Четвертый год - Артем Каменистый

Олег не заметил предупреждающий дымок из стволов, просто шестым чувством понял – сейчас врежет.

– Удур, разворот!!! БЕГОМ!!!

Пушки крейсера ударили в унисон, один снаряд плюхнулся в метре от носа, обдав Олега брызгами воды, второй прогудел над палубой, исчез за кормой. Теперь у «Варяга» полминуты для атаки – от второго залпа уже не увернуться, бить будут практически в упор, а стреляют эти гады метко.

– Удур, поворот на них! И держи прямо!

– Олег, в меня почти попали. Я очень боюсь.

– Все боятся! Держи прямо!

Палубу пробил короткий тяжелый дротик, из трюма кто-то заорал. Проклятье, начали работать баллисты крейсера.

– Эй! На торпеде! Готовься! Заводи!

С торпедного аппарата давно уже сняли парусину. На здоровенной скошенной трубе сидел дрожащий парнишка, перепуганно поглядывая на приближающийся крейсер, он держался за пусковой рычаг обеими руками. Второй торпедист с палубы рванул за трос, заводя химический двигатель торпеды. Олег не знал, что за гадость туда засунул Лом, но на испытаниях видел, что пенный выхлоп из реактивного сопла способен отнести тяжеленную сигару торпеды на пару сотен метров.

Теперь дороги назад нет – химический двигатель не остановить. Секунд через десять после запуска лавина пены своим давлением раскурочит аппарат и вышвырнет торпеду в реку – не помешать этому.

Олег уже отскочил к мачте, прижался к ней спиной. Взгляд только вперед, на железную двузубую вилку, что воткнута точно в нос корабля. Грубый прицел, но эффективный. В прорези движется борт крейсера, приближается быстро, пугает этой быстротой. Оттуда поспешно бьют баллисты, на палубу высыпала шеренга триллов, готовят дротики. Господи, да какая сотня метров – они сейчас вообще врежутся. Все – секунд пять прошло, и все это время «Варяг» идет прямо, ни на метр не вильнув. Как бы ни боялся Удур, но дело свое делал четко.

– ОГОНЬ!!!

Рычаг провернулся со скрежетом, натужно вытаскивая стопор из пускового механизма. Отдача торпедного аппарата была страшной – «Варяг» содрогнулся, а Олег приложился затылком о мачту.

Торпеда будто ласточка вылетела из своего гнезда, плюхнулась в воду уже за носом «Варяга», ровнехонько, будто под линеечку, погнала вперед, оставляя за собой грязно-желтый пенный след. Очередной металлический дротик ударил в борт, корпус корабля содрогнулся. Олег даже не вздрогнул, не было здесь Олега – он целиком был поглощен созерцанием торпедной атаки. Теперь можно не отвлекаться и не торопиться – если сейчас что-то не сработает, уйти не получится, расстреляют в упор. Наверняка уже зажигательные снаряды к баллистам подтягивают, да и пушки вот-вот перезарядятся.

Лом – не подведи.

Торпеда ударила крейсер ровно посредине. Взрыв был страшный – неизвестно, сколько дряни набил в боевую часть Лом, но явно в несколько раз больше, чем в ту давнюю мину. Ударная волна сорвала парусину с носовой баллисты, парнишка, сидящий на торпедном аппарате, не удержался, улетел в воду. Его вопль Олег не услышал – грохот был такой, что чуть уши в голову не забило.

Борт у крейсера был крепок, но против тротила разве дерево спасет. Когда клубы дыма чуть поредели, Олег увидел, что пробоиной дело не ограничилось – триреме попросту оторвало борт. Оторвало совсем. От носа до кормы. С брусьями шпангоутов и досками обшивки. Будто хирург вскрытие сделал, обнажив все нутро корабля.

И в этой чудовищной прорехе Олег различил странную конструкцию. Большую часть внутреннего пространства крейсера занимал исполинский бронзовый цилиндр. Эта труба протягивалась от носа до кормы, из нее вверх тянулись какие-то шипы и призмы, две орудийные башенки также вырастали из нее.

Все это зрелище Олег созерцал не более секунды – жадные воды Фреоны с ревом налетели на добычу, опрокинули на борт, потянули на дно. Судя по всему, таинственная бронзовая конструкция была очень тяжелой – трирема тонула со скоростью кирпича.

Очнувшись, Олег развернулся к корме:

– Удур! Отворачивай! Держись от них подальше! Не подходи близко!

– Олег, я понял. Удуру хорошо, он больше не боится. И этот корабль больше не жужжит. А жужжал.

– Назад давай, надо вытащить нашего из воды. Эй, народ! Человек за бортом!

Народ повалил из трюма, выстраиваясь вдоль борта, люди завороженно следили за последними судорогами поверженного колосса. Корма крейсера скрылась под водой, лишь нос торчал над водами реки, но это продолжалось недолго, корабль исчез, выбросив напоследок фонтан пенных брызг. На месте гибели триремы среди обломков и барахтающихся хайтов остался бурлить водоворот, окруженный мириадами поднимающихся пузырей.

– Интересно, какая здесь глубина? – задумчиво произнес Олег.

– Ему хватило, – злорадно буркнул Клепа.

– Не в том дело… хорошо бы его достать потом и посмотреть, как там все устроено… Ладно, неважно… Готовьтесь к бою – к мысу пойдем. Может, достанем хайтов из пушек своих.

Монах, глядя на реку, высказался коротко:

– Зря я на Олега лишнее наговорил – дело свое он знает.

Дубин, проводив усталым взглядом тонущий крейсер, безразлично брякнул:

– Сейчас попрут опять. У меня пороха на три залпа осталось. Потом будем банниками отбиваться.

– Твои три залпа могут половину их толпы скосить. Молодец, ты очень хорошо сегодня поработал. Постарайся еще раз – три залпа это три залпа.

– Многовато их для нас… Сюда бы сейчас восточников… конников… Ударить сбоку… конница хорошо их режет.

– Может, появятся еще… Ты своих предупреди – сейчас шоу может начаться.

– Что за шоу?

– Да вон, хиты маячат в первых рядах. Они вроде миражей создавать могут – чудовища шагающие, скелеты огромные, на психику давить будут.

– Видали мы такое, не удивимся.

– А меня вот они не перестают удивлять…

К мысу отряд Макса добрался почти без приключений. Пару раз по пути нарывались на небольшие отряды хайтов, но их быстро и жестоко вытаптывала конница восточников. Эти рыцари, конечно, те еще гады, но дело свое знали хорошо – у врагов даже шанса не было, их просто сметали. Конечно, нарвись на крупные силы, так легко бы не отделались, но тем не менее профессионализм чувствовался. Макс их невольно зауважал – глядя на их слаженные действия, он понимал, что, не будь у островитян огнестрельного оружия, отбиться от наскоков этих разбойников не смогли бы.

Шли без разведки, напролом. Лишь кое-как соблюдали разделение частей: земляне и кшарги отдельно, ваксы и восточники своими кучами. Уже перед мысом, пробираясь через чахлую рощицу, заслышали впереди шум битвы. Народ без всякого приказа остановился, люди растерянно уставились на своих командиров.