Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

Страшная опустошительная война только-только закончилась, погибли почти все великие герои как с одной стороны, так и с другой, но артанская молодежь, что в этом году впервые поднялась в боевое седло, страстно жаждет боевых подвигов.

Мудрый Рокош, взяв бразды правления в свои руки, предложил куявам как-то упорядочить эти страсти, взять под контроль. Куявы сперва морщились, с их стороны никто не рвется в набеги, но если не принять предложения Рокоша, то снова на землю Куявии начнут вторгаться мелкие отряды удальцов, жечь, убивать, грабить, захватывать и уводить пленных…

Наконец после долгих переговоров в Боромировых лесах выбрали место, куда сходятся бойцы с обеих сторон, а судьи бдительно смотрят, чтобы сражались в одинаковых условиях и одинаковым оружием. А также ввели разделение на новичков, опытных воинов и героев, потому что опытный победит новичка и голыми руками, а тому и меч с доспехами не помогут.

Теперь Артания и Куявия живут в неопределенном послевоенном мире, обе страны в руинах, а купцы усиленно развозят по всем землям нужные инструменты, материалы и даже самих строителей, ликуя и быстро богатея.

Да и сами куявы по делам или как приезжают в страшную для них Артанию, а потом долго бахвалятся дома, среди каких ужасных дикарей побывали.

Он очнулся от дум, когда это существо завозилось у него на груди и пискнуло:

– Мы уже в Куявии?

– Да.

– Я догадалась.

Он в недоумении посмотрел по сторонам. Земля такая же, леса те же, что и в Артании, то же самое небо, только горы поближе. Разве что здесь намного больше распаханных и ухоженных полей…

Народ все чаще начал попадаться на дороге и на улицах сел, мимо которых проскакивали на полном скаку. На Ютланда косились со страхом и недоумением, когда его конь с ходу пересекал речушки, пренебрегая мостами совсем неподалеку, а на крутой берег взбегал так лихо, словно на спине не двое подростков, а два худых воробья.

Мелизенда наконец заметила, что здесь люди заботятся об одежде, женщины очень нарядные, в цветных платьях, у каждой есть серьги и ожерелье, и окончательно убедилась, что пограничная река между Артанией и Куявией осталась далеко позади.

– Уже не совсем дикари, – заметила она одобрительно.

– Только в Вантите люди, – обронил он.

– Точно, – сказала она.

– А какие у вас войска? – спросил он.

Она насторожилась.

– А тебе зачем?

– Да так, – ответил он равнодушно. – Сколько дней продержатся, когда придет артанская конница… Она уже почти восстановилась!

Она встревожилась, взглянула в его хмурое лицо. Он смотрит вперед, встречный ветер треплет волосы, но не может заставить этого артанина даже прищуриться. Взгляд суровый и надменный, словно этот пастух ведет за собой отряд жадных до воинской добычи разъяренных воинов. Такие в самом деле могут вторгнуться в прекрасный и богатый Вантит только ради того, чтобы жечь, ломать, убивать и грабить.

– Тебе не жаль покидать Артанию?

Он буркнул:

– Ничуть.

– Почему?

– У меня там никого, – ответил он неохотно.

Она сказала участливо:

– Бедненький… Сирота?

– В Артании не бывает сирот, – отрезал он.

– Но у тебя никого, – проговорила она, острая жалость кольнула в сердце, она сказала быстро и с жаром: – Ты не один! У тебя есть конь, хорт и я!

Он посмотрел удивленно, не слишком ли на высокую честь напрашивается, стараясь встать рядом с конем и псом, но промолчал, указал вперед.

– По этой дороге впереди, если не ошибаюсь, Куяба.

– Мы едем туда?

Он подумал, покачал головой.

– Мне в саму Куябу нельзя.

– Почему? Войны уже нет! Не знал?

– Но люди войны есть, – ответил он хмуро. – Хотя… может быть… и побываем там.

Он сам колебался, его могли запомнить, даже должны, он успел показать себя, однако одни за это время погибли, другие разъехались, а третьи просто не признают в нем того подростка, что приезжал за телом Придона. Таких тысячи, а внимание обращают только на великих героев, что въезжают в город под звуки труб и на покрытых яркими попонами боевых конях.

– Попробуем, – сказал он после долгого колебания.

– Не бойся, – сказала она важно. – Не бросятся они на тебя с топорами. Это же не дикие артане! А если что, я за тебя заступлюсь.

– Спасибо.

– Не за что. Я добрая. И милостивая.

Он не ответил, хотя на языке уже вертелась ответная колкость, взгляд зацепился за перевернутую далеко впереди подводу, испуганных коней, одна лошадь вообще на боку, а под нею темная лужа… Народ в панике разбегается, трое бегут по дороге в эту сторону, Ютланд расслышал дикие вопли ужаса.

Он всмотрелся, рука сама потянулась к дубинке. За бегущими мчатся пятеро огромных волков, таких Ютланд еще не видел: с длинными толстыми лапами, горбатые, а в мордах есть нечто неуловимо роднящее с людьми: жестокими, почти безумными, осатанелыми, жаждущими крови.

На его глазах один волк догнал бегущего мужчину, прыгнул на спину, мгновенно перегрыз шею, но не стал терзать и рвать сладкое мясо, а бросился за следующей жертвой.

Со стороны города мчится, подняв облако желтой пыли, закованная в доспехи городская стража. Лучники на ходу выпустили стрелы, ни одна вообще не попала в волков, затем всадники с обнаженными мечами окружили стаю, началась тяжелая и кровавая схватка человека со зверем.

Один из волков отделился от стаи и, сумев прорвать оцепление, выскочил, но не стал убегать, а увидел одинокого коня, где в седле двое подростков, легкая добыча, ринулся к ним неимоверно длинными прыжками.

Ютланд прошипел:

– Пригнись…

– Да-да, – пропищала Мелизенда в ужасе.

Огромный волк прыгнул, Алац всхрапнул и наклонился в его сторону. Дубина Ютланда встретила чудовище в воздухе. Сухо щелкнуло, треснуло, затем раздался визг.

Волк упал на землю, покатился, начал дергаться в судорогах, а из разбитой головы во все стороны плеснула ярко-красная кровь. Мелизенда смотрела в страхе, волк начал затихать, лапы вытянулись, стали еще длиннее… и весь он начал превращаться в обросшего густой шерстью человека.

Ютланд повесил дубинку, повернул коня.

– Теперь в город.

Все это время люди из отряда куявской конницы, действуя слаженно, как один человек, принимали прыгающих волков на щиты и точно били копьями. Волки бесновались, выли, истекали кровью, наконец уже не смогли двигаться, их безжалостно истыкали копьями и порубили мечами.

Когда Ютланд и Мелизенда проезжали мимо, командир отряда повернулся в их сторону.

– Эй, вы-то как отбились?.. Сожалею, мы не успели…

Мелизенда открыла хорошенький ротик для язвительного ответа, даже подбоченилась гордо, но Ютланд ответил мирно: