Дело чести - Дэвид Вебер

Терпи, терпи, Джим, увещевал он себя. Ты знаешь, только то, что они делают, и у тебя нет ни какого блестящего анализа что бы предложить что они собираются сделать. За исключением, конечно, того что уже сделал Нойкирх. Так что не сердись на них.

Хорошо, "сказал он вслух." Несколько вещей, мы можем сделать сами, пока ответ от периметра безопасности дойдет к нам. Командующий Нойкирх, Ваш запрос для развертывания дополнительных платформ Призрачного Всадника одобрен. Используйте сколько по вашему мнению необходимо, но попробуйте найти мне того, кто бы ни послал эту передачу передачу.

Нойкирх начал открывать рот, но поднятая рука Таннера вытеснила все что капитан-лейтенант собирался был сказать.

"Я знаю, что прошу вас найти очень маленькие иголки в очень большом стоге сена, Коммандер. У нас есть по крайней мере приблизительные пеленг, и я хочу уточнить его перед тем, как мы сделаем попытку найти это. Делайте все возможное. Никто не требует от вас чуда."

"Да, сэр."

"Александрос", коммодор повернулся к своему начальнику штаба, "Я думаю, самое время разбудить остальных шкиперов дивизиона и их тактических офицеров. Чем больше людей посмотрят на это, тем лучше. И пока я думаю об этом, направьте, также, сообщение прямо в Домашний Флот. Я уверен, что Периметр Безопасности будет держать Адмирала Хиггинса в курсе, но давайте попробуем, не сможем ли мы сократить время передачи до максимально возможной степени."

"Да, сэр."

"Тем временем", — продолжал Тэннер, обращая к себе внимание Маркос и Мак-Магон, — "я думаю, что…"

"Прошу прощения, сэр!"

Глаза Таннера внезапно обратились к изображению Нойкирх исполнявшего обязанности тактического офицера вдруг, хриплым голосом оборвавшего его на середине слога. Нойкирх выглядел так, будто его только что ударили в живот. Капитан-лейтенант пристально вглядывался во что-то на пределе радиуса его приборов, и Таннер мог видеть как краска схлынула с лица молодого человека. Затем Нойкирх глубоко вдохнул и снова посмотрел на коммодора.

"Я думаю, я знаю, о чем речь, сэр", сказал он со скрежетом в голосе.

Торпеды волны "Майк" достигли нужной точки в пространстве. Они уточнили свое положение с максимальной точностью, дважды и трижды его проверили, и затем выстрелили.

Каждая из них вспыхнула в Космосе лишь на несколько секунд, и спустя три секунды ни одна из них более не существовала. Но скорость их сближения превышала семьдесят тысяч километров в секунду; цель их атаки была совершенно не защищена ни импеллерными плоскостями ни гравистенками, что повышало радиус их эффективного уничтожения почти до полумиллиона километров, и векторы были рассчитаны с максимальной точностью.

Мгновение назад двойная система Мантикоры еще жила своей обычной мирной жизнью. Секунду спустя, восемнадцать мощных гразеров резанули конструкцию Космической Станции Ее Величества "Гефест" подобно когтям разъяренных фурий. Не было никакого предупреждения. Ни времени чтобы включить сферические гравистены станции, ни времени на эвакуацию, ни на то, чтобы надеть контактные скафандры, ни включить герметичные переборки. Не было времени ни для чего, прежде чем опустошающая волна разрушения ударила, как тяжелый клинок яичную скорлупу.

Хотя станция "Гефест" и имела генераторы сферической стены, ее конструкторы никогда не предполагали что ей придется столкнуться с подобным видом атак. Даже если бы ее конструкторы вообразили в своих худших ночных кошмарах такую возможность, было просто технически нереально сконструировать и бронировать станцию для защиты от нее. Но никто из них никогда даже не предполагал, что что-то сможет пробраться сквозь заслоны Защиты Периметра и Флота Метрополии, подойти на радиус атаки к планете и не быть при этом замеченным. Поэтому не существовало никакого реального плана обеспечения живучести или конструктивной прочности в ходе бесконечных перестроек станции. Станция просто росла, медленно и неумолимо, дополняя свою конструкцию новыми структурами и отсеками — грузовыми платформами, жилыми отсеками, тяжелыми производственными модулями, доками — по мере того, как старая конструкция переставала удовлетворять потребности. Гравитационные технологии и невесомость делали это возможным. Разросшаяся в громадный, неуклюжий комплекс индустриальных предприятий, станция парила на орбите, сияя в ночном небе Мантикоры ярче любых звезд. Она доросла почти до ста десяти километров по длине своей центральной линии, и отростки конструкции тянулись во все стороны, некоторые на пятьдесят километров. Она имела постоянное население в девятьсот пятьдесят тысяч человек. С транзитными пассажирами, корабельными экипажами, экскурсантами, полное население станции иногда превышало миллион, и в принципе, могло вырасти вдвое.

