Музыкальный приворот. По ту сторону отражения - Анна Джейн

– Никто не имеет такого права, – продолжил Эдгар, и только тут я поняла, что он выше меня – уже намного выше, а ведь в детстве всегда был малявкой. И сильнее. И милый он у меня. Не зря ведь очень похож на Лешу, только, так сказать, недоработанная его версия. – Да пусть он хоть в «Битлз» играл бы или был бы создателем «Контр Страйка», кто он такой, этот Арин, чтобы тебе врать и крутить как хочет?

Хорошо, что я про Кея и про Антона не напечатала, вот бы Эдгар впечатлился. И что с ним такое?

– А что тебе говорить, интернет-зависимый? – проворчала я, до глубины души тронутая его поведением. Я-то думала, он совсем аморфный.

– Катя, я правда бесполезный? – как-то даже грустно спросил он. Точно читал, зараза!

Я смутилась.

– Не совсем. Хоть ты и дурак, но я рада, что ты мой брат, – правдиво отозвалась я. – Честно. Спасибо, что донес до кровати – значит, не такой ты и немощный.

– Я нормальный, – надулся он тут же. Я рассмеялась – искренне.

– Почему именно на сайте «На краю» это сделал? – поинтересовалась я, присаживаясь рядом.

– Чтобы этот негуманоид мог видеть, – хмуро отозвался братец. – Он обидел мою сестру, так почему я не могу то же сделать с его систер? Я все-все про них разузнал, и почту взломал, и вирусов наслал – пару модифицированных троянов, и на сайте поиграл. – Его лицо озарила улыбка. – Жаль, что они вообще сайт заблокировали, – они все же сломали мою защиту.

– А если узнают, кто это сделал?

– Не узнают, – гордо отвечал брат. – Что-что, а в компах я разбираюсь. Я же не нуб какой.

Я потрепала Эдгара по волосам, вызвав бурю его недовольства, – взамен он обозвал меня «малявкой» и попытался пощекотать – как в детстве, и я ушла, обрадованная, что у меня все-таки есть он – мой брат. Я бы посидела еще с ним, но пора было собираться на встречу со своим научным руководителем.

Тот, кстати, очень меня ждал на кафедре, похвалил еще раз за курсак, моментально расписался в зачетке и предложил любезно:

– Катя, а давайте я вашу зачетку передам Ирине Ивановне и Альберту Аркадьевичу – они вам ваши «автоматы» и выставят сразу. Чего вам с зачеткой бегать туда-сюда.

Я круглыми глазами поглядела на преподавателя – с ума сойти, он бы мне еще кофе предложил.

И массаж.

– Давайте, давайте, не стесняйтесь, я все равно их сегодня увижу. А потом я вашу зачетку сдам в деканат. Ох, как у нас на кафедре жарко. – Он помахал перед лицом тетрадкой с чьими-то конспектами.

– Очень жарко, – включилась в разговор пожилая лаборантка. – Просто невозможно – такая духота. С тех пор как сломался кондиционер, воздух ужас какой спертый.

– Да-да, – подхватил преподаватель. – Поставили бы нам новый кондиционер… эх. – И он посмотрел на меня. Хм, мне что ли, кондиционер ставить? Или он думает, что я так близка с ректором, что Антон Георгиевич, которого я лично не знаю, по первому же слову купит им не только кондиционеры, но и снега с гор привезет?

В общем, из университета я сбежала, с одной стороны, довольная – две автоматические пятерки – это же просто счастье, хоть и кратковременное, но, с другой, такое отношение к себе преподов настораживает. А что будет в следующем году, когда они узнают, что я к ректору ни имею никакого отношения? Заставят пересдавать все предметы?

Проклятый Кейтон – во все ему захотелось влезть! Какая ему разница, как учится его потенциальная игрушка? Что он о себе возомнил?

От одного только воспоминания о вчерашнем дне меня начало трясти. А блондин, словно почувствовав, что я вспоминаю его, вдруг решил позвонить. В образе Антона.

Боже, он что же, сумасшедший? Хотя нет, он просто, по словам Фила, хочет, чтобы его любили таким, каков он есть, а не за его известность или красоту. Я не хочу отвечать ему, но придется – пока я буду делать вид, что все в порядке. Я тоже буду играть.

Я смогу сделать ему больно.

Мне страшно было отвечать на звонок. Но я сделала это.

– Привет. – От звука его голоса по мне забегали мурашки и тут же были погребены под песками пустыни, успевшей перебраться из тела в душу. При условии, если она существует.

– Привет, – глухо и тихо ответила я.

– Как ты?

Я хочу умереть.

– Как и всегда. А ты, Антон? – его имя произнести было невероятно сложно.

– Вроде бы нормально. Или даже хорошо. – В его голосе послышалась веселость. – Но без тебя мне плохо. Я скучаю, Катенька.

Как тошнотворно это звучит – Катенька! Мерзкий, поганый скунс! Теперь моя очередь будет над тобой поиздеваться.

