Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности - Борис Рыбаков

В своих спорах с соседними государствами, в повседневных столкновениях с боярами князья могли опираться на «отроков», «детских». Уже в конце XI в. Всеволод Ярославич «возлюби смысл уных», а в середине XII в. один из князей прямо заявил, что если бояре с ним не согласны, то его дворяне («детские») заменят их и станут у него на положении бояр.

Наибольшие резервы конных дружин, близких по положению к дворянству, были в распоряжении киевского князя. На огромном степном пространстве, окаймленном лесами Днепра, Стугны и Роси, на 6 тыс. кв. км жили и кочевали поселенные здесь киевскими князьями племена Черных клобуков, в состав которых входили торки, берендеи и печенеги.

Итак, рыцарственный XII век выдвинул не только боярство, находившееся ранее несколько в тени, но и разнообразное дворянство, включившее в себя и дворцовых слуг, и воинов — «детских» или «отроков», и беспокойных всадников — торков и печенегов.

Важным элементом средневекового общества являлись города, развивавшиеся в ту пору особенно бурно и полнокровно. Средневековый город был сложным и многообразным социальным организмом, который никак нельзя охарактеризовать какой-нибудь одной чертой.

Город был крепостью, убежищем во время опасности для окрестных смердов; он был как бы коллективным замком крупнейших земельных магнатов округи во главе с самим князем. Боярские и княжеские дворы занимали в городе видное место. В силу этого город являлся естественным административным центром округи (или княжества), местом суда и платежа, местом издания разных постановлений. Он был средоточием разнообразного ремесла: посады широким кольцом окружали его аристократическую часть — кремль, или «детинец». В городе производилось все, что было нужно для хозяйства или войны, все, что украшало быт или служило предметом вывоза. Он был также главнейшим (а иногда и единственным) местом торговли округи и средоточием запасов и богатств; городские ростовщики пускали свои щупальцы в беднейшие кварталы ремесленников, ссужая свои капиталы под бесчеловечно высокие проценты.

В городах и в непосредственной близости от них вызревал и развивался еще один элемент феодального средневековья — церковь. Церковь в XI–XII вв. стала не только органом идеологического воздействия, но и частью самого господствующего класса. Во главе церкви стоял митрополит, намечаемый великим князем и утверждаемый собором епископов. Епископы управляли епархиями, которые в XII в. территориально совпадали с крупнейшими княжествами, и владели большими земельными угодьями, селами и городами.

Если митрополит отчасти соответствовал великому князю (хотя и зависел от него), а епископ — князю отдельной земли, то боярству в церковной сфере соответствовали монастыри, становившиеся в это время крупными земельными собственниками. Монастырская земля не дробилась по наследству, как княжеская или боярская, и поэтому монастыри быстро богатели. Епископами и игуменами крупных пригородных монастырей нередко бывали богатые знатные люди, связанные с. придворными кругами, получавшие богатые вклады и ведшие княжеское летописание. Монастыри вели торговлю и занимались ростовщичеством.

Все звенья церковной организации принимали активное участие в политической жизни, в феодальных усобицах и классовой борьбе. Христианская формула «рабы да повинуются господам своим» находила широчайшее применение в условиях обострения социальных конфликтов.

Все перечисленные составные части русского феодального общества находились в развитии, в непрерывном движении и в различных сочетаниях образовывали враждующие между собой блоки и группы.

Князья создавали и поддерживали дворянство для борьбы против крестьян и бояр. Крупное боярство стремилось при посредстве боярской думы ограничить самодержавие князей и одновременно с той же целью оказывало давление на дворян, оттесняя их на задний план. Возможно, что желание создать свои резервы военных и дворовых слуг толкало боярство на возрождение холопства, которому уделено так много места в Пространной Русской Правде. Иные холопы вели торг как от имени господина, так и от себя. Результатом конфликтов боярства с закрепощаемым крестьянством явилось переселение закупов в укрепленные дворы феодалов, что явствует как из Русской Правды, так и из археологических данных о дворах XII в.

Города бурлили в мятежах. «Черные люди» городских посадов одинаково терпели и от боярства и от купечества. Их неожиданными союзниками оказывались могущественные князья, всегда готовые поддержать ту силу, которая могла быть направлена против боярства. И ремесленники и купцы объединялись в свои «братства», «обчины», в корпорации, близкие ремесленным цехам и купеческим гильдиям Запада.

