна выше двадцати этажей.

— Оно… движется.

— Что вы там на мостике нюхаете такое? — Вежливо поинтересовался командир расчёта «удалённых пилотов». — Логи давай.

Упавший по внутрикорабельной сети файл радарного отчёта Иванов и Сазанов смотрели вместе. Действительно, если совместить отсечки последних трёх часов, они складывались в замысловатую траекторию внутри мелкого залива… вот только не замечалось никакой периодичности их появления. «Нечто» как будто издеваясь, то появлялось, то пропадало… и дециметровый радар ничего не видел в упор. Операторы патрульного дрона переглянулись. С одной стороны, мичман-дежурный как таковой приказ не отдал — просто не имел права. С другой стороны, обострять отношения, когда ты, в отличие от каптри, не вернёшься в штаб флота, а наверняка будешь, как «ценный специалист», уже в штатном режиме внедрять «инновационную технологию беспилотных разведчиков» на сторожевиках Тихоокеанской эскадры. Это если тесты завершатся штатно. А тут такое дело: один раз запачкался — не отмоешься. Капитану «Крылова» капнут, тот — своему начальству, и пошло-поехало. Весь флот — одна «дружная семья», и на слухи тут обращают внимания побольше, чем на официальные рапорты.

— Ладно, мы посмотрим… — Через силу выдавил из себя начальник расчёта, в то время, как Иванов надиктовывал в «журнал испытаний» — «…изменение полётного задания для проверки результатов радарного сканирования в малозаметном режиме. Высота сто, режим малой радарной заметности».