Но невзирая на все ее размеры, на всю ее промышленную мощь, "Гефест" был хрупкой структурой — сказочно сложным, но не прочным сооружением, не способным выжить в гравитационном поле.

И она была слишком хрупкой, чтобы пережить обрушившийся кошмар.

Глава 29

После никто так и не смог в точности восстановить картину того что произошло в первые секунды атаки. В одно мгновение всё превратилось в настоящий хаос и несмотря на большое количество как гражданских так и военных сенсоров сканирующих внутреннее пространство системы ни один из них не смотрел в нужном направлении.

Но если бы кто то попытался во всём разобраться то он бы узнал что самое первое попадание, опередившее все другие почти на одну десятую долю секунды, разнесло отсек HF/1-17-1336-T-1219 в котором находилась секция управления производственного модуля GM-HF/1-17-13 приписанного к верфям HF/1-16 и HF/1-17 королевского флота Mантикоры и находившимися в распоряжении инженерной бригады Гефеста. По счастливой случайности верфь HF/1-16 была пуста ожидая прибытия нового КЕВ Свирепый этим днем. HF/1-17 повезло меньше, на ней находились КЕВ Барбаросса, КЕВ Саладин и КЕВ Ямамото которые проходили последнюю проверку и настройку систем с почти полными командами на борту.

Тридцать два техника находившихся на HF/1-17-1336-T-1219 не успели даже понять что станция была атакована. Работая при высокой температуре, в сумасшедшем темпе и полностью уделяя внимание своей работе они оказались совсем не готовы к взрыву гамма излучения которое убило их мгновенно, попутно сплющив стенки отсека и полностью разворотив боковую обшивку.

Уже через мгновение, торпеда взорвавшая секцию контроля летела к другой цели со скоростью семьдесят тысяч км/с умышленно смещаясь в пространстве и сворачивая свои гразеры в спиральный конус тем самым разрезая станцию на протяжении практически всей ее протяжённости. Несмотря на то что гразерный пучок двигался в другую от GM-HF/1-17-13 сторону, разгерметизация вместе с резким падением давления убила шестнадцать техников в отсеке сборки так же быстро как людей в секции контроля. Осколки HF/1-17-1336-T-1219 просто разорвали модуль GM-HF/1-17-13 пролетев сквозь все отсеки и выбросив обшивку в вакуум.

Второй взрыв в секции сборки едва ли играл какое либо значение для людей работающих в нем так как все они были уже мертвы. Тем не менее для персонала сорок восьмой космической станции которые бежали через переходники соединяющие три пришвартованных к станции эсминца к докам этот взрыв сыграл большую роль. Никто из них не был в защитных костюмах когда огромные летающие топоры которые были когда то частями модуля GM-HF/1-17-13 порвали переходники на мелкие куски и выплюнули их в беспощадный вакуум.

Воздух который был в переходниках устремился в вакуум со скоростью урагана. Модуль GM-HF/1-17-13 уже потерял почти весь запас кислорода на борту, но вакуум вокруг жадно высасывал все что ещё оставалось и как минимум четверть персонала на борту эсминцев которые были совсем не готовы к такому развитию событий попали в смертельную ловушку давления до того как компьютерные системы безопасности успели захлопнуть люки.

К сожалению так вышло что это не сыграло никакой роли в судьбе эсминцев. Даже несмотря на то что гразеры уничтожившие HF/1-17-1336-T-1219 уходили в сторону, вгрызаясь все глубже в нервную систему Гефеста, другой гразер двигался как раз навстречу к HF/1-17 и HF/1-16. В мгновение ока, он растерзал обе верфи и даже если его мощность была ниже чем Шрайк её вполне хватило что бы разрезать эсминцы с отключенными импелерными клиньями ровно пополам.

То же самое случилось и с КЕВ "Саладин" чей термоядерный двигатель резко потерял силовое поле не подав никакого сигнала тревоги своим системам безопасности. Даже компьютеры с их скоростью были не в состоянии справиться с такой катастрофой, и по сравнению с ужасающей силы взрывом крейсера любые другие повреждения КСЕВ "Гефест" нанесённые торпедами были детской забавой.

Когда началась атака, КЕВ "Докер", один из дежурных буксиров "Гефеста", держал курс от станции к границе разрешённого пуска импеллера и тянул за собой новенький крейсер класса "Саганами-C" "Джессика Райс". Два корабля двигались с ничтожным ускорением в 10 g, поскольку на "Джессике Райс" были включены лишь внутренние гравитационные панели, а компенсатор инерции был неработоспособен без поднятия импеллерного клина, что было запрещено правилами движения в такой близи от станции. Они были довольно далеко от дока, где была пришвартована "Джессика Райс", но это им ничуть не помогло.