Madonna. Подлинная биография королевы поп-музыки - Люси О'Брайен

Мадонну поместили в отдельную палату и дали обезболивающие таблетки, чтобы она смогла уснуть. Врачи предписали ей отдых и запретили танцевать и заниматься йогой в течение последующих трех месяцев, покуда она не выздоровеет. Несчастный случай в буквальном смысле остановил ее. «Я никогда не испытывала подобной боли, но это был хороший урок», — говорила она впоследствии. Было похоже, что, на мгновение столкнувшись со смертью, она изменилась. В журнале «Ladies' Home Journal» она рассказывала о своей жизни: «Брак — это работа. Это инструмент, посредством которого каждый из нас может изменить мир в лучшую сторону». Мадонна подробно описывала, какими принципами она руководствуется в воспитании детей — например, если Лола неряшливо разбрасывала одежду, ее отбирали до тех пор, пока она не научится прибирать. «Я обращаюсь с детьми строго, а Гай их балует… Я хожу с ними к врачу, слежу за выполнением уроков, заставляю их помогать по хозяйству, делаю всю самую нудную работу». Она неторопливо и подробно рассказывает про семейное расписание. «Мы ужинаем в девять или в половине десятого; мой муж[9] занимается джиу-джитсу и приходит сразу к ужину, меня это раздражает. Мы обедаем поздно, спать ложимся поздно, а встаю я очень рано — сплю немного. С подругами вижусь крайне редко. На вечеринки почти не хожу, да даже в рестораны не хожу». Возникает впечатление, что Мадонна стала домашней отшельницей. Некоторые читательницы задавались вопросом: неужели на этом история «королевы поп-музыки» завершается?

«АВВА» под кайфом

Ей около пятидесяти, и в ее жизни наступила осенняя пора. После осени следует зима, что в применении к женскому возрасту означает постклимактерический период и оскудение сил. Когда женщины теряют способность создавать, их восприятие меняется. В пятьдесят лет Марта Грэхем поставила «Иродиаду», очень сильный спектакль, где она попыталась представить свою старость. Период от сорока до пятидесяти — последняя возможность родить ребенка, пуститься в загул, за чем следует медленное затухание и неизбежная корректировка социальной роли. Женщины в этом возрасте больше не являются объектом пристального мужского внимания, вместе с тем они становятся свободнее и начинают видеть мир другими глазами.

В этот период Мадонна предпочла традиционализм. Муж и жена. Старый сеет против Нового света. Дисциплина в противоположность наслаждению жизнью. Пассивное любование красотой, а не дионисийский кутеж. Она словно вывернула себя наизнанку. Она возвращается назад, перемещаясь во времени подобно готической богине из собственного клипа. Постмодернизм сменился модернизмом. Она не смотрит телевизор, не читает газет, только книги. Ей не нравится разговаривать о музыке и не хочется слушать собственные диски. «Они не любят такую музыку», — говорит она, показывая на детей. Странно, потому что все мои знакомые музыканты готовы слушать свои произведения сутками. Раньше музыка была для нее всем. От своей матери она чувствует себя дистанцированной. «Я думаю о ней, но понимаю, что имею дело со своим воображением — ее здесь нет. Она где-то там, но… до нее нельзя дотронуться».

Кажется, что она собирается передать эстафету дочери, которую называет «артисткой». Мадонна часто смеется над своим «занудством». Она стала похожа на хрупкую фарфоровую статуэтку, неприметно стоящую на полке. Будничные заботы с головой поглотили ее, и теперь ей интересно говорить о домашних делах. Она отгородилась от внешнего мира.

Спустя месяц после несчастного случая Мадонна нача- < ла возрождаться. Кости срослись, раны зажили, и теперь она чувствовала необходимость снова появиться на публике. Потребовались считанные дни, чтобы в очередной раз вывернуться наизнанку и предстать миру сценической Мадонной. Конечно, она изменилась: роль владелицы поместья придала ей степенности, а перенесенная травма сделала ее более осторожной. Итак, она собиралась вернуться, и путем возвращения, как всегда, оказалась музыка.

«После несчастного случая ей было велено лежать несколько месяцев, после чего она словно с цепи сорвалась», — говорит один из ее близких друзей. Накопленная за время болезни энергия выплеснулась в альбоме «Confessions On A Dance Floor», записанном совместно со Стюартом Прайсом. Новый альбом Мадонна задумала сделать после тура «Re-Invention», когда она разбирала материалы для мюзикла, над которым работала совместно с режиссером Люком Бессоном. Часть их была выброшена, а сохранившийся фрагмент лег в основу композиции «Hung Up», где Мадонна попросила Стюарта сделать «что-нибудь вроде „АВВА" под кайфом». «Hung Up», первый трек и первый сингл альбома, представляет собой сэмплированный шлягер «АВВА» — «Gimme Gimme Gimme».

Одна из самых успешных песен Мадонны родилась в результате мозгового штурма, произведенного совместно со Стюартом в его крошечной квартирке в Мэйда-Вэйл в западном Лондоне. Закончив работу, она поняла, что у нее в руках настоящая бомба. Практически так же, как некогда она отстранила от дел Пэта Леонарда, познакомившись с Орбитом, сейчас Мадонна отодвигала в сторону Мирвэ (которого изначально планировала пригласить продюсировать альбом), предпочтя ему Стюарта. Каждый день она приезжала к Прайсу в три часа пополудни, поднималась по ступенькам в его лофт и занималась музыкой. Они работали в невозможно стесненных условиях. Прайс говорил: «Моя квартира состоит из дивана, микшерского пульта, вин-тажных клавишных, какие смогли поместиться в комнату, и чайника». Это не только не смущало Мадонну, но в известной мере вдохновляло, поскольку подобная обстановка напоминала ей о творческой нью-йоркской юности. К тому же к незатейливому быту ей было не привыкать, поскольку демотреки к «Ray Of Light» записывались в не менее скромной мастерской Уильяма Орбита.

«Этот альбом я могла записать только там и больше нигде… Очень важно выбрать правильное место, — сказала она обозревателю „Observer" Саймону Гарфилду. — Студия не должна быть слишком уютной, слишком дорогой, и там не должно быть вида, например на океан. Уж лучше тюрьма, где есть необходимое оборудование… Мне хочется, чтобы студия походила на то помещение, где записывалась моя первая песня, там все было по-простецки». Работая в модной дорогой студии, экономной Мадонне пришлось бы думать только о том, как написать двенадцать шлягеров, чтобы оправдать расходы.

Для Прайса все было просто. «Сейчас мы делаем то же самое, с чего начиналась ее карьера. Она сказала: „Я достаточно долго тусовалась с диджеями и знаю, как заставить их делать то, что мне нужно", так что в этом плане ничего не изменилось… В „Into The Groove", если вы будете слушать отдельно вокал, вы услышите шум машин. Это не фирменная запись. Она действительно приходила к диджею домой, просила поставить лучшую музыку, какая у него была, и пела поверх».