– Ну, и я тоже, – отозвалась я. Частично, как бы я этого не хотела, мои слова были правдивы.

– Мне приятно знать, что ты обо мне скучаешь. Встретимся?

На том свете мы встретимся, ублюдок, но и там я тебя не прощу!

– Давай, – легко согласилась я, стараясь, чтобы голос был как можно более непринужденным. Этого не получалось, потому как Кейтон тут же спросил:

– Что случилось? – Ох, сколько у нас в голосе заботы. Заботливый Папа Карло.

– Влюбилась, – брякнула я, усаживаясь на свободное место в автобусе.

– Что? – переспросил парень. Как же мне противно с ним разговаривать! Но… так приятно слышать голос Кея. Кажется, еще чуть-чуть, и бабочки оживут.

Они будут зомби, просто зомби.

– Утомилась, говорю. Встретимся сегодня?

– Да. Я ведь обещал тебе кое-что рассказать.

Спасибо, не надо, я твоим враньем сыта по горло. Скоро во мне будет передоза лжи.

– Давай в семь часов? – предложил тем временем Кейтон. – Я тебя встречу около дома.

– Меня не будет дома. – Тут же отказалась я от такой затеи. – Я… буду только возвращаться от подруги.

– Тогда… Около статуи Аполлона? Где мы однажды были. Я кое-куда тебя свожу, идет?

– Идет. В семь так в семь. – Вот только не уверена, что встречусь с тобой, дружок. Тебе надо было действительно послушать Рэна и организовать «романтику», чтобы я была и вовсе от тебя без ума, а я пока что его последние остатки сохраняю.

– Я очень ждал нашей встречи, – произнес задумчиво мой собеседник.

А я не жду ее совершенно.

– Катя, мне нужно будет кое-что тебе сказать.

Теперь я все знаю, и мне ничего не нужно слышать от тебя.

– Милая, почему ты молчишь? – Его голос напрягся. А я отругала себя за то, что плохо играю свою роль влюбленной идиотки.

– Прости, голова болит, Антош.

– Сильно? Ты выпила лекарство? – забеспокоился Тропинин.

– Нет, я еду в автобусе. Приеду домой и выпью.

– Только не забудь, обещаешь? – Его голос стал нежным. – Знаешь, я редко за кого-то беспокоюсь, но о тебе волнуюсь постоянно, Катя. И постоянно думаю.

Смотри, как бы голова не сломалась.

– Вот как? Я тоже о тебе много думаю. – Призналась я со смешком. – Очень-очень. Со дня нашего знакомства.

Я сказала правду. Антон что-то говорил мне, я отвечала, взяв себя в руки. Он попрощался со мной, сказав, что очень-очень хочет увидеть меня. А голова у меня заболела действительно.

Я никуда не пойду с ним – пусть приходит и ждет, сколько его душе угодно. Я буду сидеть дома, пить чай, смотреть комедии и забывать его.

А может, встретим его и ножичком по горлу – отомстим, а? Как тебе такой кровожадный план?

Плохо. Я не хочу из-за такой подлой душонки сесть за решетку. Я просто ему буду мстить.

Но как бы отомстить?

Я вылезла из автобуса и поплелась домой. Нинка – мастер мщения, но ее нет рядом со мной. Не у Томаса же мне спрашивать, каким способом мстить, – он вообще посоветует, раз меня ударили по одной щеке, подставить вторую.

Мой девичий мозг не настолько коварен, как разум Кейтона. Единственное, что он мне выдает в качестве плана, так это то, что проклятый блондин должен ревновать меня. Пусть он видит, что я встречаюсь не с ним, а с другим парнем! Что кроме него есть мужчины, обращающие на меня внимание! А он – всего лишь один из многих.

Надо подстроить так, чтобы Кей увидел меня с другим. Я узнаю, где он будет находиться, и продефилирую с молодым человеком около этой бледной поганки, высоко задрав голову. Посмотрим, что будет чувствовать наша Звезда.

Пока я обдумывала план, одновременно занимаясь уборкой квартиры, время как раз подошло к семи. Через полчаса, когда я сражалась с пылесосом, представляя, что вся невидимая пыль – это останки Алины, Кейтон все же позвонил мне на телефон.

– Ты где, Катенька? – спросил он меня ласково.

– Ой, – расстроенно произнесла я, – я еще у подружки.

– Но мы должны были встретиться, – растерялся он.

– Ах! Точно! – излишне театрализовано воскликнула я. – Прости, я забыла! Давай в девять встретимся? Прошу тебя!

– Да, конечно, – без промедления согласился он. – Тогда я приду к твоему дому?

– Приходи! – обрадовалась я. В таком случае я буду видеть его.

В девять я, естественно, тоже не вышла. В это время я лежала в ванной комнате, играя с пеной и представляя себя стервой. Нет, моя обида и злость не прошли – холодный огонь требовал мести!