Классовая борьба вспыхивала то в форме прямых восстаний, то в завуалированном виде антицерковных ересей.

В каждом княжестве, сообразно особенностям его исторического развития, складывалось свое соотношение сил, а на поверхность выступало свое особое сочетание охарактеризованных выше элементов. Так, история Владимиро-Суздальской Руси показывает нам победу великокняжеской авторитарной власти над земельной аристократией к концу XII в.

К началу XIII в. стал более явственным неудержимый процесс дальнего дробления внутри княжеств, выделение мелких удельных княжеств-вассалов. Новый половецкий натиск 1170–1180-х гг., эпохи Кобяка и Кончака, застал еще только начало этого губительного процесса. Лучшие люди Руси, вроде автора «Слова о полку Игореве», прекрасно понимали, что перед лицом степной угрозы необходимо полное единение всех сил как внутри отдельных земель, так и крупных княжеств между собой.

Создание крупных экономических областей, преодоление замкнутости феодального натурального хозяйства, установление экономических связей города с деревней — все эти прогрессивные явления, уже хорошо заметные в русской жизни XII–XIII вв., не поспевали за катастрофическим распадом недавно сложившихся полнокровных и сильных русских княжеств.

Татаро-монгольское нашествие 1237–1241 гг. застало Русь цветущей, богатой и культурной страной, но уже пораженной ржавчиной феодальной удельной раздробленности.

Героическое время совместной борьбы с печенегами и половцами уже миновало, единого военного резерва уже не было, и Русь оказалась в одинаковом положении с другими феодальными государствами — державой хорезмшахов, Грузинским царством, не сумевшими организовать отпор несметным полчищам Чингисхана и Батыя.

Татаро-монгольским нашествием закончился большой и яркий исторический период в жизни русского народа. Этот период не был забыт народом, его вспоминали как время расцвета, побед и блестящего международного положения.

В богатой истории Киевской Руси и русских княжеств XII–XIII вв. народ черпал уверенность в своих силах и будущей победе.

5.2. КИЕВСКОЕ КНЯЖЕСТВО

Для автора «Слова о полку Игореве» Киевское княжество было первым среди всех русских княжеств. Он трезво смотрит на современный ему мир и не считает уже Киев столицей Руси. Великий князь киевский не приказывает другим князьям, а просит их вступить «в злат стремень… за землю Русскую», а иногда как бы спрашивает: «не думаешь ли ты прилететь сюда издалека, чтобы охранять отчий золотой трон?». Так обратился он ко Всеволоду Большое Гнездо.

«Автор «Слова о полку Игореве» с большим уважением относится к суверенным государям, князьям других земель, и совершенно не предлагает перекраивать политическую карту Руси. Когда он говорит о единстве, то имеет в виду лишь то, что было вполне реально тогда, — военный союз против «поганых», единую систему обороны, единый замысел далекого рейда в степь. Но на гегемонию Киева он не притязает, т. к. давно уже Киев превратился из столицы Руси в столицу одного из княжеств и находился почти в равных условиях с такими городами, как Галич, Чернигов, Владимир на Клязьме, Новгород, Смоленск. Отличала Киев от этих городов лишь его историческая слава и положение церковного центра всех Русских земель. До середины XII в. Киевское княжество занимало значительные пространства на Правобережье Днепра: почти весь бассейн Припяти и бассейны Тетерева, Ирпеня и Роси. Только позднее Пинск и Туров обособились от Киева, а земли западнее Горыни и Случи отошли к Волынской земле.

Особенностью Киевского княжества было большое количество старых боярских вотчин с укрепленными замками, сосредоточенных в старой земле Полян на юг от Киева. Для защиты этих вотчин от половцев еще в XI в. по р. Роси (в «Поросье») были поселены значительные массы кочевников, изгнанных половцами из степей: торков, печенегов и берендеев, объединенных в XII в. общим именем — Черные Клобуки. Они как бы предвосхищали будущую пограничную дворянскую конницу и несли пограничную службу на огромном степном пространстве между Днепром, Стугной и Росью. По берегам Роси возникли города, заселенные черноклобуцкой знатью (Юрьев, Торческ, Корсунь, Дверен и др.). Защищая Русь от половцев, торки и берендеи постепенно воспринимали русский язык, русскую культуру и даже русский былинный эпос.